Если использование националистической риторики во время президентской кампании вызывало хоть какое-то негодование в прессе, то в дальнейшем реакция на дискриминационные инициативы стала постепенно ослабевать.

Теракты конца августа — начала сентября 2004 г., особенно трагедия в Беслане, спровоцировали целый ряд начинаний, которые в той или иной мере могли способствовать дальнейшему росту ксенофобии в стране.

Сентябрь 2004 г. был отмечен двумя крупными событиями подобного рода. Это предложения депутата Московской городской думы Юрия Попова об ограничении права граждан на передвижение по этническому принципу (см. выше) и ужесточение миграционного законодательства Государственной Думой.

Инициатива Юрия Попова в сентябре 2004 г. вызвала однозначное неприятие. При этом надо отметить, что депутат пытается провести свой законопроект как минимум с 2000 г., однако до сентября 2004 г. он не привлекал к себе столь пристального внимания и не вызывал столь мощного и однозначного общественного резонанса. Спектр негативной реакции на документ был невероятно широк: это и простая констатация антиконституционности законопроекта, и анекдоты на сайте "Владимир Владимирович≥" [1], и аналогии с гитлеровской Германией. Еще на майском обсуждении законопроекта председатель Мосгордумы Владимир Платонов в крайне резкой форме заявил, что сделает все возможное, чтобы законопроект никогда не был принят Мосгордумой: "Может, вам прописать в законе еще и циркуль, как у фашистов было? Знаете, они измеряли циркулем окружность черепа и расстояние между глаз и так определяли расовую принадлежность" [2]. Далее В. Платонов неизменно (и практически в тех же выражениях) подтверждал свою позицию. Нацистскими назвал законопроекты Сергей Бунтман, одна из передач которого на "Эхе Москвы" была посвящена этому законопроекту. К нему фактически присоединились и остальные участники передачи — Андрей Хазин (сенатор от Костромской области) и Марк Урнов [3]. Даже мэр Москвы Юрий Лужков, который после каждого теракта настаивает на легализации и ужесточении режима прописки в Москве, на волне этого скандала поспешил отмежеваться от подобной инициативы. Выступая на конференции "Дипломатия городов", он призвал бороться не с терроризмом и миграцией, а с причинами, их порождающими [4].

В этом однозначном неприятии диссонансом выглядит лишь позиция "Комсомольской правды", которая единственная из газет умудрилась не сообщить об этнической составляющей предложений Ю. Попова, а затем возмутилась бесконтрольностью миграции, совершенно явно намекая при этом на приезжих из Кавказского региона [5].

Не вполне ясна позиция спикера Государственной Думы Бориса Грызлова, который на уже упоминавшейся конференции "Дипломатия городов" заявил, что "Современный город должен сохранить свое лицо несмотря на миграцию", но "усиление мер безопасности и ограничение миграции" надо осуществлять "на условиях толерантности, на демократических принципах и в рамках Конституции" [6].

Впрочем, возможно, это заявление спикера Госдумы было не реакцией на законопроект Ю. Попова, а декларацией поддержки "антитеррористического пакета законов", внесенного на рассмотрение нижней палаты в сентябре. В него, как известно, вошли и законопроекты, ужесточающие миграционное законодательство. Поскольку сообщения об "антитеррористических инициативах" были крайне неопределенны, то и внятной реакции на них не последовало. При этом хотелось бы отметить следующее.

Во-первых, малейший намек на этническую составляющую законопроектов, рассматриваемых в Государственной Думе, был так же однозначно подвергнут обструкции, как и инициатива Ю. Попова. Это, в частности, относится к намеку, прозвучавшему в заявлении председателя Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству Владимира Плигина о возможности ограничить въезд и пребывание граждан "в регионах со сложной демографической или криминогенной обстановкой" [7]. Кстати, столь же однозначную негативную реакцию вызвало и заявление губернатора Московской области Бориса Громова о необходимости "разобраться с регистрацией" на территории Московской области. Хотя губернатор специально подчеркнул (и это было добросовестно передано журналистами), что он имеет в виду общую административную проверку не по этническому признаку, а проверку всех приезжих с Кавказа.

