Светлана Ковалева, Сергей Лукашевский, Центр "Демос"


Основная тема митингов и пикетов, прошедших в марте - протест против нарушения трудовых, социальных и гражданских прав.

В целом, такого рода выступления собирали от 100 до 3-х тысяч человек. Дать объективную оценку массовости выступлений достаточно трудно, поскольку милиция склонна занижать, а организаторы - завышать число участников. В некоторых случаях разница могла составлять несколько тысяч человек. К примеру, в митинге против реформ правительства на Театральной площади в Москве, по оценкам милиции, приняли участие от трех до четырех тысяч человек, а по оценкам организаторов митинга - до девяти тысяч.

Приведем несколько новостных сообщений.

Томское отделение "Российской партии пенсионеров" собрало на митинге почти две тысячи человек.

Две тысячи военных пенсионеров вышли на митинг во Владивостоке, требуя вернуть натуральные льготы.

В Ижевске прошло шесть массовых акций протеста, в которых приняли участие несколько тысяч человек.

Около двух тысяч человек собрались в Тольяттина митинг протеста против закона о льготных выплатах.

В центре Ростова-на-Дону около полутора тысяч человек участвовали в акции протеста против монетизации льгот и коммунальной реформы (по неофициальным данным, опять же, в митинге приняли участие более 2000 человек).

19 марта в г. Волжском прошёл митинг протеста против решения городской думы о повышении квартплаты более чем на 50% процентов, в митинге приняли участие около 2 тысяч человек.

В центре Саратова на митинг собралось более трех тысяч человек.

Немаловажную роль при этом играло информационное освещение такого рода акций в СМИ. Если сюжеты некоторых, наиболее многочисленных и резонансных протестных выступлений можно было отследить от начала до конца, то о результатах менее значительных акций, как правило, широкой общественности ничего не известно. Приведем два таких примера.

"В поселке Ревда Мурманской области 24 шахтера Ловозерской горно-обогатительной компании после окончания смены отказались подняться на поверхность. Hакануне вечером акцию протеста объявили девять горняков, а в среду после ночной смены к ним присоединились еще пятнадцать рабочих".

В Волгограде заявили о своей готовности начать забастовку местные патологоанатомы. "Врачи решили пойти на крайнюю меру в борьбе за свои трудовые права - прекратить принимать "клиентов". Причем имеют на то юридическое право. 9 из 12-ти отделений областного патоанатомического бюро работают без лицензий, дающих право на медицинскую деятельность. Всему виной - антисанитария и ужасающие условия труда".

На митинге пострадавших от теракта в школе Беслана в числе прочих, митингующими было выдвинуто обвинение в адрес местных властей и в том, что информация о проведении такого рода протестных акций преднамеренно замалчивается в региональных СМИ: "...Когда митинги устраивали бесланцы, когда они перекрывали от безысходности трассу, мы, жители этой же республики, узнавали об этом из российских средств массовой информации. Но когда Дзасохов после бесланской трагедии согнал студентов и организации на митинг в свою поддержку, местные журналисты только об этом и трубили".

Наиболее эффективным способом добиться выполнения требований были наиболее радикальные - голодовки. К ним прибегали в марте трудовые коллективы и ветераны-чернобыльцы. В данном случае акции планировались как не ограниченные временными рамками - до полного или частичного удовлетворения требований протестующих.

Практика показывает, что только реальная угроза перерастания акции в серьезный инцидент подвигала глав предприятий и власти идти на компромисс и принимать меры по урегулированию конфликта. Нередко путем обещаний, которые впоследствии не выполнялись.

Пример первого сценария развития событий - голодовка бывших работников Тавдинского микробиологического комбината в Свердловской области, добивающихся полного погашения долгов по зарплате и выходным пособиям. Четверо из 59 человек были в результате ее проведения госпитализированы. Решение о приостановке акции было принято на шестой день - "после встречи участников акции протеста с главой Тавды Александром Соловьевым. "Соловьев сообщил голодающим, что достигнута договоренность с председателем правительства Свердловской области Алексеем Воробьевым о продаже части недвижимости, принадлежащей еще Тавдинскому гидролизному заводу, на базе которого был создан микробиологический комбинат".

Пример второго - голодовка ветеранов-чернобыльцев Свердловской области. Эта акция была прекращена участниками после встречи с властями, поскольку их уверили в том, что на счет областной службы занятости поступили средства для выплаты компенсаций за март за причинение вреда здоровью участникам ликвидации аварии, а органам власти поручено составить списки ликвидаторов, у которых имеются судебные решения".

