Для того, чтобы адекватно оценить роль экспертов в состязательном процессе, необходимо рассмотреть специфику их деятельности с разных сторон. Представляется, что полноценное утверждение статуса эксперта как самостоятельного процессуального субъекта невозможно без комплексного подхода, гармоничного сочетания правовых и этических компонентов данной профессии.

В информационно-правовых базах российского законодательства насчитывается сегодня более 700 нормативных актов различного уровня, регламентирующих экспертную деятельность. Они относятся к самым важным сферам экономики, производства, строительства, а также экологии, санитарно-эпидемиологического надзора и таможенного дела. Никакое существенное решение в этих отраслях в силу закона не может быть принято без предварительной экспертной проработки и ни один конфликт не подлежит рассмотрению без привлечения компетентных специалистов. Такое положение считается само собою разумеющимся и никем не оспаривается. Действительно, рассматривающие споры правоприменители, как правило, не могут быть одновременно и узкими специалистами в других сферах деятельности. Поэтому они вынуждены привлекать экспертов для разрешения специальных вопросов, неизбежно возникающих при объективном рассмотрении подобных конфликтов. В противном случае, как показывает многолетняя судебная и арбитражная практика, их решение может быть поверхностным и дискредитирующим саму идею правосудия.

Несколько иное положение до недавнего времени существовало у нас в сфере интеллектуального производства вообще и при разрешении информационных споров в частности. Даже при наличии законодательных предпосылок для привлечения экспертов многие правоприменители полагали это процессуальным излишеством. Упрощенный бытовой подход к продукции средств массовой информации приводил к тому, что каждый потребитель, владеющий языком, на котором она распространялась, считал себя одновременно и окончательным арбитром. Порою для вынесения решения считалась достаточной оценка по принципу :нравится - не нравится;, :правильно - не правильно; даже без предъявления мотивов. Вышестоящие судебные инстанции не давали принципиальной оценки подобным постановлениям, а сосредотачивались лишь на корректировке размеров взысканных с виновных сумм компенсации морального вреда.

Правоприменительная практика явно не соответствовала достижениям отечественной и мировой науки, не использовала предоставляющиеся ей качественно новые возможности. Хотя называть эти возможности :новыми; можно весьма относительно только, если не принимать во внимание, что ещё в 1915 году российский лингвист Н.А. Морозов опубликовал свою детальнейшую разработку методов научного анализа авторских текстов и распознавания плагиата.

Весьма важно, что ныне действующее российское законодательство в целом очень уважительно относится к профессионалам в любой сфере человеческой деятельности. Так, например, мудрый законодатель изначально ориентирует всех правоприменителей на то, чтобы они принимали решения лишь в пределах своей компетенции, и оперировали только специально разработанными именно в юриспруденции терминами и понятиями. При возникновении любых вопросов, требующих специальных познаний в области науки, искусства, техники или ремесла, суд с учётом мнения заинтересованных сторон назначает эксперта или, в случае необходимости, даже нескольких экспертов.

Более того, у действующих юристов уже сформировался устойчивый поведенческий шаблон, когда они автоматически назначают специальные экспертизы по делам, связанным с особенностями психики несовершеннолетних, со спецификой функционирования механизмов и автомашин, конфликтами в работе педагогов, претензиями к медикам и во многих других случаях. Подготовлены и безотказно применяются примерные перечни вопросов к экспертам этих категорий. Сами вопросы, как правило, согласовываются со всеми заинтересованными сторонами, которые имеют право их дополнить и уточнить при необходимости.

Судебная практика последнего десятилетия продемонстрировала нам замечательные примеры грамотного использования экспертных знаний в самых различных областях человеческой деятельности. Спектр назначенных следствием и судами экспертиз ныне потрясает своим разнообразием: почерковедческие, трассологические, фоненографические, психолого-психиатрические, одорологические и многие другие.

Общие принципы судопроизводства декларируют равный подход к разным людям, всем субъектам права. Следовательно, любой человек, ставший не по своей воле участниками правового конфликта, должен уже сегодня иметь равную возможность реально использовать предоставленные законом права, апеллировать к экспертам и настаивать на объективном разбирательстве дела и наличии в итоге мотивированного судебного постановления.