Во-вторых, "антимигрантские" инициативы Государственной Думы вызвали отклик в виде двух концептуальных статей, доказывающих, что миграция в нынешних условиях для России — благо. Подобных откликов на предложения Попова не было, тогда возмущение целиком и полностью носило эмоциональный характер. 18 сентября "Российская газета" опубликовала обширное интервью с Уполномоченным по правам человека РФ Владимиром Лукиным [8], а 20 сентября в "Известиях" появилась статья председателя Исполкома "Форума переселенческих организаций" Лидии Графовой [9]. В этих статьях, в частности, указывалось на то, что современное миграционное законодательство России иначе, чем драконовским, назвать нельзя. Следовать ему невозможно, поэтому большинство мигрантов фактически насильно выталкивается из правового поля. Дальнейшее же ужесточение этих законов приведет лишь к росту количества нелегалов и уж точно не будет способствовать борьбе с терроризмом. Между тем мигрантофобия в России тесно связана с этнофобиями. Таким образом, государство, которое, с одной стороны, говорит о нелегалах как о преступниках, несущих в себе потенциальную террористическую угрозу, а с другой стороны, выталкивает приезжих за рамки правового поля, само способствует росту и без того широко распространенных в России националистических настроений.

Здесь же необходимо отметить и еще одно событие. 29 октября 2004 г. Генеральный прокурор России Владимир Устинов выступил с предложением "контрзахвата заложников", вызвавшим широкий общественный резонанс и осуждение даже на международном уровне. Однако заявление прокурора, при всей его чудовищности, не несло этнического оттенка, и вся критика также не касалась его возможного этнонационалистического восприятия. При этом в сентябре, когда после теракта в Беслане в прессе обсуждались темы возобновления осетино-ингушского конфликта и этнического состава террористической группы, мотив "контрзахвата заложников" уже возникал. Впервые он зазвучал 3 сентября 2004 г., когда газета "Известия" опубликовала на своих страницах целый блок материалов (3 тематических статьи и письмо читателя!), лейтмотивом которого стала возможность воздействия на террористов через их родственников. Причем целесообразными, допустимыми и непредосудительными считались любые меры, вплоть до их (родственников) убийства и, как правило, эти меры напрямую соотносились именно с чеченскими и исламскими традициями [10]. Блок этот остался практически незамеченным на фоне скандала с увольнением главного редактора газеты Рафа Шакирова, который разразился 5 сентября. В постбесланские дни с идеей коллективной ответственности за теракты выступили на страницах газет Дмитрий Рогозин и Аман Тулеев [11]. Поскольку оба они не впервые выступают с подобными заявлениями, и эти их слова стали предметом внимания лишь отдельных обозревателей. В целом же тема коллективной ответственности за терроризм в сентябре никакого внимания не привлекла. Однако из этого видно, что октябрьское заявление Генерального прокурора возникло не на пустом месте, имеет поддержку во вполне респектабельных политических кругах России и тесно связано с этнонационалистическими идеями (показательно, что на волне всеобщего возмущения инициативой Генерального прокурора Дмитрий Рогозин вместе со всеми публично ее осудил [12]).

Поскольку все обсуждаемые здесь скандальные инициативы появились в относительно непродолжительный отрезок времени, то зачастую критика их носила "комплексный" характер — в рамках общей констатации неспособности государства достойно выйти из кризисной ситуации и обсуждения приоритетных путей минимизации последствий бесланской трагедии. Аналитики подчеркивали необходимость преодоления этнических стереотипов, налаживания межкультурного диалога, решительной борьбы с проявлениями радикального национализма и т.д. [13] Но точнее всего, на наш взгляд, общественное неприятие чиновничьих начинаний сформулировал Александр Архангельский: "До сих пор казалось: различие между отмороженными чеченскими партизанами и регулярной российской армией в том и заключено, что за одними стоит пахан, контролирующий доходы, расходы и трупы, а за другими — государство, контролирующее соблюдение закона. Плохо контролирующее. Пользующееся двойным стандартом. Но все же вынужденное доводить до суда дела Буданова и Ульмана. Теперь выясняется, что наилучшим ответом на вызов террора будет окончательное разрушение законного государства, регулярной армии и общественной морали, полное уподобление масхадовско-басаевской швали" [14].

Нужно отметить, что, несмотря на то, что предложения захвата заложников, озвученные в сентябре 2004 г., остались почти незамеченными, в целом реакция на ксенофобные или потенциально ксенофобные инициативы чиновников в сентябре 2004 г. была мощной и крайне негативной. Однако постепенно стрессовая ситуация начала уходить в прошлое, и реакция изменилась.