Однако по прошествии 15 дней председатель российского союза "Чернобыль" Владислав Гришин уведомил бывших участников акции, что проблемы с погашением долгов по компенсациям за вред, нанесенный здоровью ликвидаторов аварии, будут рассматриваться правительством России только в середине апреля. После этого было принято решение продолжать голодовку.

При этом всего лишь угроза применения радикальных действий вызывала, например, у работодателей, ожесточенное противодействие и отказ идти на какие-либо уступки.

На митинге работников АвтоВаза, требующих повышения заработной платы, только прозвучал ультиматум в случае отказа повысить заработную плату работникам остановить вазовский конвейер и начать забастовку. При этом, по мнению председателя официального профсоюза ВАЗа, работники добились прямо противоположного эффекта: "... из-за акции вазовцев сорваны принципиальные договоренности с руководством завода о повышении заработной платы на 10%. "Мы договаривались о том, чтобы повышение окладов заводчанам сделать не с 1 апреля, как у нас по Положению, а раньше, - говорит Николай Карагин. - Но когда дирекция завода узнала о митинге, нам сказали: "Нет, мы пока не готовы подписать этот документ. Под таким давлением мы работать не хотим и на компромисс не пойдем"".

В марте продолжаются митинги памяти и солидарности. Митинг пострадавших от теракта в школе Беслана на площади Свободы собрал около 700 человек.

11 марта прошел пикет в Нижнем Новгороде в поддержку жителей Благовещенска, пострадавших в результате "милицейской зачистки" в декабре 2004 года.

Инициатива сотрудников городского отдела внутренних дел Благовещенска провести ответную акцию в защиту своих прав не была поддержана руководством и даже была прямо запрещена. 12 марта появилось сообщение о том, что "Руководство МВД Башкирии предупредило сотрудников Благовещенского городского отдела внутренних дел о недопустимости проведения каких-либо акций протеста, в том числе 10-дневной забастовки, о возможности которой милиционеры заявили в начале марта. "Понимая эмоциональное состояние сотрудников Благовещенского ГРОВД и причины появления подобного заявления, руководство МВД Республики Башкортостан считает необходимым заявить, что сотрудники органов внутренних дел должны добросовестно выполнять служебный долг при любых условиях", - подчеркивается в заявлении.

У руководства МВД, по всей вероятности, имелось понимание кощунственности выражения подобного рода протеста, что дало право не просто запретить акцию, но и сделать это открыто. "... Начальник информационного управления МВД Башкирии Руслан Шарафутдинов сообщил, что сотрудники Благовещенского ГРОВД предупреждены: "За нарушение порядка и устава службы в органах внутренних дел к виновным будут применены строгие меры взыскания, вплоть до увольнения, в соответствии с законом".

Одной из тем 10-ти тысячного митинга 26 марта в Уфе были требования о возмещении морального и материального ущерба жителям Благовещенска, пострадавшим от жестоких действий сотрудников милиции и ОМОНа, в ходе силовой операции, прошедшей в декабре 2004 года.

26 марта в Орле прошел митинг солидарности с жителями области, живущими за чертой бедности. В нем приняли участие около двух тысяч человек. Инициатором проведения митинга стала Орловская региональная общественная организация "Гражданский контроль".

Протестные выступления против отмены отсрочек от армии и против реформ армии были немногочисленными и носили театрализованный характер. Так на площади перед главным корпусом Воронежского государственного университета состоялась акция "Отменим отмену!". Несколько участников акции в военной форме с табличками "студент", "аспирант", "будущий нобелевский лауреат" маршировали и "затаскивали в армию" прохожих. В Перми прошла акция "Марш "балалаечников"" (слово "балалаечники" взято в кавычки, потому что именно так - как собирательный образ всей творческой молодежи - употребил его Министр обороны РФ во время заседания Правительства, на котором обсуждались поправки к закону "О воинской обязанности и военной службе"). 29 марта в челябинском военном городке прошел пикет против реформы армии, в акции протеста участвовали только женщины и пенсионеры: им приходится отстаивать свои права и права военных. В Ярославле акция против отмены отсрочек от армии была и акцией против войн в Ираке и Чечне.

Организованным именно как протест против войны в Чечне был пикет Антивоенного комитета против войны в Чечне и политики российских властей на Северном Кавказе в Санкт-Петербурге. Он собрал 35 человек.

