Мы получили ответ из Ассоциации "АГОРА" на нашу критику их выступления против депутата Абельцева. Этот ответ был опубликован на сайте "Открытого информационного агентства", он также приводится ниже.
Позволим себе кратко отреагировать.

Мы рады возможности продолжить дискуссию по проблемам, которые редко обсуждаются в правозащитном сообществе. Не будем повторять свои аргументы против позиции "АГОРЫ", не будем также придираться к мелочам, а сформулируем позицию по основным пунктам несогласия.

Основное наше несогласие - со следующей позицией "АГОРЫ": "Мы защищаем гражданских активистов и НПО и просто обязаны использовать для этого все законные средства". Такая позиция свойственна адвокату, это адвокат должен любым законным способом защитить интересы клиента, в данном случае - сообщества правозащитников. С нашей точки зрения, правозащитник защищает в первую очередь права человека как таковые, он защищает некие принципы общественного устройства, будь то в общественной полемике или в конкретном деле. Правозащитнику при выборе между интересами клиента и общественным интересом, предпочтение следует отдавать второму. (Мы осознаем, что не все правозащитники разделяют наш подход.)

В данном случае общественный интерес состоит в том, чтобы призвать к порядку оскорбившего нынешних и прежних правозащитников депутата Абельцева, и не повредить при этом такой фундаментальной ценности, как свобода слова. Мы убеждены, что сколь угодно жесткая и оскорбительная критика политических и общественных оппонентов, а следовательно - любых общественных движений, не должна становиться причиной для уголовного преследования. Не все, что морально неприемлемо, является составом преступления. Если думская Комиссия по этике или собственное партийное руководство не призовут Абельцева к порядку, а так, скорее всего, и будет, то это еще не причина, чтобы покушаться на свободу слова.

Да, неопределенные формулировки Конституции и УК, и тем более - закона "О противодействии экстремистской деятельности", позволяют чрезмерно ограничивать свободу слова. В том числе - посредством манипуляций понятием "социальная группа". Но мы не должны этому способствовать. Решение суда по делу Саввы Терентьева - отнюдь не финал дискуссии о "социальной группе" в ст.282 УК. Она будет продолжена в Европейском суде по правам человека, в других процессах, и сторонникам свободы слова не следует сдавать позиции и начинать играть "по их правилам".

Остается вопрос - как же все-таки одернуть депутата Абельцева или других, кто в будущем прибегнет к агрессивной и оскорбительной риторике против правозащитников или любого иного общественного течения?

Увы, сегодня гражданский иск в таких случаях крайне затруднен. Значит, надо добиваться того, чтобы в нашем гражданском праве была прописана процедура иска в защиту интересов неопределенного круга лиц. Но гражданский процесс и общественная полемика - единственные допустимые для нас средства борьбы с оппонентами, если те не совершают явных уголовных преступлений. А Абельцев его не совершил (и "АГОРА" тоже не настаивает на обратном).

---

Ответ "АГОРЫ"

К сожалению, СОВА ошибается в выборе "оружия". Гражданский процесс в данном случае невозможен, поскольку Абельцев своими словами унизил не конкретное лицо — физическое или юридическое — а правозащитников в целом.

Насколько известно, милиционеры уже признаны социальной группой неотмененным приговором (дело Саввы Терентьева), военнослужащие (дело тюменских анархистов) и чекисты (дело Дмитрия Соловьева) — в шаге от этого. К сожалению, лингвисты в один голос заявляют, что армия и милиция — это социальные группы. Прикрывать их термином "ведомственные", выводя тем самым из-под действия антиэкстремистского законодательства — контрпродуктивно, ибо подобного термина российское законодательство не знает. А вот понятие "признак социальной принадлежности" присутствует в Конституции РФ (статья 19: "Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности), понятие "социальная группа" — несколько раз встречается в Уголовном кодексе РФ.

