Официальная часть программы заключалась в продолжении "сегмента высокого уровня" -- выступлений высокопоставленных представителей государств или межгосударственных организаций, как правило - министров или зам. министров. С самого начала конференции мало кто придерживался регламента (один Ахмадинеджад вместо официально отведенных ему шести минут говорил полчаса). Тем не менее, сегодня (в среду) эта часть должна закончиться, вернее - плавно перетечь в "общий сегмент", состоящий из пятиминутных выступлений представителей стран, не представленных в первой части, а также ряда организаций вроде ЮНИСЕФ и ЮНЕСКО. Сокращение прений, суда по сообщениям в прессе, ссылающимся на председательствующего кенийца Амоса Вако, связано с тем, что итоговый документ декларации уже был "принят" ("общим согласием", без голосования), с чем согласились даже оставшиеся на конференции представители стран ЕС вроде британского посла.

На третий день на общей ассамблее должны были бы выступить делегаты от "двух-четырех" НПО - однако их выступление было отменено в связи с тем, что заявки подали всего четыре организации, а некоторые другие НПО обратились в оргкомитет, указывая на то, что несколько делегатов не могут представлять все гражданское общество.

Хотя вчера я обо всем этом не подозревал, я решил не тратить времени на официальную часть и сосредоточиться на "побочных мероприятиях", организуемых рядом НПО и международных организаций. Услышанное и увиденное усилило впечатление, что под шапкой "борьбы с расизмом" здесь собрались совершенно разные и фактически не пересекающиеся группы, преследующие разные цели и мало заинтересованные в диалоге друг с другом. Так, на обсуждении положения коренного населения Боливии практически не было неиспаноязычных людей, на дискуссии о "рабстве, памяти и репарациях" по большей части присутствовали африканцы и представители ассоциаций граждан африканского происхождения их карибского региона, Северной Америки и Западной Европы, на круглом столе под названием "Расизм - дорога к геноциду" явно преобладали еврейские активисты и т.д.


Мероприятия можно условно разделить на три типа:

1. Рассказы жертв расизма, зачастую презентующих себя как представителей той или иной этнической группы. Наиболее пронзительное выступление из услышанных вчера - рассказ боливийского индейца о товарище, которого скорая помощь забрала с раненой ногой, а доставила - с простреленными головой и грудью.

2. Обсуждение конкретных практик борьбы с дискриминацией: программы и публикации ОБСЕ, представление Коалиции "Города против расизма" под эгидой ЮНЕСКО и т.д. Сюда же в чем-то можно отнести рассказы афроамериканских и афро-канадских юристов про борьбу за репарации за рабство в судебных инстанциях и выступления представителей ООН про попытки создать конкретную систему подотчетности государств, опираясь на итоговый документ Дурбана.

3. Чисто политические мероприятия. Среди них - уже упомянутый "Расизм - дорога к геноциду", где речь шла в основном о том, какие плохие иранское правительство и ХАМАС. Несколько проблематичным (вне зависимости от моей личной оценки выражаемых политических мнений) мне представляется выступление на подобных мероприятиях ученых в роли активистов. Так, профессор Чарльз Смолл, директор Йельской инициативы по изучению антисемитизма, в начале своего выступления попросил всех присутствующих встать и почтить минутой молчания жертв Холокоста - после чего произнес очень эмоциональную речь о том, "почему некоторые из присутствующих отказываются это делать".

К этому следует добавить акции-перформансы: вчера около 16 часов многие заседания "побочной" программы были фактически прерваны очередным шумным выступлением в холле активистов в клоунских костюмах и носах, кричащих "Дурбан-2 - маскарад". Полиции ООН потребовалось почти полчаса на то, чтобы вывести около 20 молодых людей (по моей оценке, школьников или совсем молодых студентов) - я так и не понял, представителей какой-то международной еврейской НПО и местной группы, получивших доступ в здание по гостевым пропускам.


На Площади наций перед комплексом ООН тем временем проходила демонстрация Европейского союза еврейских студентов (кажется, так) против геноцида в Дарфуре. Вообще соединение Холокоста с руандской и дарфурской тематикой - один из немногих примеров более-менее успешного соединения этнической, "жертвозащитнической" перспективы - с универсальной (говорю, опять же, о формальной стороне вопросы, без содержательной оценки).

Что касается содержательных мероприятий, интересно отметить контраст между разными подходами к проблеме расизма, не стираемыми даже общим членством в межгосударственных сетях и коалициях. Особенно интересно было слушать рассказ о ситуации в Боливии на круглом столе, организованном правительством этой страны совместно с одним из боливийских университетов - правительство Моралеса заявляет, что представляет угнетенное коренное население и потому не боится говорить о случаях "институционального" расизма в собственной стране. Для сравнения: представитель комитета по внешним связям городской администрации Санкт-Петербурга Вера Сахарова в ответ на вопрос о статистике расистских преступлений в Питере ответила: "Как и в любом другом городе, у нас бывают такие происшествия. Но они не образуют статистики". Интересно также сравнить подходы, например, Питера и Нюрнберга - партнеров в Европейской коалиции городов против расизма: глава нюрнбергского бюро по борьбе с дискриминацией (надеюсь, я правильно воспроизвел название должности) рассказывал о том, как он лично ходил в фитнес-клуб, отказавший в членстве темнокожим гражданам, и пригрозил потерей лицензии на следующий же день (спортсменам в результате предложили бесплатное членство на несколько месяцев). Питерский же вклад в коалицию состоит в программе "Толерантность", в рамках которой граждане узнают о "традиционной культуре" разных "сообществ". В одном случае - борьба с дискриминацией конкретных граждан по этническому признаку, в другом - подчеркивание различий "сообществ". Ввиду такой разницы в подходах приходится сомневаться в перспективности ряда попыток (о которых вчера рассказывали представители ЮНЕСКО и ОБСЕ) создать хотя бы какие-то общие критерии для сбора статистических данных о расистских инцидентах.