Непосредственно на территории Чеченской Республики в марте прошли две акции протеста. Жители селения Самашки Ачхой-Мартановского района Чечни 11 марта начали голодовку с требованиями прекращения войны, начала мирных переговоров и вывода войск с территории Чеченской Республики. 17 марта здание администрации Шалинского района пикетировалось родственниками похищенных на территории Чечни в течение последних нескольких дней. Митингующие требовали от представителей силовых структур и районных властей оказать содействие в освобождении похищенных лиц.

Среди протестных лозунгов, которые звучали на митингах в марте, обращают на себя внимание те, которые содержат требование отставки действующих властей.

В Ростове-на-Дону протестующие требовали в числе прочего отставки местных властей.

На митинге протеста в Москве у здания правительства выкрикивались антиправительственные лозунги, а тамбовские протестанты приняли резолюцию развернуть сбор подписей "за отрешение от должности Путина В. В".

Для выражения личного протеста использовались официальные мероприятия. Так 22 февраля 2005 года на торжественном заседании во Дворце искусств г. Иваново, посвященном Дню защитников отечества, один из ветеранов Великой Отечественной войны несанкционированно захватил стоящий на сцене микрофон, и после слов благодарности произнес следующую фразу: "Мы в войну сражались как один кулак: и русские, и грузины, и азербайджанцы, и армяне и чеченцы, а теперь мы стреляем друг в друга! И кто виноват в этом?! Путин виноват"!"


Реакция властей

Стихийных митингов в марте практически не было (за исключением одного случая, речь о котором ниже) - все митинги и пикеты, о которых нам известно, были санкционированы властями. Городские и региональные власти при этом имели возможность принимать контрмеры, призванные заглушить протестный эффект выступлений.

Одна из них - попытка отказать в выдаче официального разрешения на проведение акции. Например, Комитет матерей Беслана добился проведения митинга пострадавших от теракта в школе Беслана только после обращения в аппарат полномочного представителя президента Дмитрия Козака и приезда в Беслан его помощника Александра Смирнова.

Вторая, осуществляемая при тесном взаимодействии властей с руководителями предприятий, - когда работников - потенциальных участников протестных выступлений неофициальным образом уведомляли, что участие в митингах и акциях протеста чревато для них потерей рабочего места.

В Саранске при подготовке митинга против коррупции в системе ЖКХ работникам предприятий было вынесено такое предупреждение. Подобное же предупреждение было вынесено и работникам авиационного завода Комсомольска-на-Амуре - для пресечения их возможного участия в шествии и митинге против монетизации льгот.

Третье - когда официальное разрешение на проведение акции было дано, но место, определенное для ее проведения исключало для митингующих возможность быть услышанными большим количеством сограждан и привлечь сторонников. В Комсомольске-на-Амуре для проведения шествия против отмены льгот городская администрация выделила самую безлюдную улицу.

Если же ни одна из этих мер своевременно не была предпринята, а митинг расценивался властями как нежелательный, предпринималась самая сложная с точки зрения реализации и самая опасная с точки зрения последствий мера - попытка помешать собравшимся провести митинг. Такого рода действия властей носят во многом провокационный характер, так как могут вызвать возмущение и агрессию со стороны митингующих.

Во Владивостоке в день, когда должен был состояться митинг военных пенсионеров, ветеранов ВС и правоохранительных органов (в митинге приняли участие около двух тысяч человек), городские власти спешно организовали на Центральной площади - заранее оговоренном месте проведение акции - празднование Масленицы. Кроме того, площадь заполонили фургоны, участвовавшие в рекламной кампании действующего мэра. "Военные не стали устраивать скандал и перенесли митинг к мемориалу боевой славы Тихоокеанского флота".

При этом, чем малочисленнее была акция протеста и чем более частным характер выражаемого протеста, тем более безнаказанно чувствовали себя сотрудники правоохранительных органов при попытке вмешаться в ход митинга или запретить его вовсе.

В Ярославле в ходе санкционированной акции против отмены отсрочек от армии и против войн в Ираке и Чечне, в которой принимали участие 70 человек, милиция вмешалась в ход проведения акции, утверждая, что "в шествии нельзя использовать транспаранты". После того, как транспаранты таки были развернуты, были произведены задержания нескольких участников акции.

"Из-за неправильно оформленного уведомления" без опаски, что это вызовет серьезный общественный резонанс, "...перед зданием столичного правительства на Тверской улице милиция пресекла попытку жителей Юго-Восточного административного округа Москвы провести митинг против строительства высотного дома в их районе. ...возле мэрии собрались около 50 человек... Сотрудники милиции задержали организатора мероприятия".