Так, уже после того, как 13 октября Мосгордума отклонила законопроекты Ю. Попова, он получил неожиданную поддержку в публичных выступлениях его коллеги председателя комитета по экономической политике столичного парламента Ирины Рукиной. В конце октября на пресс-конференции, и месяц спустя (25 ноября) в интервью "Комсомольской правде" И. Рукина открыто поддержала инициативы Попова, ссылаясь на то, что "этнические группы захватывают целые секторы экономики". Надо отметить, что эти выступления московского депутата примечательны по нескольким причинам. Во-первых, это первый (и, кажется, все-таки единственный) положительный отклик на проект Ю. Попова со стороны не маргинального политика (Ирина Рукина — бывший член СПС, а ныне — член "Партии жизни" С. Миронова). Во-вторых, оба ее выступления не встретили никакой критики. В-третьих, им предшествовала довольно основательная (хотя, вероятно, и опосредованная) идеологическая подготовка: в течение месяца "Комсомольская правда" опубликовала несколько крайне агрессивных статей, посвященных миграции, где реальная социальная проблема представлялась как проблема прежде всего этническая, причем имеющая ярко выраженный криминальный подтекст — речь идет о серии статей под характерным названием "В детских садах русских детей уже не осталось".

В ноябре на страницах "Комсомольской правды" был опубликован и еще один материал, который, на наш взгляд, вполне был достоин стать поводом для широкой общественной реакции, которой, однако, практически не последовало [15]. Речь идет о статье Михаила Юрьева "Внутренний враг и национальная идея". Показательно, что подавляющее большинство из тех немногих откликов, которые последовали на эту статью, были посвящены не анализу идеологических постулатов, которые экс-яблочник, а ныне член партии "Евразия" пытался сформулировать в своей статье, а констатации несостоятельности автора как идеолога, попытке угадать, кого же конкретно подразумевал автор под "врагом", или выражению сомнений в душевном здоровье автора [16].

Собственно, оценка идеологических посылок, которые М. Юрьев представил читателям "Комсомольской правды" (кстати, самой тиражной на сегодняшний день газете России), была сделана всего лишь несколько раз. Это крайне неудачная, на наш взгляд, беседа Евгении Альбац с М. Юрьевым на "Эхе Москвы", где ведущая прямо назвала эту статью "манифестом русского фашизма", а также программа радиостанции "Свобода", в которой Кирилл Кобрин заявил, что подобную публикацию, "когда указывают на врагов и когда говорят о том, что Россия — это страна для русских", нужно прямо назвать шовинистической, националистической, чрезвычайно опасной и провокационной.

Максим Соколов в статье "В борьбе с внутренним врагом: новый национально-идеологический опыт", опубликованной на сайте GlobalRus 12 ноября, сумел разглядеть в концепции М. Юрьева позитивную идею, достойную обсуждения: "Опасно именно отсутствие умеренной и вменяемой оппозиции, которая не исполнена брызжущей ненависти к России и которой — в частности, и благодаря последнему названному качеству — можно при случае сдать власть, не опасаясь ужасных потрясений. Если бы М.З. Юрьев взялся развивать эту мысль (которая при благожелательном подходе к тексту с трудом, но вроде бы вычитывается), он сделал бы благое дело, но, предавшись яростно-упоительным рассуждением о врагах, он всю песню испортил. Если свою собственную — то полбеды, если же это была не совсем его, а еще чья-то комбинация — ну, значит, еще один пробный шар прогадили" [17]. И наконец, в концептуальную дискуссию с М. Юрьевым вступил на страницах "Комсомольской правды" Андрей Завалишин [18], который доказывает, что М. Юрьев исходит из принципиально неверных представлений о современной России, которые делают все его идеологические построения неубедительными.

Вполне вероятно, что отказ от содержательной полемики с М. Юрьевым был сознательным. И это само по себе является вполне определенной реакцией. Однако правильность подобного отношения весьма сомнительна. Вполне можно бойкотировать аналогичную статью, опубликованную автором на страницах "Новой газеты", имеющей вполне определенный и идеологически вполне сформировавшийся круг читателей [19]. Но стоит ли игнорировать подобный "манифест", появившийся на страницах "Комсомолки" — издания, на сегодняшний день самого тиражного в России, а главное, ориентированной на наиболее идеологически внушаемую аудиторию — подростков?

