Дела, связанные с НК ЮКОС

7 октября стало известно о том, что Генпрокуратура возбудила уголовное дело против Сергея Шимкевича, генерального директора "Томскнефти". Ему предъявлены обвинения в незаконной предпринимательской деятельности, выразившейся в превышении установленных уровней добычи нефти. Таким образом, Шимкевич пополнил список преследуемых по делу НК ЮКОС.

Обращает на себя внимание тот факт, что незадолго до возбуждения уголовного дела кампания Томскнефть направила в Генпрокуратуру письмо о невиновности другой обвиняемой по "делу ЮКОСа" - Светланы Бахминой.

Светлана Бахмина, заместитель начальника правового управления компании "ЮКОС-Москва", была арестована 8 декабря 2004 года по ходатайству Генпрокуратуры РФ и с тех пор находится в СИЗО "Печатники". Генпрокуратура обвиняет ее в хищении имущества ОАО "Томскнефть" и в уклонении от уплаты налогов. "Томскнефть" в письме в Генпрокуратуру заявила, что ни ЮКОС, ни Бахмина ущерба "Томскнефти" не причиняли.

У Светланы Бахминой двое малолетних детей и все это время ее адвокаты безуспешно добиваются для нее изменения меры пресечения.

Прокуратура продолжает отказывать адвокатам Леонида Невзлина в ознакомлении с материалами дела против своего подзащитного. 17 октября Мосгорсуд отменил принятое 8 сентября постановление Басманного суда, обязывавшее прокуратуру предоставить защите материалы дела. В тот же день Басманный суд принял решение обязать прокуратуру ознакомить адвокатов с постановлением о продлении срока следствия. В соответствии со сложившейся практикой едва ли следует ожидать, что это решение станет окончательным.

Басманный же суд Москвы отложил до 2 ноября рассмотрение жалобы адвокатов бывшего сотрудника службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина на действия следственных органов по новому обвинению их подзащитного (на этот раз Пичугина обвиняют в убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, покушении на предпринимателя Николая Рыбина и бывшего сотрудника НК ЮКОС Николая Колесова). "Мы обратились с жалобой в Басманный суд на действия прокуратуры. Со всех адвокатов следственные органы взяли подписку о неразглашении материалов дела. Между тем представители прокуратуры выступают по телевидению, где рассказывают о проведении следственных мероприятий, а также рассказывают о самом следствии", - заявил адвокат Пичугина Георгий Каганер.

23 сентября Генпрокуратура направила запрос в Министерство Юстиции о внесении представлений о лишении статуса адвокатов Ходорковского. Адвокаты обвинялись в противодействии правосудию, в частности, в попытке сорвать кассационное разбирательство по делу Ходорковского-Лебедева: они имели ордер на участие в деле, но отказались представлять интересы Ходорковского в кассационной инстанции, способствуя тем самым затягиванию процесса.
Адвокаты категорически не согласились с обвинением, заявив, что заключили с подзащитным договоры только на время следствия и суда первой инстанции, а договор на кассацию заключается почти всегда отдельно - это обычная практика.

В итоге Федеральная регистрационная служба, Адвокатская палата Москвы и Петербургская адвокатская палаталишена адвокатского статуса, подав соответствующее заявление до рассмотрения ее дела в Пресненском районном суде Москвы.

5 октября прокуратура провела новую серию обысков по "делу ЮКОСа". В частности, обыску подвергся офис адвоката Антона Дреля. В свою очередь, адвокаты оспорили в Конституционном суде право прокуратуры проводить обыски в офисах адвокатов.

11 октября Московская адвокатская палата обратилась с запросом в Конституционный Суд РФ . Адвокаты просят КС РФ рассмотреть вопрос о конституционности нормы УПК, которая, в отличие от аналогичных положений закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ", позволяет проводить обыски в служебных помещениях адвокатов без судебной санкции.


СОБЫТИЯ НА КАВКАЗЕ

Боевые действия в Нальчике 13-14 октября вызвали широкое обсуждение в СМИ, касающиеся роли правоохранительных органов в этих событиях. Согласно ряду материалов правоохранительные органы Кабардино-Балкарии, и, в первую очередь, МВД проводили политику массовых неизбирательных и жестоких репрессий против активных практикующих мусульман и несут прямую ответственность за радикализацию исламского движения в республике, которая привела к созданию вооруженного подполья и, в итоге, к вооруженному выступлению в Нальчике.

