Александр Карпенко написал рецензию на книгу о Великой Отечественной войне, в которой негативно отозвался о политике памяти в России, раскритиковав способы празднования Дня Победы, маршала Жукова и советскую власть в целом. Его обвинили по ст. 354.1 УК.
11 февраля 2025 года Краснодарский краевой суд вернул в региональную прокуратуру дело местного жителя Александра Карпенко (1991 г. р.), которого обвиняют по ч. 4 ст. 354.1 УК (публичное распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества, совершенное с использованием СМИ или интернета). Поводом для возврата материалов стали ошибки в обвинительном заключении.
В пресс-релизах краевых Следственного комитета и прокуратуры сообщалось, что претензии правоохранительных органов к Карпенко связаны со статьей «Воскрешая советские мифы. Великая Отечественная война». В июне 2021 года, работая учителем истории в школе № 19 им. героя Советского Союза А. И. Покрышкина в поселке Крутом Тихорецкого района, он отправил эту статью в редакцию электронного журнала «Интернаука», и она была опубликована.
В аннотации к статье автор указал, что публикация представляет собой рецензию на книгу «Во славу Великой державы», которую написал ветеран военной службы, ветеран труда, председатель совета ветеранов Алексеевского поселения Тихорецкого района, председатель совета стариков местного казачьего общества, гвардии полковник Иван Юров. В августе 2023 года редакция «Интернауки» отозвала материал, указав, что в работе были обнаружены «серьезные ошибки и неправильная интерпретация результатов, что ставит под сомнение научную ценность указанной статьи».
По версии следствия, Карпенко, заявляя о наличии в России «комплекса национальной неполноценности», дал в статье негативную оценку дням воинской славы и памятной дате Победы в Великой Отечественной войне — 9 Мая. При этом он допустил негативные и оскорбительные высказывания о деятельности руководства СССР и участников Великой Отечественной войны. С точки зрения СК, в статье Карпенко отражены взгляды, «негативно оценивающие образование и существование СССР, а также действия руководства СССР, в том числе маршала Жукова Г. К.», которого автор считает неэффективным военачальником. В своем тексте Карпенко «придал исключительно негативное значение понятию “патриотизм”», а также, «косвенно отражая свою позицию для выражения пренебрежительной характеристики, бездоказательного обвинения, отрицательной квалификации понятий», закавычил такие слова и выражения, как «Парад Победы», «парадно-юбилейный», «цена победы», «маршал Победы», «святыня» (по отношению к подвигу советского народа в Великой Отечественной войне).
Оперативное сопровождение по уголовному делу осуществляло УФСБ России по Краснодарскому краю. 28 декабря 2024 года материалы поступили в Краснодарский краевой суд. По данным СМИ, в качестве меры пресечения Карпенко была избрана подписка о невыезде, в суде его дело планируют рассматривать с участием коллегии присяжных.
Мы ознакомились с текстом рецензии Карпенко. Автор подверг Юрова критике за воспроизведение советского нарратива о Второй мировой войне и игнорирование достижений постсоветской исторической науки. При этом рецензент сослался как на авторитетных историков (А. Исаев, О. Хлевнюк, А. Шубин), так и на историков-любителей и ревизионистов, работы которых неоднократно подвергались профессиональной критике (Б. Соколов, М. Солонин, М. Мельтюхов, С. Хайтун). В частности, Карпенко упрекнул Юрова в том, что тот восхваляет полководческий талант маршала Жукова и слишком доверяет его мемуарам, раскритиковал приверженность Юрова тезисам о миролюбивом характере внешней политики СССР до 1941 года и о военном превосходстве Германии, а также приведенные им оценки потерь немецких и советских войск. По мнению Карпенко, Юров в своей книге чрезмерно превозносит Сталина, необоснованно укоряет союзников в пассивности и замалчивает значение ленд-лиза, а также игнорирует истинные масштабы коллаборационизма, распространенность которого, по версии Карпенко, была связана с природой советской власти и негативным отношением населения к ней. Кроме того, Карпенко обвинил Юрова в оправдании сталинских репрессий: по его мнению, логика рассуждений автора на эту тему крайне опасна, так как «легитимизирует произвол государственной власти».
Критику книги Юрова Карпенко поместил в контекст собственного анализа политики исторической памяти в современной России. По его мнению, тема Великой Отечественной войны приобрела в стране сакральный статус, в связи с чем «все, кто отступает от советского мифа, преследуются как еретики, осквернившие “святыню”». Сакральный миф, пояснил Карпенко, «компенсирует комплекс национальной неполноценности современной России, легитимизирует внешний и внутренний политический курс путинского режима», при этом в него не вписываются темы репрессий, катастрофы 1941-го, коллаборационизма, депортации народов и масштабов жертв войны. «По этой причине внимание смещается на сам факт Победы, а не “цену”, которой она была достигнута, и обретает образ “парадно-юбилейный”», — написал Карпенко, отметив «агрессивные коммеморативные практики», которых, «видимо, придерживается и президент РФ В. В. Путин». Книга Юрова, с точки зрения Карпенко, вписывается в эту тенденцию, в рамках которой России как правопреемнице СССР удается «приватизировать» Победу над нацистской Германией «и эксплуатировать образ Победы для “негативной мобилизации” населения против враждебного Запада, подпитывая тем самым идеологию “осажденной крепости”».
Мы считаем неправомерным преследование Карпенко. С нашей точки зрения, ни выражение негативного отношения к способам празднования Дня Победы, ни дискуссия на исторические темы — в том числе о деятельности в годы Второй мировой войны советского руководства в целом и отдельных военачальников, даже содержащая вольную или некорректную интерпретацию фактов и резкие оценки, — не должны становиться поводом для уголовного преследования, если не сопровождаются призывами к насилию, ненависти и дискриминации. Таких призывов в статье Карпенко не было. То же самое касается негативного отношения к советской власти (которое в статье Карпенко действительно прослеживается) и к патриотизму как таковому (которое в тексте обнаружить труднее).