В октябре 2004 г. впервые внятно была артикулирована еще одна тема: этнические гетто для мигрантов. Озвучили ее некие анонимные петербургские предприниматели в октябре 2004 г. (см. выше) Показательно, что речь на этом круглом столе шла не о нелегалах, а о людях, работающих в России на вполне законных основаниях. Отчет об этом круглом столе был опубликован ИА "Росбалт" и не привлек к себе никакого внимания. Так же незамеченной осталась одна из инициатив петербургских властей, высказанная в рамках "борьбы за безопасность иностранных студентов" — сосредоточить студентов в одном месте и там обеспечить им безопасность. Впрочем, последнее нельзя истолковать иначе, как признание петербургских правоохранительных органов в собственной несостоятельности.

Внятной критической позиции по отношению к подобным инициативам ни на телевидении, ни в прессе практически не встречалось. Лишь однажды, в преддверии Международного дня мигранта, "Российская газета" опубликовала отчет о встрече с журналистами заместителя руководителя Федеральной миграционной службы России Игоря Юнаша и сотрудника РАН, занимающегося проблемами миграции, Ирины Малаха. На встрече, в частности, был задан и вопрос об их отношении к идее "специальных поселений для гастарбайтеров". И если И. Малаха однозначно выступила против подобной идеи, то представитель ФМС однозначно своей позиции не сформулировал. Кстати, на этой же пресс-конференции именно он публично давал советы, как обойти ныне существующие российские миграционные законы: для получения миграционной карты "человек должен хотя бы на минуту пересечь нашу границу. Все равно, где. Выйти где-то, скажем, на украинской границе, прогуляться и прийти на пограничный пункт. Некоторые поступают иначе: приезжают в аэропорт, берут билет, проходят на пограничную территорию, а потом отказываются от полета и возвращаются, получив назад миграционную карту. Формально нужно вносить изменения в закон, а это достаточно сложно"[выделено мной — Г.К.] [20].

Больше в печатных СМИ критики подобных инициатив практически не встречалось. Даже Андрей Колесников, регулярно публикующий на страницах "Российской газеты" материалы, критикующие "государственную ксенофобию", статью о миграционных лагерях опубликовал лишь на портале "Газета.Ру".

Одновременно начала воплощаться в жизнь идея кубанских властей о создании "фильтрационных лагерей" для нелегальных мигрантов (см. выше). При этом администрация края, видимо, сознавая всю юридическую сомнительность собственного начинания, постоянно апеллирует к краевой прокуратуре, которая подтверждает правомочность создания подобных лагерей. Инициатива краевых властей широко освещается не только местной прессой. В частности, открытию лагеря был посвящен один из новостных сюжетов ТВ-Центра, имеющего статус федерального телеканала. Там эта инициатива подавалась в качестве позитивного примера борьбы с нелегальной миграцией.

Надо отметить, что, удивительным образом, при относительной активности полемики, связанной с проблемами миграции, в том числе и нелегальной, обсуждения проблемы "гетто" или "депортационных" лагерей для мигрантов практически нет.

Таким образом, можно видеть, что по окончании первого месяца после бесланских событий, когда общественное неприятие даже потенциально ксенофобных инициатив было достаточно сильно, последующая реакция на аналогичные предложения практически свелась к нулю. При этом нельзя сказать, что тема ксенофобии вообще исчезла со страниц газет. Наиболее часто она поднимается в связи с обсуждением вопроса миграции. Эксперты, отстаивающие ее необходимость, очень последовательны и, не отрицая целого ряда проблем, с ней связанных, стараются взвешенно и объективно рассмотреть все составляющие вопроса — экономическую, культурную, социальную и т.д. Кстати, дискуссия о мигрантах наиболее четко показывает эволюцию "языка вражды" в российских СМИ. В риторике противников миграции (и политиков, и журналистов) этнонационалистический "язык вражды" постепенно тесно переплетается с "языком вражды" социальным, где обвинения в адрес этносов вытесняются обвинениями в адрес мигрантов или смешиваются с ними. Однако тема миграции, пожалуй, единственная "живая" из обсуждаемых проблем, имеющих ксенофобную составляющую. По-прежнему освещаются наиболее яркие резонансные события (такие, например, как фактически оправдательный приговор Виктору Корчагину). Появляются и комментарии экспертов и правозащитников, однако они в основном сводятся к общей констатации роста ксенофобии в российском обществе и критике непродуманной политики властей как одной из причин этого роста.