Так Интернет-СМИ "Кавказский узел" сообщает, что "адвокат Нальчикской коллегии адвокатов Лариса Дорогова предоставила ... свою переписку с властями, касающуюся нарушения прав верующих мусульман в республике, которую она вела на протяжении последних лет".

Еще с 1998 года местные правоохранительные органы взяли за правило на каждую вылазку экстремистов и террористов отвечать неизбирательным давлением на мусульман. Так, правоохранительные органы уничтожили в лесу группировку некоего Атабиева, который прошел боевую выучку в Чечне и вернулся в республику. Затем было обстреляно здание республиканского МВД. В ответ на это в мечетях было задержано около ста мусульман, которым насильно остригли бороды. Далее после каждого ЧП следовала кампания против мусульман. Их задерживали, задержанных избивали, по некоторым свидетельствам выбривали на голове кресты. В августе 2004 года были закрыты 5 мечетей. Сейчас соборная мечеть г.Нальчика работает только по графику, утвержденному МВД. Верующие мусульмане стали собираться для совершения молитв у дверей закрытых мечетей, но постоянно подвергались унижениям и преследованиям со стороны правоохранительных органов. Жалобы, направленные Уполномоченному по правам человека в РФ и в Администрацию Президента РФ не дали никакого результата.

Также безрезультатными были и жалобы граждан в региональную прокуратуру на нанесение телесных повреждений сотрудниками правоохранительных органов.

Информация Юлии Латыниной, обозревателя "Новой газеты", дополняет картину.

Еще в середине 1990-х гг. по указанию министра внутренних дел Шогенова в республике стали составляться "списки ваххабитов", в которые изначально попали люди, неугодные муфтию местного Духовного управления Пшихачеву. Началась торговля местами в списке. Против начавшегося в республике религиозного обновления ополчились и местные муллы (не выдерживающие идеологической конкуренции с молодежью, получившей духовное образование в арабских странах), и МВД, начавшие массовый террор против верующих, который привел к появлению религиозного подполья.

"Списки отдали в МВД, там посмотрели и сказали: "Мало". Пятьдесят ваххабитов — не то число, при виде которого Москва даст деньги на борьбу с ваххабизмом. Списки разослали участковым. Те сели у дверей мечетей и включили в списки всех, кто туда ходил. Потом эти списки отдали на утверждение муллам и в МВД. Родственников из списков вычеркивали бесплатно, остальных — как договоришься. В окончательном виде — с вычеркнутыми родичами и вписанными врагами — в списках оказались 422 человека".

"В 2003 году в Москве взяли шахидку Зарему Мужахоеву, которая не смогла взорваться. Зарема показала, что ее готовили братья Шогеновы из Баксана — это пригород Нальчика.

Поехали брать братьев Шогеновых, и из дома, где они скрывались, ответили шквальным огнем. Как выяснилось впоследствии, в доме гостил Басаев с женой. Басаев с женой ушли огородами, и встал вопрос: кого взять, если Басаева упустили?

Вместо Басаева взяли мечеть в Вольном Ауле. Дело было 14 сентября 2003 года. Забрали несколько сот человек". Задержанных избили".

По мнению Латыниной, в республике существовала небольшая группа экстремистов, но правоохранительным органам не удавалось полностью ее ликвидировать. Эта группа устраивала диверсионные акции против сотрудников правоохранительных органов. И было достаточно много активно практикующих мусульман, которые при этом не имели никакого отношения к каким-либо вооруженным группировкам. Но "каждый раз после громкой акции первых репрессии обрушивались на вторых. Потому что начальство требовало успехов" .

В результате вооруженное подполье стало пополняться за счет молодых людей, готовых мстить за унижение мусульман, и в октябре 2005 г. боевики смогли мобилизовать для вооруженного выступления, по меньшей мере, 200 человек.

После подавления вооруженного выступления 13-14 октября снова стали поступать сообщения о массовых арестах, избиениях и пытках подозреваемых в причастности к подполью. Кроме того, родственники погибших уверены, что "силовики" подгоняли их количество под ранее названную цифру - 92 человека, причисляя к ним погибших горожан, у которых не было с собой документов.