Общеизвестно, что без вынесенного в процессуальных рамках мотивированного судебного постановления у любого гражданина появляются основания утверждать, что его конституционные права нарушены, а у творцов и журналистов, кроме того, возникают специфические проблемы, связанные с реализацией на практике международно признанных стандартов свободы самовыражения.

В теории правозащитного движения это означает наличие у каждого "позитивного права на суд". Сам факт того, что гражданин не уклоняется от разбора его дела, а заявляет о готовности сотрудничать с правоохранительными органами и судом в длительном и сложном процессе поиска истины явно свидетельствует о его законопослушности и готовности принять любое решение, вынесенное в рамках заранее установленных правовых процедур. Особый акцент при этом делается на то, что любой добросовестный налогоплательщик имеет право требовать, чтобы ему было обеспечено надлежащее рассмотрение дела со стороны государственных органов, которые он содержит. Трудно переоценить воспитательное значение подобного процесса, когда обе стороны - истец и ответчик - силой научных аргументов будут убеждены в правильности итогового решения суда. Публикация всех обстоятельств хода и результатов такого процесса в СМИ только прибавит авторитета судебной системе.

В связи с этим нелишне подчеркнуть, что, исходя из своих собственных стратегических интересов, государство, стремящееся стать правовым, кровно заинтересовано создать и профинансировать нормальную систему разнообразных по форме, статусу и видовой направленности экспертных центров, готовых в любое время своими интеллектуальными усилиями поддержать правосудие, сделать его объективным, компетентным и понятным.

Значительным событием в экспертном деле, несомненно, стал федеральный закон №73-ФЗ "О государственной судебно - экспертной деятельности в Российской Федерации" от 31 мая 2001 года. Указанный системный акт впервые так четко и на столь высоком уровне определяет правовую основу, принципы организации и основные направления этого вида деятельности в гражданском, административном и уголовном судопроизводстве.

Закон, как и следует из его названия, регламентирует деятельность государственных экспертов и соответствующих учреждений, однако, что очень важно, не монополизирует за ними эту сферу, а признает и допускает в силу ст.41 к производству экспертизы практически на равных основаниях также и иных лиц, не являющихся штатными сотрудниками государственных судебно-экспертных учреждений, но обладающих специальными познаниями в области науки, техники, искусства или ремесла.

В соответствии с общепринятыми нормами права задачей любой судебно-экспертной деятельности является оказание всемерного содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям и прокурорам в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу, посредством разрешения вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла.

В научной литературе активно дискутируется вопрос о том, возможно ли привлечение судом экспертов в сфере права к разрешению особо сложных или экзотических споров. Действительно, правовая система сейчас очень обширна, она включает многочисленные нормы международного права и тысячи прецедентов, которые известны далеко не всем практикующим юристам. Однако, действующая презумпция знания всеми судьями всего массива законодательства пока утверждает, что сегодня теоретически именно судьи являются единственными возможными в процессе правовыми экспертами.

В этой связи представляется любопытным отметить, что указанный закон (ст.13) предъявляет весьма мягкие требования к лицу, претендующему на должность эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях. Для этого требуется всего лишь наличие гражданства Российской Федерации, высшее образование и последующая подготовка по конкретной экспертной специальности. Экспертом в системе органов внутренних дел может работать также гражданин Российской Федерации, имеющий лишь среднее специальное экспертное образование. Никаких дополнительных требований о минимальном стаже работы в данной области, наличии научной степени, публикаций, авторских методик закон не предусматривает. Из юридической практики известно, что правоохранительные органы и суды склонны обычно критически относиться к заключениям именно молодых специалистов, а их первые опыты в форме экспертных заключений нередко не выдерживают изощренного натиска профессиональных адвокатов.

Опыт показывает, что в этом смысле альтернативные (негосударственные) эксперты нередко выгодно отличаются обязательным наличием убедительного практического опыта работы и многочисленных научных регалий. Новый закон в ст.4 утверждает общие принципы судебно-экспертной деятельности, а именно законность, соблюдение прав и свобод человека и гражданина, прав юридического лица, а также независимости эксперта, объективности, всесторонности и полноты исследований, проводимых с использованием современных достижений науки и техники.

