Сборник статей под редакцией директора «Совы» Александра Верховского декларативно фрагментарен и не претендует на исчерпывающее описание русского национализма во всех его ипостасях. Статьи разделены на несколько тематических блоков, последний из которых посвящен Украине. Его центр «Сова» призывает рассматривать «не как приложение, а как способ осознания ситуации национализма в России».
Интересно поразмышлять, что имелось в виду под названием «Россия — не Украина». Не буду притворяться: я, конечно же, спросила и Верховского, и редактора, и авторов. Четкого ответа нет: всем понятно, что Россия не Украина (а кому непонятно, тот сам рискует попасть в объекты интереса центра «Сова»), но в самом этом противопоставлении есть признание того факта, что все очень сложно, что тут есть предмет разговора.
Предлагаю желающим ознакомиться с оглавлением; я не стану подробно останавливаться на каждой статье.
Итак, снимая сливки, хочу обратить внимание читателей на следующие статьи сборника.
Здесь про Навального
Политолог Эмиль Паин в статье «Современный русский национализм в зеркале рунета» приходит к выводу, что за последнее время обострилось идеологическое размежевание не только между условными левыми, либералами, националистами и провластными традиционалистами, но и внутри каждой из этих групп. Одним из примеров внутригруппового размежевания, естественно, служит случай Навального, национализм которого вызывал весьма горячие споры внутри либерального лагеря. Паин наконец сделал то, что поможет привнести в эти поутихнувшие до поры споры хоть какие-то цифры. Анализ 1315 постов Навального в ЖЖ за период с июня 2010-го по июнь 2013 года показывает, что его национализм носит спорадический характер плюс существует лишь в рамках его нелюбви к коррупции. Как утверждает исследователь, некрасивые высказывания Навального в адрес грузин, которые он допустил в 2008 году, так всем запали в душу именно потому, что они уникальны. Пик его националистических высказываний приходится на события на Манежной площади в 2010 году и на начало 2011 года. После же выборов в Координационный совет оппозиции (октябрь 2012 года) доля националистического дискурса сильно снижается в пользу общегражданской тематики.
Навальному автор противопоставляет случай Владимира Милова. Если первый, сократив к 2013 году интенсивность националистических высказываний вдвое, идет, по предположению Паина, навстречу не приемлющим националистический дискурс либералам, то Милов в тот же период активно наращивает долю националистических высказываний по сравнению с общеполитическими и иллюстрирует собой «весьма типичный переход от прагматического использования этнического национализма к заражению им как болезнью».
Здесь про насилие и про то, что нас ждет
Невозможно обойти вниманием статью Александра Верховского «Динамика насилия в русском национализме». Широкому читателю она не покажется захватывающе интересной. Насилие на почве ненависти — одна из тем, от которых обычному человеку скорее хочется как-то психологически защититься. Тем не менее есть большой круг людей — специалисты по смежным темам, журналисты, политики, — которым эта статья будет весьма полезна и как аналитический материал, и как справочный, потому что она охватывает длительный период времени — с конца 80-х годов по наши дни и потому что написал ее Верховский, the expert по этой теме. Кроме того, автор делает осторожный, но оттого не менее пессимистический прогноз: в ближайшем будущем мы можем ожидать роста насилия на политической почве с участием радикальных, но верноподданных националистов. Нападениям будут подвергаться как их прямые оппоненты, так и просто оппозиционно настроенные граждане.
Здесь про то, как именно СМИ нам врут
Этнолог Виктор Шнирельман в статье «СМИ, борьба с “этнической преступностью” и культурный расизм» на примерах, подробно, с цифрами показывает, с помощью каких приемов журналисты создают и навязывают обществу негативный образ мигрантов. Эту статью можно вставлять в учебник факультета журналистики. Вот способы создания мигрантофобских настроений, которые перечисляет Шнирельман: называние этнической принадлежности преступника (кроме тех случаев, когда преступник русский), манипуляция криминальной статистикой (использование непроверенных цифр, прямое искажение цифр), двойные стандарты («чужим» не прощают проступков, которых с легкостью не замечают у «своих»), алармистские заголовки статей (в заголовке пишут о вытеснении коренных граждан мусульманами, а в статье — что количество мусульман в городе выросло с 3 до 4 процентов), привлечение радикальных националистов в качестве комментаторов по миграционной проблеме. Упоминает автор и ответственность тех, с кого зачастую журналисты и берут пример: статусных чиновников и политиков — как мейнстримных, так и оппозиционных (и снова не обошлось без упоминания Навального).
Анализ 1315 постов Навального в ЖЖ за период с июня 2010-го по июнь 2013 года показывает, что его национализм носит спорадический характер плюс существует лишь в рамках его нелюбви к коррупции.