Задержанный ОМОНовцами местный депутат, член партии "Единая Россия" Рамазан Темботов, после освобождения заявил: "Людей пытают, как в гестапо, - ни адвокатов, ни допросов, просто бьют до смерти, пока не признаются и не покажут на других". В число арестованных попали и так называемые "исламские отказники" - около 1000 мусульман Кабардино-Балкарии, которые обращались к Владимиру Путину с просьбой отпустить их за границу, и 400 мусульман, которые в сентябре просили предоставить им убежище в любой стране мира, где соблюдаются права верующих. Около 600 из этих "отказников" оказались в числе арестованных.

Стала широко известна история с бывшим узником американской базы Гуантанамо Расулом Кудаевым, освобожденным из американской тюрьмы за отсутствием состава преступления. Расул Кудаев признался, что участвовал в нападении на Нальчик, но председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль заявил, что признательные показания Кудаева"Международная амнистия".

Прокуратура запретила врачам "скорой помощи" давать информацию о вызовах в УБОП при МВД Кабардино-Балкарии.

К 26 октября в Нальчике было арестовано уже не менее 2000 человек, поступают все новые сообщения о задержаниях и пытках
В соответствии с дополнением в закон о борьбе с терроризмом правоохранительные органы не выдают трупы убитых, которые, по их мнению, являются террористами. Это вызывает возмущение родственников. Ситуация усугубляется тем, что, как уже отмечалось выше, по мнению родственников погибших, правоохранительные органы записывали в террористы всех погибших, у кого не было с собой документов.

Вопреки просьбам и протестам родственников 3 ноября вагоны-рефрижераторы с телами убитых отправились из Нальчика в неизвестном направлении.

"Опыт" Кабардино-Балкарии распространяется на соседние регионы. Например, 22 октября группировка "по борьбе с религиозным экстремизмом" РУБОП МВД Республики Адыгея под предлогом выявления "ваххабитского подполья" задержала группу верующих-прихожан соборной мечети г. Майкопа, в числе задержанных оказались сотрудники Духовного управления мусульман РА и Краснодарского края, имам мечети Хакиров Р. и его заместитель Богус А. Их доставили в РУБОП, где пытались под пытками добиться признания в причастности к "ваххабизму", избивали и подвергали унижениям. Милиционеры признались, что осуществляют эту акцию по прямому указанию сверху в связи с событиями в Нальчике. Цель захвата и пыток — устрашение и психологическое давление на местных мусульман. Задержание по понятным причинам получило широкий резонанс и даже повлекло за собой прокурорское расследование законности действий милиции.

Мусульмане становятся жертвами милицейского произвола не только на Северном Кавказе.

19 октября прибывших из Москвы шестерых членов мусульманской организации "Таблиг" задержали прямо в мечети города Ульяновска и доставили в УБОП Ульяновской области. В течение нескольких часов их подвергали избиениям и пыткам, в конце порекомендовав в 24 часа покинуть город. По этому поводу Духовное управление мусульман Поволжья готовит обращение к Президенту РФ, правозащитным организациям и СМИ. "Организация "Таблиг" не была признана экстремистской, ее деятельность законна и разрешена на территории РФ.

В целом создается впечатление, что правоохранительные органы превращаются в машину массовых, неизбирательных и жестоких репрессий, планомерно действующую на Северном Кавказе и пока эпизодически (см. Благовещенское дело) в остальной России.

Комментарий эксперта

Валентин Гефтер, Институт прав человека: Задержания, избиения, пытки, оправдываемые "поиском виновных" в Кабардино-Балкарии свидетельствуют о том, что в целом ряде случаев центр уже не может регулировать деятельность правоохранительных органов на местах, управлять ими... Вроде бы Кабардино-Балкария - это не Чечня, а на самом деле уровень насилия и безобразий не меньший, чем в худшие моменты в Чечне. Раньше мы говорили о Чечне с Ингушетией, потом о Дагестане, а теперь появилась новая горячая точка, которую очень непросто будет успокоить, потому что методы со стороны местных властей используются самые кошмарные.

Тема захоронения террористов проявилась дважды. В первый раз, в связи с убитыми в Нальчике, события в котором с очень большой натяжкой можно признать терактом. Это вооруженное нападение, которое можно по-разному оценивать, но это не теракт: там не было никаких угроз мирному населению, там не было поставлено никаких условий. Поэтому невыдача погибших родственникам - это выход за рамки даже этой отвратительной действующей нормы о невыдаче тел террористов. Даже с формальной точки зрения, я считаю, что это нарушение.