Важно, что в ст.6 подтверждается: каждое лицо, полагающее, что действие или бездействие судебного эксперта или учреждения в целом привели к ограничению прав и свобод гражданина либо прав и законных интересов юридического лица, вправе обжаловать указанные действия (бездействие) в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

В настоящее время эксперты реально востребованы во всех видах процесса. Более того, на некоторые виды экспертиз необходимо записываться в очередь за несколько недель или даже месяцев. Полномочия экспертов весьма обширны. Например, эксперт в силу своего статуса в уголовном процессе вправе:

1) знакомиться с материалами уголовного дела, относящимися к предмету судебной экспертизы;
2) ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения, либо привлечении к производству судебной экспертизы других экспертов;
3) участвовать с разрешения дознавателя, следователя, прокурора и суда в процессуальных действиях и задавать вопросы, относящиеся к предмету судебной экспертизы;
4) давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования;
5) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда, ограничивающие его права;
6) отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы специальных знаний, а также в случаях, если представленные ему материалы недостаточны для дачи заключения. Отказ от дачи заключения должен быть заявлен экспертом в письменном виде с изложением мотивов отказа.

В то же время эксперт в силу закона не имеет права:

1) без ведома следователя и суда вести переговоры с участниками уголовного судопроизводства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы;
2) самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования;
3) проводить без разрешения дознавателя, следователя, суда исследования, могущие повлечь полное или частичное уничтожение объектов либо изменение их внешнего вида или основных свойств;
4) давать заведомо ложное заключение;
5) разглашать данные предварительного расследования, ставшие известными ему в связи с участием в уголовном деле в качестве эксперта, если он был об этом заранее предупрежден в установленном порядке.
6) уклоняться от явки по вызовам дознавателя, следователя, прокурора или в суд.

Как видно из этого перечня, многие законодательно установленные табу носят скорее не правовой, а этический характер и весьма сложно поддаются формальной верификации. Именно это обстоятельство и порождает серьёзные проблемы.

За дачу заведомо ложного заключения и за разглашение данных предварительного расследования эксперт в силу закона несет уголовную ответственность. Однако реальных примеров инициирования процессов такого рода за последние годы нам неизвестно.

Статья 58 УПК РФ дополнительно раскрывает содержание термина "специалист" в уголовном процессе. Специалист - лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в установленном порядке, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.

Насколько факт наличия профессиональной компетенции предполагает отнесение человека к конкретной гильдии, профессиональному сообществу и, тем более, следование определённым ценностным ориентирам, совершенно непонятно. Деонтологические основы статуса "специалиста" пока не исследованы в должной степени.

Заключением эксперта признаются представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами. Показаниями эксперта считаются сведения, сообщенные им на допросе, проведенном после получения его заключения, в целях разъяснения или уточнения данного заключения в соответствии с требованиями УПК РФ.

Заключением специалиста является представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами. Показания специалиста - сведения, сообщенные им на допросе об обстоятельствах, требующих специальных познаний, а также разъяснения своего мнения в соответствии с требованиями УПК РФ.

Признав необходимым назначение судебной экспертизы, следователь самостоятельно выносит об этом постановление, либо возбуждает перед судом ходатайство, в котором указываются:

1) основания назначения судебной экспертизы;
2) фамилия, имя и отчество эксперта или наименование экспертного учреждения, в котором должна быть произведена судебная экспертиза;
3) вопросы, поставленные перед экспертом;
4) материалы, предоставляемые в распоряжение эксперта.

Предварительное знакомство сторон процесса со своим потенциальным экспертом считается желательным, но совершенно необязательным. Так гласит закон. Именно в этом, по нашему мнению, заключается фундаментальный недостаток современного законодательного подхода, который оставляет возможности для самых различных злоупотреблений в данной сфере.

Судебная экспертиза по уголовным делам производится государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями.

Факт реальности и качества специальных познаний у лица, привлечённого в качестве эксперта презюмируется, но ничем конкретным подтверждаться не должен. В этом законодательном предположении содержится, на наш взгляд, слишком большая доля доверия к правоприменителям, что негативно сказывается на практике. Усмотрение правоприменителя в этом случае должно быть уточнено некими дополнительными ясными критериями. Кандидат на роль эксперта обязан лично доказать свою состоятельность и непредвзятость обеим сторонам процесса ещё до начала своей деятельности в этом статусе.