Обсуждение путей противодействия распространению националистических настроений постепенно свертывается. Это особенно ярко видно на "активном" сентябрьском фоне. Вполне возможно, что в этом присутствует и элемент цензуры. Однако констатация того, что ксенофобия (мигрантофобия, этнофобии) — это плохо, стала общим местом, как общим местом стали и практически повторяющие друг друга обвинения со стороны экспертов в адрес государства. В этом не только нет ничего нового, в этом нет и предмета для дискуссии. Возможно, это — одна из причин того, что внимание к этой теме со стороны общества упал и как результат со страниц газет исчезли позитивные дискуссионные статьи, посвященные этой проблематике.

Примечания

[1] Владимир Владимирович≥ (vladimir.vladimirovich.ru/2004-9-8/#an826)

[2] В Мосгордуме обсудили незваных гостей // КоммерсантЪ. 2004. 25 мая.

[3] Эхо Москвы. 2004. 11 сентября.

[4] Волошина Виктория. Жизнь в Лондоне, Париже и Берлине не легче, чем в Москве // Известия. 2004. 17 сентября.

[5] Олифирова Светлана. В столицу не хотят пускать иногородних // Комсомольская правда. 2004. 7 сентября; Баранец Виктор, Фалалеев Михаил. В чем мы слабее террористов // Там же. 17 сентября. С. 6-7.

[6] Волошина Виктория. Жизнь в Лондоне, Париже и Берлине не легче, чем в Москве // Известия. 2004. 17 сентября.

[7] Родин Иван, Корня Анастасия, Латухина Кира. Террористов будут "мочить" по месту прописки: Законодатели планируют существенно ограничить право россиян на свободу передвижения // Независимая газета. 2004. 20 сентября. (www.ng.ru/printed/politics/2004-09-20/1_propiska.html)

[8] Террорист не будет просить гражданство // Российская газета. 2004. 18 сентября.

[9] Миллионы в ловушке, или от каких нелегалов надо спасать Россию // Известия. 2004. 20 сентября.

[10] См. Как избежать ксенофобии в момент национального кризиса Мониторинг прессы в первую неделю после трагедии в Беслане. (www.polit.ru/research/2004/10/21/hate_speech1.html)

[11] Костюков Анатолий. Пришла пора выводить бульдозеры: "Родина" требует смены правительства и тактики борьбы с террором // Независимая газета. 2004. 13 сентября (www.ng.ru/printed/politics/2004-09-13/1_rogozin.html); Алексеев Игорь. Аман Тулеев: "Терроризм — это абсолютное зло, и в борьбе с ним оправданы любые меры" // Там же. 2004. 10 сентября. (www.ng.ru/printed/regions/2004-09-10/4_tuleev.html).

[12] Можно ли бороться с террористами их же методами? // Эхо Москвы. 2004. 1 ноября.

[13] Караганов Сергей. "Нужна модернизация всех силовых структур" // Известия. 2004. 6 сентября; Орешкин Дмитрий. "Надо бороться не за территории, а за людей" // Там же. 7 сентября.

[14] Архангельский Александр. Рубеж // Известия. 2004. 13 сентября. (www.izvestia.ru/comment/article372665)

[15] Мы имеем в виду именно публичную реакцию, поскольку утверждается, что статья широко обсуждалась , например, в "Живом Журнале" (Брахман Илья. Враг внутри // Иnаче. (www.inache.net/barrikad/vragi.html)

[16] См., например, Бутрин Дмитрий. Трактаты о внутреннем враге // Волгоградская правда. 2004. 15 ноября. (www.volgapravda.ru/articles/2004/11/15/1943/)

[17] Соколов М. В борьбе с внутренним врагом: Новый национально-идеологический опыт // Globalrus.ru. 2004. 12 ноября (www.globalrus.ru/opinions/138899)

[18] Завалишин Андрей. Зачем Россию должен бояться мир // Комсомольская правда. 2004. 2 декабря. Цит. по сайту "Народы России. Единство и многообразие: [www.narodru.ru/smi361.html]

[19] Юрьев Михаил. Крепость Россия // Новая газета. 2004. 15-17 марта. (2004.novayagazeta.ru/nomer/2004/17n/n17n-s44.shtml)

[20] Смольякова Татьяна. Границы пересекли людей: Замдиректора Федеральной миграционной службы Игорь Юнаш о тех, кто приезжает в Россию работать // Российская газета. 2004. 18 декабря. (www.rg.ru/2004/12/18/migranty.html)