А второе нарушение такого же типа касается Масхадова. На процессе в Чечне в связи с его убийством 8 марта, выяснилось, что на самом деле его никто не убивал из нападавших, и значит, там тоже не было никакого теракта. Это еще раз показывает, как вольно трактуется этот нормативный акт. Они говорят: "Раз Масхадов отвечает за Беслан, то поэтому его можно считать террористом". Но это очень сильная натяжка. Он в теракте не участвовал, считать его на этом основании террористом нельзя, тем более, что убивали его тоже не во время теракта. Так что невыдача его тела, мотивированная этой норму, тоже является неявным выходом за ее рамки, расширительное толкование нормы.

Сама норма плохая, но еще хуже, что власть явно выходит за ее пределы. Это не только разжигает ожесточение родственников, общественности на Кавказе, где к этому особенно болезненно относятся, но и показывает, что власти манипулируют даже своими специально протащенными законами.


***

В развитии другой кризисной ситуации - вокруг расследования теракта в Беслане - главную роль играет Генпрокуратура, которая своими действиями фактически дезавуировала обещания Путина на встрече с "Матерями Беслана" провести объективную проверку проведенного расследования.

20 октября на пресс-конференции заместитель генпрокурора Владимир Колесников сообщил, что проверка полностью подтвердила выводы предварительного расследования. Вопросы, которые задавали эксперты и "Матери Беслана" - о реальном руководстве контртеррористической операцией, о правомерности применения огневых средств, о причинах гибели заложников - остались без удовлетворительных ответов. Все действия штаба названы правомерными, а к ответственности привлечены два местных милиционера. См. "Новую газету", которая анализирует выводы прокурорской проверки, в частности, о применении огнеметов "Шмель".

Ранее, 4 октября, Верховный суд Северной Осетии отклонил заявление комитета "Матери Беслана", который обвинил заместителя генпрокурора РФ Николая Шепеля во лжи, и отказался отстранить его от участия в процессе по делу Нурпаши Кулаева, где Шепель возглавляет гособвинение. А сами матери были задержаны в Москве милицией, когда 27 октября пытались провести пикет перед зданием Генпрокуратуры РФ на Большой Дмитровке: префектура в последний момент изменила адрес пикета, не предупредив об этом его участников.


БЛАГОВЕЩЕНСКОЕ ДЕЛО

29 сентября и 11 октября состоялись первые суды по делу о декабрьской 2004 года "зачистке" в башкирском городе Благовещенске (см. обзор на сайте "Демоса"). Два молодых милиционера, проработавшие несколько месяцев в милиции, получили по три года условно за то, что проигнорировали сообщения об избиении граждан, поступавшие в ГРОВД из местной больницы в первые дни операции.

Обвинение в превышении служебных полномочий с применением насилия предъявлено восьми сотрудникам ГРОВД Благовещенска и башкирского ОМОНа: начальнику Благовещенского ГРОВД Ильдару Рамазанову, его заместителю Олегу Мирзину, командиру оперативной роты ОМОНа при МВД Башкирии Олегу Соколову и пятерым сотрудникам Благовещенского ГРОВД.

У обвиняемых есть основания надеяться, что суд к ним также будет не слишком суров. Тем не менее, в преддверии суда на потерпевших оказывается давление.

12 октября Станислав Маркелов, московский адвокат, представляющий интересы пятерых потерпевших благовещенцев, потребовал изменить восьмерым милиционерам меру пресечения с подписки о невыезде на арест, в связи с тем, что накануне его подзащитных пытались подкупить и угрожали неизвестные, якобы связанные с подсудимыми.

20 октября состоялась пресс-конференция, на которой пострадавшие заявили, что на них оказывают давление, им предлагают деньги и другие блага за отказ от претензий, а те, кто отказывался от посулов, получали угрозы.

Только после этого активизировалась прокуратура. 21 октября прокурор Башкирии Коновалов заявил, что "удивлен" позицией своих "процессуальных союзников": "Мы сами давно ставили вопрос о мере пресечения для обвиняемых, а также требовали отстранить от работы на время процесса начальника Благовещенского ГРОВД Ильдара Рамазанова, однако получили отказы в судах",- сообщил прокурор. Получив же заявления от пятерых потерпевших об оказываемом на них давлении, прокуратура возбудила уголовное дело по ст. 309 УК РФ ("Подкуп или принуждение к даче показаний").

