22 июля 2004 г. "Известия" опубликовали статью Максима Соколова, в которой автор поддерживает текущую политику Южной Осетии и Абхазии и объясняет, почему, в отличие от Чечни, не считает ее сепаратистской и, таким образом, оправдывает позицию России в отношении этих грузинских территорий.

По его мнению, "чисто формальное определение сепаратизма, при котором нет никакого различия между южными осетинами и ичкерийскими борцами за свободу, между Ардзинбой и Басаевым, является недостаточным, и нужна более подробная детализация".

Критерием различения, по Соколову, должна стать способность сепаратного режима в течение сколь-либо длительного периода времени поддерживать на своей территории и в приграничных районах метрополии "худой мир". Далее говорится: "В Грузии нет осетинских и абхазских диаспор, многочисленных и столь криминализированных, что ими принято пугать малых детей и взрослых предпринимателей, - в отличие от России, где вайнахские диаспоры имеются - в большом количестве и наделенные соответствующими качествами. Наконец, ни Южная Осетия, ни Абхазия не замечены в действиях по сокрушению правящих в Грузии режимов, тогда как активность Ичкерии в этом отношении довольно велика".

Таким образом, по мнению М.Соколова, "отделять осетин и абхазов от ичкерийских борцов - это никакой не двойной стандарт, но всего лишь различение разных вещей, основанное на нежелании нового пожара и новой крови".

КОММ: Не совсем понятно, какие именно действия чеченских сепаратистов автор рассматривает как направленные на "сокрушение" российской власти в целом и как, по его мнению, "вайнахские диаспоры" (т.е. и ингушская тоже) содействуют чеченскому сепаратизму.

Главное - другое. Конечно, "граница" Абхазии и тем более Южной Осетии была гораздо более мирной, чем "граница" Чечни после Хасавюрта, и это нужно принимать во внимание при характеристике трех сепаратистских режимов. Но на что именно хочет указать Соколов этим различением в момент обострения ситуации в Южной Осетии?