Здесь про Дугина, а не пробонхедов
Статья профессора Университета Джорджа Вашингтона Марлен Ларюэль «Русские националисты и крайне правые и их западные связи: идеологические заимствования и личное взаимодействие», к сожалению, посвящена не субкультурным связям. В ней идет речь о заметных людях: об Александре Дугине, Алене де Бенуа, Александре Севастьянове, Дэвиде Дюке, о руководстве Русской православной церкви. Сожаление же вызвано тем, что исследование низовых и культурных контактов давно востребовано, но так и не было предпринято на серьезном уровне. Естественно, упрек этот относится не к автору, да и не к составителю. Это, скорее, пожелание вслух, чтобы некоторые носители подобного знания (в первую очередь это относится к антифа) наконец оформили его в удобочитаемую форму.
Статья Ларюэль не только дает экскурс в историю отношений русских евразийцев и наукообразных расистов с новыми правыми в Европе и Америке, но и показывает, как изменение вектора внутренней политики в России привело к демаргинализации таких фигур, как Дугин, и последующему их влиянию на внешнюю политику страны. Как отмечает автор, «украинский кризис 2014 года позволил указанным группам в явном виде предложить Кремлю свои западноевропейские связи», ярким примером чему служит тот факт, что большая часть европейских наблюдателей, приехавших на референдум в Крым, оказалась из крайне правых организаций.
Здесь про занимательную конспирологию и про то, во что это выливается
Историк и эксперт центра «Сова» Елена Струкова в статье «Дым отечества: сюжеты российской истории в текстах и высказываниях современных русских националистов» рассматривает исторические публикации, больше напоминающие, по выражению автора, «занимательную конспирологию».Рассмотрены произведения нескольких ультраправых деятелей: Александра Дугина (куда же без него), воспевшего неоопричнину; членов партии «Родина»; Николая Старикова — идеолога «Партии Великое Отечество»; Евгения Федорова — депутата Госдумы от «Единой России» и создателя организации «Национально-освободительное движение»; Владимира Жириновского. Все эти фигуры так или иначе лояльны по отношению к существующей власти. Все они в своих сочинениях совершают систематическую подмену обычного для историков вопроса «Почему это произошло?» на вопрос «Кто виноват?». Вина же внешних и внутренних врагов, неизбежно обличаемых на страницах рассматриваемых книг, заключается в препятствовании самостоятельному историческому развитию России. Исправлять существующее положение дел большая часть авторов предлагает путем создания организаций активных сторонников власти. На этом месте можно вздрогнуть и, как и пишет Елена в финале статьи, по-новому взглянуть на дугинскую ностальгию по опричнине.
Вишенка на торте и must-read
Заглавная статья «украинского» блока сборника «“Правый сектор” и другие: национал-радикалы и украинский политический кризис конца 2013-го — начала 2014 года» за авторством Вячеслава Лихачева — руководителя Группы мониторинга прав национальных меньшинств на Украине — опубликована на сайте «Совы» и на «Полит.ру». Это, конечно, вишенка на торте и настоящий must-read для всех, кто хочет подкрепить (а возможно, и скорректировать) свое эмоциональное отношение к событиям на Украине более рациональными аргументами. Учитывая доступность текста в сети, нет смысла пересказывать здесь даже основные выводы, но главный все же надо привести: сколько-нибудь опасным в смысле национализма политическим явлением Лихачев считает набирающего популярность популиста Олега Ляшко, способного привести в новую Раду национал-радикалов. При этом главный фактор роста его популярности — военная угроза со стороны России; таким образом, получается, что Россия, обвинив новую украинскую власть в приверженности к радикальному национализму, сама же катализирует его подъем в украинском обществе.
Две другие статьи из украинского раздела посвящены более частным вопросам: Антон Шеховцов — исследователь крайне правых — пишет о взлете и падении партии «Свобода» (статья «Всеукраинское объединение “Свобода”: от успеха на выборах к провалу в революции»), а эксперт центра «Сова» Вера Альперович в статье «Идеологические баталии русских националистов на украинских фронтах» проследила, как именно затронул русских националистов тот раскол, который мы сейчас наблюдаем во всех сферах общества, а иногда и в собственных семьях.
***
«И все же зачем, зачем мне во все это вникать? — наверное, спрашивает читатель, который дошел до этого места рецензии. — Ну что мне за дело до деталей существования полоумных фанатиков?»
Дело в том, что тема национализма уже давно не маргинальна. Оставим за скобками, что размах насилия достиг такого уровня, когда этим надо интересоваться уже всем «приличным людям». Проблема и шире, и одновременно проще: все слои нашего общества так пропитаны национализмом и расизмом, что люди, избежавшие этого, уже составляют меньшинство даже среди «приличных». В такой ситуации уже мало просто быть против: надо быть активно и квалифицированно против, владеть фактами — да и просто работать над собой, чтобы, не дай бог, не поддаться всеобщему помутнению разума. Тогда, возможно, и вопрос (не)тождественности России и Украины перестанет являться нам в такой пугающей реальности, как война.