***

Как известно, в связи с событиями в Благовещенске еще в мае этого года стало известно о существовании так называемого приказа № 870 - "Наставления по планированию и подготовке сил и средств органов внутренних дел и внутренних войск МВД России к действиям при чрезвычайных обстоятельствах". Этот документ "для служебного пользования", подписанный в 2002 г. тогдашним главой МВД Б.Грызловым, дает широкий и, по мнению правозащитников, "выходящий за рамки законности" перечень "специальных мер" при возникновении чрезвычайных обстоятельств".

Этот документ послужил поводом для обращения правозащитников к Уполномоченному по правам человека в РФ, к российским властям и общественности. 24 мая Андреем Бабушкиным и Львом Левинсоном было подготовлено заключение на "Наставление", указывающее на антизаконный характер приказа. 14 сентября Кировский районный суд Уфы принял к рассмотрению жалобу представителя потерпевших по "благовещенскому делу" с требованием обязать прокуратуру Башкирии проверить законность приказа №870 МВД и его применения. Но 3 октября судья отказался рассматривать дело, переправив его в Благовещенский суд.


"СИЛОВИКИ" И ПОЛИТИКА

Последние годы, а в особенности после "оранжевой" революции на Украине, российские власти стали нетерпимей реагировать на мирные оппозиционные политические акции и протестные выступления. Непосредственным исполнителем этой политики является милиция, превращаясь в инструмент сохранения политического режима.

27 сентября в Воркуте (Республика Коми) во время прямого телемоста Владимира Путина охранники избили двух пожилых людей, - председателя общества по защите пенсионеров и его жену, председателя местного отделения "Мемориала", - которые хотели подойти к монитору без специального пропуска. 10 октября стало известно: прокуратура Воркуты отказала в возбуждении уголовного дела против неизвестных лиц, назвавших себя охранниками, и нанесших телесные повреждения.

27 октября представители комитета "Матери Беслана" были задержаны в Москве милицией, когда пытались провести пикет перед зданием Генпрокуратуры РФ на Большой Дмитровке (см. выше).

14 октября студенты Университета дружбы народов хотели почтить минутой молчания память об убитом в Воронеже студенте Анхелесе Уртадо. Администрации университета идея не понравилась, и законопослушные студенты не стали проводить акцию. Тем не менее, к стоящим группой студентам подошли лица "в штатском" и стали требовать разойтись. Позже появились сотрудники милиции и начали проверять документы. Кроме милиции присутствовали люди в штатском, которые угрожали студентам исключением из вуза. Когда студенты разошлись, сотрудники милиции препроводили активистов в ближайшее отделение, предварительно отобрав у них паспорта. Сначала их обвинили в организации несанкционированного митинга, но поскольку доказательств этого не было, обвинение "переквалифицировали" на "мелкое хулиганство". В протоколе записали, что активисты нецензурно выражались, нарушали общественный порядок и не подчинялись требованиям милиционеров.

Здесь отмечены только те случаи пресечения милиций публичных акций, когда они были официально разрешены. Большинство несанкционированных мероприятий политических структур, безусловно, милицией подавляется. Но есть исключения, которые определяются политическими мотивами.

Примером может служить несанкционированная акция регионального отделения движения "Наших", которая имела место 23 октября в Воронеже. Активисты "Наших" хотели выразить неприятие убийства студента-перуанца (см. предыдущий сюжет). Городские власти разрешили провести только митинг, хотя активисты "Наших" подавали заявку на шествие. Считается, что мэр Воронежа Борис Скрынников конфликтует с "Нашими", поскольку является членом политсовета Российской партии жизни, лидеру которой Сергею Миронову "Наши" не нравятся.

Развитие событий описывает газета "Коммерсант": "Несмотря на запрет, манифестанты вышли на проезжую часть проспекта Революции. Машина ГИБДД пристроилась перед колонной, сотрудники милиции через громкоговоритель приказали встречным автомобилям остановиться и освободить дорогу. На вопрос одного из журналистов, почему милиция не применяет силу для разгона несанкционированного шествия, начальник воронежского муниципального полка милиции Владимир Колчин ответил коротко: "Но это же дети". Стоит отметить, что при проведении даже санкционированных мероприятий воронежские милиционеры нередко задерживают активистов НБП, анархистов и представителей прочих молодежных объединений на том основании, что представляемые ими организации не являются инициаторами акций. Как правило, подростков отвозят в отдел по борьбе с экстремизмом воронежского УБОПа, где проводят разъяснительную работу".