В силу закона следователь знакомит с постановлением о назначении судебной экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника и разъясняет им права, предусмотренные статьей 198 УПК РФ. Об этом составляется протокол, подписываемый следователем и лицами, которые ознакомлены с постановлением. Судебная экспертиза в отношении потерпевшего, а также в отношении свидетеля производится, как правило, с их согласия или согласия их законных представителей, которые даются указанными лицами в письменном виде. Однако на практике все эти формальности выполняются только при ознакомлении сторон с материалами следствия. То есть уже после окончания уголовного дела, когда реально возражать против личности конкретного эксперта уже бессмысленно.

Закон устанавливает перечень случаев, по которым назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить:

1) причины смерти;
2) характер и степень вреда, причиненного здоровью;
3) психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве;
4) психическое или физическое состояние потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания;
5) возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнение.

Как видим, оснований для назначения обязательной экспертизы достаточно много. Это порождает вал экспертиз, очереди, нарушение сроков и иные сопутствующие проблемы.

При назначении и производстве судебной экспертизы подозреваемый, обвиняемый, его защитник вправе:

1) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы;
2) заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении;
3) ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц либо о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении;
4) ходатайствовать о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту;
5) присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту;
6) знакомиться с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, а также с протоколом допроса эксперта.

Свидетель и потерпевший, в отношении которых производилась судебная экспертиза, вправе знакомиться с заключением эксперта. Эти права плохо известны обычным гражданам, попавшим в жернова правосудия. Разъяснять их обязан сам следователь. Однако, он в этом категорически не заинтересован. Поэтому приходится признать, что все эти безусловно верные нормативные предписания носят сегодня в подавляющем большинстве случаев скорее декларативный характер.

При производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении следователь направляет руководителю соответствующего экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства.

Эксперт вправе возвратить без исполнения постановление, если представленных материалов недостаточно для производства судебной экспертизы или он считает, что не обладает достаточными знаниями для ее производства. Таких примеров самокритичной принципиальности конкретных лиц нам также неизвестно.

Комиссионная судебная экспертиза производится не менее чем двумя экспертами одной специальности. Комиссионный характер экспертизы определяется следователем либо руководителем экспертного учреждения, которому поручено производство судебной экспертизы.

Если по результатам проведенных исследований мнения экспертов по поставленным вопросам совпадают, то ими составляется единое заключение. В случае возникновения разногласий каждый из экспертов, участвовавших в производстве судебной экспертизы, дает отдельное заключение по вопросам, вызвавшим разногласие.

В заключении эксперта обязательно указываются:

1) дата, время и место производства судебной экспертизы;
2) основания производства судебной экспертизы;
3) должностное лицо, назначившее судебную экспертизу;
4) сведения об экспертном учреждении, а также фамилия, имя и отчество эксперта, его образование, специальность, стаж работы, ученая степень и (или) ученое звание, занимаемая должность;
5) сведения о предупреждении эксперта об ответственности за дачу заведомо ложного заключения;
6) вопросы, поставленные перед экспертом;
7) объекты исследований и материалы, представленные для производства судебной экспертизы;
8) данные о лицах, присутствовавших при производстве судебной экспертизы;
9) содержание и результаты исследований с указанием примененных методик;
10) выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование.

Если при производстве судебной экспертизы эксперт установит обстоятельства, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, то он вправе указать на них в своем заключении.

Следователь вправе по собственной инициативе либо по ходатайству лиц, указанных в части первой статьи 206 УПК РФ, допросить эксперта для разъяснения данного им заключения. Допрос эксперта до представления им заключения не допускается.

Эксперт не может быть допрошен по поводу сведений, ставших ему известными в связи с производством судебной экспертизы, если они не относятся к предмету данной судебной экспертизы.

Заключение эксперта или его сообщение о невозможности дать заключение, а также протокол допроса эксперта предъявляются следователем подозреваемому, обвиняемому, его защитнику, которым разъясняется при этом право ходатайствовать о назначении дополнительной либо повторной судебной экспертизы.

Если судебная экспертиза производилась по ходатайству потерпевшего либо в отношении потерпевшего и (или) свидетеля, то им также предъявляется заключение эксперта.

- Дополнительная судебная экспертиза, производство которой поручается тому же или другому эксперту, может быть назначена при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела.

- Повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту, может быть назначена в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам.