Это не означает, что мы согласны с такими уголовными делами, однако, мы практикующие юристы и не можем себе позволить игнорировать судебную практику в государстве, где ежедневно работаем. Мы защищаем гражданских активистов и НПО и просто обязаны использовать для этого все законные средства. Нами было принято решение поставить заслон и сформировать моральную, если не получится юридической, ответственность за высказывания негативного характера в адрес правозащитников, к социальной группе или социальному движению (в строго научном смысле этого слова), к которому сами принадлежим.

Среди правозащитников встречается позиция отрицания как самого понятия "экстремизм", так и понятия "социальная группа". По нашему убеждению, унижать людей в связи с их принадлежностью к милиции или армии — незаконно, призывать к их уничтожению по этому признаку — преступно. Занимать страусиную тактику отрицания действительности в виде приговоров гражданским активистам — опасно. Поскольку в законодательстве нет четкого определения понятия "социальная группа", нет критериев или исчерпывающего перечня групп, являющихся, по мнению законодателя, социальными, единственный путь защиты — эмпирика. Для нас очевидно, что правоохранительная система проводя прецеденты, подобные "делу Саввы Терентьева", причем с бесплатным для себя мощным паблисити, пытается принудительно сформировать себе иммунитет от общественной критики в масштабах страны. Есть серьезные основания полагать, что термины "возбуждение вражды" и "экстремизм" используются следственной и судебной практикой в политических целях защиты власти от любых — политических, религиозных, гражданских — попыток подставить под сомнение ее легитимность. Принятием этих правил игры в таком случае является щепетильное сомнение в возможности утверждать, что правозащитники (анархисты, антифашисты, коммунисты, социалисты, нацболы и так далее) — это социальная группа, что дает возможность силовикам беспрепятственно формировать "новую реальность".

Мы не меняли своей позиции. Убеждены, что уголовное преследование Терентьева, Соловьева и других по аналогичным основаниям — незаконно и нарушает свободу слова. Некоторые утверждения, распространение которых в блогах или на стенах военкоматов им вменяется, хоть и не могут считаться приличными и неоскорбительными, все же не являются преступлениями вследствие их малозначительности и невысокой общественной опасности. Другое дело — политик, депутат российского парламента, публичная фигура, позволяющая себе обобщающие оскорбительные утверждения в адрес группы людей, к которой он не принадлежит, в интервью федеральному информационному агентству с суточной аудиторией более 10 тысяч человек. За такие действия должна следовать ответственность — как минимум, моральная в виде ущерба репутации.
Мы не беремся утверждать, что в действиях депутата Госдумы Абельцева есть состав преступления, мы говорим — усматриваются признаки, и предлагаем Следственному комитету при прокуратуре РФ сделать вывод, поскольку именно и только он полномочен это сделать. Кроме процедуры, предусмотренной УПК РФ, мы обратились в Комиссию по Государственной Думы по мандатным вопросам и вопросам депутатской этики.

Достоверно установлено, что "в исследованных текстах обнаружены лексические средства, относящиеся к оскорбительной лексике и унижающие честь и достоинство правозащитников......в материале резко сниженный образ правозащитников, несомненно, порочит их честь, достоинство и деловую репутацию". Таков вывод трех профессоров, двое из которых — заведующие кафедрами профильных дисциплин двух государственных университетов. Оснований не доверять их мнению у нас нет. Равно как и считать, что тов. Абельцев может остаться безнаказанным за свои оскорбления только потому, что в строго научном смысле правозащитники — это социальное движение, а не группа.

В данном случае юристы Ассоциации воспользовались свободой толкования уголовно-правовых терминов на основе анализа следственной и судебной практики, а также консультаций с рядом судебных экспертов в области политологии, социологии, лингвистики, психологии и культурологии. Это действие — тест, как для закона, так и для СКП, Госдумы, Абельцева, других правозащитников и нас самих.

Более того, инициацией доследственной проверки по заявлению мы хотим нащупать край понятия "социальная группа", действуя от противного. Со своей стороны, гарантируем опубликование любого ответа СКП РФ, как и аппарата Госдумы со своими комментариями.

Павел Чиков,
Ассоциация АГОРА