"> "> Политкорректность - вновь в центре внимания... / COBA

Политкорректность - вновь в центре внимания "Нового времени"

"Новое время" продолжает обсуждение темы политкорректности, начатое в № 4 журнала тематической подборкой "Язык их - враг наш".

В продолжение темы в № 5 журнал публикует развернутое эссе Михаила Глобачева "Защита дураков от импотентов".

М. Глобачев достаточно скептически относится к феномену политкорректности, сложившемуся к настоящему времени.

Вначале автор пишет, что, на его взгляд, "явление ... чем дальше, тем больше смещается в сферы чистой виртуальности. Один из самых характерных показателей такого смещения - стремительная утрата границ между действительными и полностью вымышленными, карнавально-пародийными ситуациями". И М. Глобачев приводит различные широко известные примеры ложно понятой политкорректности (вроде "адаптации" в американских школах произведений Марка Твена - из-за употребления в романах слова "ниггер", или мистификации о якобы запрете "Властелина колец" Толкиена "на том-де основании, что "все положительные герои Толкиена имеют ярко выраженную европеоидную внешность. Тогда как все носители иных типов - герои отрицательные: орки (монголоидная), харадримцы (негроидная)"; а также такой курьез: "... на минувшее Рождество - самоновейший писк поветрия! - в англо-германской части прогрессивного человечества стал где массово распространяться, где попросту навязываться отказ от употребления елочной и прочей христианской атрибутики, поскольку это якобы ущемляет равноправие других религий. Которым, кстати, там никто сроду не мешал выставлять собственные символы по праздничным дням: наоборот, мусульмане, иудеи, индусы и все, все остальные к этому прямо поощряются".

Приведя примеры, М. Глобачев анализирует феномен политкорректности в культурологическом аспекте: "В философском, культурологическом плане феномен политкорректности может быть вполне адекватно описан как порождение "материнского" или "ценностного" архетипа. ... "Материнский" уклад охотнее всего апеллирует к тем или иным ценностям, определяемым как личностные или "общечеловеческие", к категориям морального права и совести как моральной ответственности с внутренним чувством вины. Потому он в высокой степени склонен к компромиссам, что в параллельном мире "отнимающих жизнь" однозначно расценивается как позорная слабость; там основным, а для большинства "штатных" ситуаций и единственным средством коммуникации не только меж людьми, но и с природным, и с вещным окружением служит насилие - административное либо прямое, физическое", причем отмечает, что "на либеральном Западе в амплуа признанных носителей "культурно-материнского" начала с особой настойчивостью подвизаются эмоционально ограниченные и озабоченные индивиды, нередко предрасположенные к аутизму и движимые не столько сочувствием к слабым, сколь комплексами и фобиями. Вдобавок массово стремящиеся утвердить свой идеал не как-нибудь, а именно методами жесткого давления вплоть до социального шантажа" и аттестует политкорректность в ее нынешнем виде как "род умственного шарлатанства".

"Истинный же злой гений любых парадоксов политической корректности, - делает вывод автор, - прискорбный факт, что либеральная мысль, стоит ей только начать с сочувствия угнетенным, в итоге легче легкого скатывается к защите и превознесению людских мерзостей".

М. Глобачев задается риторическими вопросами: "Станет ли инвалид (по-латыни "немощный") счастливее только оттого, что по-английски его назовут "физически отягощенной персоной"? Проявят ли себя "темнокожие" более выдающейся и талантливой расой, чем "негры", коль скоро у двух пиренейских народов, первыми задавших тон старой Европе в общении с Югом, это понятие лексически нераздельно, а вдобавок происходит от латинского же niger, что на слух почти неотличимо от предмета североамериканских страстей?".

"Сдается, что к нескончаемому списку политкорректных правил ежедневно, ежечасно
прикладывает руку публика, попросту не знающая, чем бы еще занять пресыщенный разум
, - добавляет М. Глобачев. - С максимальною же выгодой эксплуатируют придумки свихнувшихся "культурмамаш" люди совсем другого склада - из тех крутых братств, что любую уступку считают признаком слабости. И ведут себя соответственно".