В случае же, когда митинг был несанкционированным, средства для разгона акции протеста принимались достаточно жесткие. В Перми акция против отмены льгот закончилась неадекватным применением силы со стороны правоохранительных органов по отношению к митингующим. Пенсионеров, направлявшихся на пленарное заседание Законодательного собрания, на заседание не пустили, после чего они отправились к ближайшему перекрестку, где, по сути, и возник стихийный митинг. Через 10 минут центральная магистраль города была перекрыта. Для разгона митинга на место прибыл ОМОН. Водителю автобуса, которому перегородили движение митингующие, был дан совет не обращать внимания на заслон толпы, милиция стала оттеснять пенсионеров. Имели место избиения, были произведены аресты зачинщиков митингующих, которым впоследствии мировой судья присудил штраф в 500 рублей каждому.

Типичным этот случай назвать нельзя, поскольку обычно сотрудники правоохранительных органов достаточно мягко обходились с нарушающими общественный порядок пенсионерами (имеются в виду перекрытия движения и т.д.). Но в случаях, когда дело касалось членов НБП, зачастую, примкнувших к акции по ходу, милиционеры применяли силу и осуществляли немотивированные аресты достаточно часто.


Три митинга, или Достучаться до Кремля

В марте в трех регионах России прошли политические митинги, которые в качестве главного требования выдвигали отставку действующих властей: Башкирия, Ингушетия, Удмуртия.

Пока президент и чиновники его администрации инвентаризировали свои отношения с бизнесом и рок-музыкантами, создавали новые структуры для влияния на пространстве СНГ, протестное движение, которое в целом по стране потеряло накал января-февраля, в некоторых регионах превратилось в организованные кампании протеста.

В Удмуртии созданный в феврале 2005 г. Координационный Совет гражданских действий развернул настоящее противостояние с властями республики.

1 марта на площади пере зданием Госсовета республики в Ижевске прошел многотысячный митинг, который получил название "Осада Госсовета". Когда стало ясно, что депутаты на проходившем параллельно заседании отказались пересматривать свою повестку дня и обсуждать требования митингующих (включая пересмотр республиканского бюджета, который протестующие считают антисоциальным), участники митинга приняли резолюцию, в которой заявлялось о решении приступить к сбору подписей за проведение референдума о ликвидации поста Президента Удмуртской Республики (Митинг решил судьбу президента Волкова.)

Вместо диалога с членами Координационного Совета, который был специально сформирован для переговоров с властью, против организаторов митингов начали применяться полицейские меры. За несколько дней до митинга сотрудники правоохранительных органов задержали двадцатилетнего активиста, распространявшего листовки с призывом идти на митинг. "Под угрозой физической расправы его заставили письменно дать ложные показания в отношении одного из членов Координационного Совета. Во время "профилактической беседы" с активистом сотрудники спецслужбы обмолвились, что президент Волков лично дал указание найти распространителей и авторов листовки, в которой приводятся конкретные цифровые данные об итогах деятельности руководства республики".

В течение марта - начала апреля противостояние власти и протестующей общественности продолжалось. Были проведены два многотысячных митинга (16 марта и 3 апреля).

Митингующим было отказано в предоставлении звукоусилительной аппаратуры, представители власти обзванивали рекламодателей поддерживавшей акции протеста газеты "День", требуя расторжения договоров, накануне 2 апреля в редакции газеты неизвестными был устроен погром. В ходе проведения митинга власти, пытаясь помешать проведению митинга, неуклюжими провокациями едва не спровоцировали массовые беспорядки: "...из динамиков театра оперы и балета Удмуртской Республики, напротив которого проходит митинг, начинают транслировать монологи известного комика Михаила Жванецкого. Как стало известно репортерам "Дня", в радиорубке театра находился министр культуры Удмуртии Аверьян Христофоров, который лично руководил срывом акции протеста. К 11:25 на Центральной площади собралось около 5 тысяч человек. Трансляция из театра оперы и балета мешает выступающим на митинге. Терпение пришедших на митинг подходит к концу. Чтобы предотвратить возможные волнения, сотрудники милиции пытаются вести переговоры с администрацией театра. Но на милицию давят представители администрации президента. Тогда группа митингующих ворвалась в Театр оперы и балета. По некоторым данным митингующие подверглись силовому давлению, есть пострадавшие".