- Комплексная экспертиза назначается судом, если установление обстоятельств по делу требует одновременного проведения исследований с использованием различных областей знания или с использованием различных научных направлений в пределах одной области знания. Комплексная экспертиза поручается нескольким экспертам. По результатам проведенных исследований эксперты формулируют общий вывод об обстоятельствах и излагают его в заключении, которое подписывается всеми экспертами. Эксперты, которые не участвовали в формулировании общего вывода или не согласны с ним, подписывают только свою исследовательскую часть заключения.

- Комиссионная экспертиза назначается судом для установления обстоятельств двумя или более экспертами в одной области знания. Эксперты совещаются между собой и, придя к общему выводу, формулируют его и подписывают заключение. Эксперт, не согласный с другим экспертом или другими экспертами, вправе дать отдельное заключение по всем или отдельным вопросам, вызвавшим разногласия.

Экспертиза проводится экспертами судебно-экспертных учреждений по поручению руководителей этих учреждений или иными экспертами, которым она поручена судом.

Экспертиза проводится в судебном заседании или вне заседания, если это необходимо по характеру исследований либо при невозможности или затруднении доставить материалы или документы для исследования в заседании.

Лица, участвующие в деле, вправе присутствовать при проведении экспертизы, за исключением случаев, если такое присутствие может помешать исследованию, совещанию экспертов и составлению заключения.

Эксперт обязан принять к производству порученную ему судом экспертизу и провести полное исследование представленных материалов и документов; дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам и направить его в суд, назначивший экспертизу; явиться по вызову суда для личного участия в судебном заседании и ответить на вопросы, связанные с проведенным исследованием и данным им заключением.

В случае если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта, либо материалы и документы непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения, эксперт обязан направить в суд, назначивший экспертизу, мотивированное сообщение в письменной форме о невозможности дать заключение.

Эксперт обеспечивает сохранность представленных ему для исследования материалов и документов и возвращает их в суд вместе с заключением или сообщением о невозможности дать заключение. Эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для проведения экспертизы; вступать в личные контакты с участниками процесса, если это ставит под сомнение его незаинтересованность в исходе дела; разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с проведением экспертизы, или сообщать кому-либо о результатах экспертизы, за исключением суда, ее назначившего.

Эксперт, поскольку это необходимо для дачи заключения, имеет право знакомиться с материалами дела, относящимися к предмету экспертизы; просить суд о предоставлении ему дополнительных материалов и документов для исследования; задавать в судебном заседании вопросы лицам, участвующим в деле, и свидетелям; ходатайствовать о привлечении к проведению экспертизы других экспертов.

Эксперт дает заключение в письменной форме. Этот документ должен содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы. В случае, если эксперт при проведении экспертизы установит имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение.

Заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом наряду с другими доказательствами. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

На время проведения экспертизы производство по делу может быть приостановлено.
В случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам. В определении суда о назначении дополнительной или повторной экспертизы должны быть изложены мотивы несогласия суда с ранее данным заключением эксперта или экспертов. Заключение эксперта не является обязательным для судьи, органа, должностного лица, в производстве которых находится дело об административном правонарушении, однако несогласие с заключением эксперта должно быть мотивировано.

Таким образом, в целом вопрос о позитивной роли экспертов, сегодня никем не оспаривается. Однако реальная правовая и социальная проблемы заключаются в том, что по итогам целого ряда недавних судебных процессов можно констатировать факт значительной инфляции в вопросах привлечения специальных познаний для интересов правосудия в России.

Десять лет назад мы активно ратовали за то, чтобы, например, дела против СМИ обязательно изучались судьями с привлечением экспертов, и это было в новинку, особенно для регионов. Судьи находились в чрезвычайно сложном положении, так как были вынуждены самостоятельно решать сложные лингвистические, психологические, историографические и религиоведческие задачи, явно выходящие за пределы правового поля.

Но сегодня обозначилась совершенно новая тенденция. Дела о злоупотреблениях в сфере деятельности СМИ стали обычной практикой. В административном, уголовном, гражданском праве наработан солидный багаж прецедентов. Противостояние государственных правоохранительных структур валу экстремистской литературы становится всё более эффективным. Ситуация же с привлечением независимых экспертов порой становится просто комической. Практически по любому информационному спору теперь можно найти специалиста на любой вкус. На "сером" рынке экспертиз представлен самый широкий спектр высокообразованных специалистов. Хотите, например, убедительно доказать прокурору или судье, что сочинения Гитлера полезны для чтения детям на ночь - нет проблем! Все научные и квазинаучные регалии будут присутствовать в таком "экспертном заключении", а формально придраться станет не к чему! В установленном законом порядке доказать злой умысел такого эксперта будет практически невозможно. Моральные проблемы никого не волнуют.

