Страсбургский суд усмотрел нарушение в том, что трех жителей Чувашии осудили по ст. 282 УК только на основании показаний анонимных свидетелей.
22 сентября 2020 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес решение по делу "Васильев и другие против России" и частично удовлетворил жалобу членов радикальной исламской партии "Хизб ут-Тахрир", которая признана в России террористической организацией.
Жалобу в ЕСПЧ подали пятеро жителей Чувашии, осужденные в 2007 году по ч. 2 ст. 282.2 УК (участие в деятельности запрещенной организации) и п. "в" ч. 2 ст. 282 УК (возбуждение ненависти, совершенное организованной группой). Их заявления о нарушении российским правосудием ряда положений Европейской конвенции по правам человека – ст. 9 (свобода совести), 10 (свобода выражения мнения), 11 (свобода собраний и объединений) в отдельности и в сочетании со ст. 14 (запрещение дискриминации) – ЕСПЧ отказался рассматривать. Еще в 2013 году в рамках рассмотрения жалобы "Касымахунов и Сайбаталов против России" ЕСПЧ пришел к выводу, что деятельность "Хизб ут-Тахрир" противоречит ст. 17 Конвенции, так как направлена на упразднение самих прав и свобод, признанных Конвенцией.
Однако доводы заявителей о нарушении права на справедливое судебное разбирательство (ст. 6 Конвенции) ЕСПЧ изучил. Жалоба заявителей на то, что российский суд отказал им в проведении альтернативной экспертизы изъятой у них дома литературы, была отклонена. ЕСПЧ отметил, что ходатайство о такой экспертизе может быть удовлетворено или отклонено в зависимости от того, находит ли суд необходимой ее проведение. В данном же случае оснований для проведения новой экспертизы заявители не предоставили, и их ходатайства были отклонены с учетом того, что экспертиза, заказанная прокуратурой, с точки зрения российского суда, была проведена компетентными независимыми экспертами и заслуживала доверия. ЕСПЧ не усмотрел здесь нарушений, указав, что оценка доказательств является прерогативой национального суда. С точки зрения ЕСПЧ, важнейшим является вопрос о том, не было ли нарушено само право на защиту, в частности, имела ли сторона защиты возможность оспаривать достоверность доказательств и выступать против их использования. Однако заявители не утверждали в жалобе, что были как-то ограничены в праве на участие в экспертизе, проводившейся во время следствия, к примеру, что не могли привлекать альтернативных или дополнительных экспертов и ставить перед ними вопросы. Не жаловались они и на невозможность перекрестного допроса экспертов от прокуратуры, невозможность приобщения к делу альтернативных заключений специалистов и какие-либо еще препятствия в оспаривании компетентности и выводов экспертов. Следовательно, решил ЕСПЧ, утверждая, что отказ в проведении дополнительной экспертизы поставил их в невыгодное положение и нарушил принцип равенства сторон в судебном процессе, заявители не обосновали свою позицию.
Жалобы на необоснованность решений российского суда о допустимости доказательств по делу и на запугивание свидетелей ЕСПЧ также не принял, отметив, что не увидел в имевшихся в его распоряжении материалах дела признаков нарушения прав и свобод, защищаемых Конвенцией.
Осужденные Андреев, Салимзянов и Валиуллов жаловались также на то, что против них давали показания в суде анонимные свидетели, утверждавшие, что те распространяли литературу "Хизб ут-Тахрир" возле мечети. ЕСПЧ отметил, во-первых, что личности свидетелей были засекречены на том основании, что они опасались за свою безопасность. Однако субъективный страх, подчеркивает ЕСПЧ, не является достаточным основанием для такой меры: национальный суд должен выяснять, есть ли объективные основания для засекречивания и подтверждаются ли они доказательствами. В данном случае российский суд не устанавливал, имелись ли для таких страхов объективные основания. К тому же, подсудимые не обвинялись в насильственных преступлениях, а никто из прочих свидетелей по делу не жаловался на угрозы или давление с их стороны. Во-вторых, ЕСПЧ заметил, что показания засекреченных свидетелей стали единственными доказательствами в обвинении Андреева, Салимзянова и Валиуллова по ст. 282 УК. В таких условиях особенно важно было бы применение сильных процедурных гарантий, которые обеспечили бы справедливую и должную оценку надежности этих доказательств, полагает ЕСПЧ. Однако таких процедурных механизмов на практике не было: не только обвиняемые, но и адвокаты и судья не видели свидетелей и не слышали их голоса в неискаженном виде, а значит, не видели их манеры поведения и не слышали интонаций. Более того, хотя обвиняемые и адвокаты могли задавать свидетелям вопросы, тот факт, что они ничего не знали о личностях свидетелей, затруднил перекрестный допрос и возможность высказывать предположения о том, что свидетели лгут. Наконец, ЕСПЧ не нашел в приговоре суда никаких свидетельств того, что судья знал, что к показаниям анонимных свидетелей следует относиться с осторожностью и что они имеют меньшую силу перед другими. Судья также не указал, почему считает эти показания заслуживающими доверия.
Таким образом, с учетом отсутствия веских причин для засекречивания свидетелей и обоснования важности их показаний, с точки зрения ЕСПЧ, при рассмотрении дела российский суд не обеспечил достаточных уравновешивающих условий, которые предотвратили бы ограничение права заявителей на защиту, несовместимое со ст. 6 Конвенции. Сам факт установления этого нарушения ЕСПЧ посчитал достаточным для удовлетворения морального ущерба, понесенного Андреевым, Салимзяновым и Валиулловым. В счет судебных издержек Россия должна будет выплатить им по тысяче евро.
