В первом номере журнала "Дружба народов" за 2005 г. было опубликовано обширное интервью Эмиля Паина "Ксенофобия - экстремизм - терроризм: До и после Беслана", в котором, в частности, рассматривается проблема роста ксенофобных настроений в российском обществе и усилия, направленные на преодоление этого роста.

По его мнению, "Беслан не породил, а лишь разжег костер, который бушевал и до него в беспрецедентных масштабах. Я не знаю другой такой страны в современном мире, где свыше 60% представителей этнического большинства поддерживают лозунг "Россия — для русских", а античеченские настроения разделяют свыше 75% россиян". При этом ученый, вслед за многими публицистами, подчеркивает, что "ксенофобию невозможно удержать в рамках ненависти к одному народу. Она имеет тенденцию к расползанию". В России она с кавказцев распространилась сначала на цыган, а затем и на "традиционный" объект - евреев.

"Этот процесс, - отмечает Э.Паин, - чрезвычайно опасен и, к сожалению, будет нарастать, потому что фобия стала самым действенным инструментом политики. В прямой или косвенной форме ею манипулируют сейчас многие: и некоторые партии в парламенте, и единственно "дозволенный" теперь у нас журналист Леонтьев". При этом уже не важно, каков мотив фобии - этнический, политический или какой-либо другой. "Если тиражируешь фобии к "врагам нации", то они усваиваются целым блоком и этих врагов начинают искать повсюду, хотя на бытовом уровне сознание чаще всего будет трансформировать "теоретические" образы". (ср. с интервью М.Урнова - ред. )

"Хоть ксенофобия, политический экстремизм и терроризм далеко не одно и то же, но ксенофобия является очень важным источником и дальней предпосылкой как политического экстремизма, так и терроризма. Ксенофобия — это массовое настроение подозрительности, переходящей в ненависть к "чужим". Экстремизм — организованная сила, эксплуатирующая страхи и объединяющая возбужденных этими страхами и ненавистью людей в различного рода ячейки и группировки... Терроризм — это тот сегмент организованного экстремизма, который базируется на не-легитимном насилии против гражданских лиц, то есть против невооруженных людей".

Между тем политический экстремизм в любой форме захватывает общество постепенно. "Именно поэтому в противодействии экстремизму решающую роль должны играть меры раннего предупреждения ксенофобной агрессии". В этом смысле России будет крайне полезен зарубежный (в частности, немецкий) опыт.

Тем более, что в России практически нет позитивной правоприменительной практики. Нет и однозначного, ни от чего независящего осуждения ксенофобии: "Рядовые граждане зачастую не осуждают экстремистов, если это представители "своей" национальности. Что касается сотрудников правоохранительной сферы, скажем, милиции, то в их деятельности заметно стремление квалифицировать даже видимые невооруженным глазом проявления идеологически мотивированного насилия как разрозненные акты "хулиганства" или молодежные "разборки". Акты не работают, поскольку закон может быть действенным только в том случае, если общество заинтересовано в его реализации и требует его применения. Пока же общественная ситуация в России не благоприятствует эффективному действию подобных законов".

Значительная часть интервью посвящена рассуждениям о путях преодоления экстремистских настроений в России.

В частности, Эмиль Паин не поддерживает "запретительных" настроений в отношении пропаганды национальной розни в СМИ: "В развитом демократическом обществе предложения "запретить прессе" или "наказать прессу" нереализуемы... Еще важнее то, что подобные рекомендации контрпродуктивны и даже опасны, поскольку в демократическом обществе именно общественное мнение, активизируемое прессой, является основным механизмом включения политических и правовых механизмов противодействия экстремизму".

Проблема России состоит не "в прессе", а в том, что отсутствует правовая и политическая реакция государства на отмеченные СМИ ксенофобные факты и в том, что общественность равнодушна к различным проявлениям экстремизма. "А если деятельность экстремистских движений не встречает отпора со стороны государства и общества, то начинается эрозия всей общественно-политической жизни, размывание конституционных устоев".

Мировой опыт показывает, что с ксенофобией невозможно бороться только "сверху" или только "снизу" - необходимы активные объединенные и систематические действия и общества и государства (ср. с позицией Александра Дзасохова - ред. ).