В связи с этим судьи фактически дезориентированы и вынуждены назначать повторные и комплексные экспертизы, процессуальные сроки по делу безнадежно растягиваются, перестают быть разумными с точки зрения европейских стандартов.

Нередко теперь судебный процесс превращается в соревнование кошельков, готовых профинансировать заведомо умозрительные исследования на тему "сколько чертей смогут разместиться на острие иголки". Вопреки очевидным фактам, доступным для непосредственного восприятия судьями и присяжными заседателями, в суде сходятся серьезные научные авторитеты, высказывают и обосновывают диаметрально противоположные точки зрения. Выводы таких экспертов иногда противоречат здравому смыслу, но всегда облечены в строго научные формулы. Никакой публичной дискуссии по итогам таких судебных процессов не происходит, на дуэль никого не вызывают, самоубийством научную жизнь никто не заканчивает. Экспертизы превращаются просто в бизнес и ничего личного. Такое современное представление о добросовестности ученого и педантичности научного работника далеко от классических представлений о порядочности, что вряд ли можно считать нормальным.

Весьма справедливыми, поэтому остаются замечания, сформулированные ещё 10 лет назад по этому поводу научными работниками Генеральной прокуратуры: При назначении экспертизы не всегда в надлежащем объеме выясняется уровень компетентности привлекаемого для этой цели лица: соответствует ли сфера его деятельности, профессиональный опыт, научные труды той области специальных познаний, к которой относятся вопросы, подлежащие разрешению (в данном случае - владеет ли он специальными методами исследования массовых коммуникаций).

В качестве экспертов иногда привлекаются лица, относительно которых имеются основания полагать, что они прямо или косвенно заинтересованы в деле. Например, к такого рода основаниям может быть отнесена причастность привлекаемого специалиста к общественным движениям, организациям, партиям и группам, от имени которых написан или против которых направлен представленный на исследование материал. Имеют место и факты необоснованного отвода экспертов. В этой связи при их подборе следует соблюдать требования процессуального законодательства.

Многие изученные экспертные заключения не соответствуют процессуальным требованиям, предъявляемым к такого рода документам. В их вводной части не содержится указаний на характер используемых познаний, сведений о самом эксперте (образование, специальность, ученая степень и звание, занимаемая должность и др.). Нередко в них нет описания проведенных исследований, ссылок на использование специальных методов научного познания.

Порой вся "исследовательская часть" сводится к простому пересказу некоторых выражений и фраз, неаргументированному изложению личного отношения к ним эксперта.

Иногда специалисты дают двусмысленные, внутренне противоречивые заключения, что совершенно недопустимо. Подчас, признав, что в публикации определенная национальность характеризуется в неприглядном свете, берутся судить, достаточно ли этого для возбуждения вражды и насколько это оскорбительно для национального достоинства, т.е. выходят за рамки своих специальных познаний. Некоторые эксперты берут на себя несвойственную им роль комментатора законодательных норм (Методические рекомендации об использовании специальных познаний по делам
и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды от 29.06.99 года № 27-19-99).

В связи с этим полагаем, что отечественным судьям иногда нужно уже всерьёз опасаться экспертов danaos et dona ferentes (данайцев, дары приносящих). В тоже время Министерству юстиции России, в чьём ведении находится Центр судебных экспертиз, необходимо задуматься о незамедлительной разработке системы периодической сертификации научных работников, которые претендуют на то, чтобы выступать в качестве независимых экспертов в правоохранительных органах и судах. А общественным правозащитным и журналистским организациям можно уже сегодня сформировать и обнародовать "черный список" заказных псевдоэкспертов. Внесение в такой список должно служить правовым и моральным основанием для обязательного публичного обсуждения ходатайства об отводе конкретному персонажу в случае, если он вновь выставит свою кандидатуру в качестве кандидата в эксперты.

В любом случае следует признать, что сегодня на первый план выходит проблема этических стандартов в экспертной деятельности и решать её келейно невозможно.