Показательно, что организация протестных выступлений приписывается некими заинтересованным лицами извне республики. Например, "финансовой и политической элите Пермской области. Якобы акции протеста организуются ей для того, чтобы убрать с поста президента республики, который противится присоединению Удмуртии к Пермскому краю". Вот так преломляется в регионах модная на федеральном уровне идея об угрозе "внешнего управления" Россией.

Применительно к событиям в Удмуртии нельзя не упомянуть еще один эпизод. 26 марта власти сорвали заседание координационного совета - директор Филармонии, где было арендовано помещение для проведения заседания, без каких-либо официальных причин расторгла договор, а устно объяснила, что "поскольку организаторы, по ее мнению, 'призывают к дискредитации власти, что может повлечь за собой большие беспорядки'. При этом директор в устном разговоре сказала, что ей немного осталось до пенсии и она боится, что за предоставление помещения для мероприятия, ее накажут". Участники несостоявшегося заседания устроили импровизированную акцию протеста, развернув плакат "Волков не превращай Удмуртию в Киргизию!". Без сомнения, будь Удмуртия не регионом РФ, а независимым государством, революция давно бы стала реальностью. Власти спасает то, что огромная страна в целом оказывается очень инертной, оппозиция не способна пока организовать общенациональные кампании протеста, а в обществе сохраняется надежда, что федеральные власти могут изменить ситуацию в регионе, нужно только до них достучаться.

Один из самых массовых митингов в российских регионах прошел 26 марта в Уфе. Организатором акции выступил Координационный совет объединенной оппозиции РБ, объединяющий региональные отделения партий "Яблоко", КПРФ, "Народная воля", Российской партии пенсионеров, РКРП, Фонда развития местного самоуправления, Союза татарских общественных организаций, общественного объединения "Русь". В митинге приняли участие от 5 до 10 тысяч человек. Основные требования социальные и политические: "об отмене монетизации льгот, об отставке действующего президента республики, главного федерального инспектора и руководства МВД РБ. Кроме этого митингующие требуют увеличить компенсации льготникам до 300 рублей в месяц, понизить тарифы ЖКХ до уровня, установленного на 1 декабря прошлого года, повысить зарплату бюджетникам, установить достойные размеры пенсий, детских пособий и стипендий".

Также, как и в Удмуртии, в Башкирии лидеров протестного движения пытались представить в качестве своекорыстных политиканов, "политических авантюристов" и искали тайных организаторов протестных выступлений среди экономических структур (в первую очередь - в сфере ТЭК), которые находятся в конфликте с республиканскими властями.

Дополнительный накал протестному движению в Башкирии придает и продолжающийся скандал вокруг милицейской "зачистки" в Благовещенске. В этом городе 26 марта также проходил митинг, объединивший жертв милицейского произвола и инвалидов-чернобыльцев.

В тот же день в Ингушетии оппозиция попыталась организовать митинг, требуя поставить перед федеральными властями вопрос о судьбе Пригородного района Серверной Осетии, который до 1944 г. входил в состав Чечено-Ингушской АССР. Территориальный спор между Ингушетией и Северной Осетией стал причиной кровавого конфликта в 1992 г. (см. >http://www.demos-center.ru/reviews/948.html). Окончательным лозунгом митинга стало "Зязикова в отставку!" Место проведения акции было оцеплено сотрудниками правоохранительных органов. Один из лидеров движения "Ахки-Юрт" Борис Арсамаков до начала митинга был задержан якобы "для проверки его автомобиля на угон". На митинг собралось около 200 человек, которые приняли резолюцию и разошлись. Акцию власти объявили политической провокацией неких сил, которые хотят дестабилизировать ситуацию на юге России, а против митингующих были предприняты меры, по силе и серьезности многократно превышающие силу и потенциал самого протестного выступления: ОМОН блокировал подъезды к месту проведения акции, органы МВД были в срочном порядке переведены на усиленный вариант несения службы.

Одну из главных целей всех трех акций можно сформулировать как обращение к федеральному центру за помощью в разрешении конфликта. Митингующие были в целом лояльны по отношению к федеральным властям, хотя в некоторых случаях уже проговаривалась возможность пойти дальше. Так, в обращении митинга удмуртских протестующих было высказано предположение, что: "Если Президент Удмуртии Александр Волков не справляется с управлением - надо его отстранить от должности! Если Президент России Владимир Путин до сих пор считает, что властям Удмуртии можно доверять, - ответственность должен нести Президент России!"