Уважаемый господин председатель, уважаемые участники семинара!

Я выступаю как представитель неправительственной организации, работающий только в одной стране, в России. Может быть, мой кругозор тем самым недостаточно широк, но раз уж мне было предложено здесь выступить, я должен сказать, почему я сам счел это правильным.

Моя страна, к сожалению, сникала в последнее десятилетие печальную славу страны с очень высоким уровнем преступлений ненависти. Озабоченность по этому поводу не раз высказывалась, в том числе и на мероприятиях ОБСЕ. Но в первую очередь эта проблема волнует, конечно, само российское общество. Здравомыслящие граждане нашей страны не могут не видеть угрозу в этой волне насилия, что бы они сами ни думали о тех проблемах, которые эту волну насилия порождают.

Но я хочу сказать, что моя страна, если мы говорим о проблеме преступлений ненависти, смогла стать не только примером того, чего следует избегать любому обществу, но также и примером того, как общество может бороться даже с такой запущенной и масштабной проблемой. Проблема преступлений ненависти по-прежнему остается очень острой, но благодаря решительной активизации деятельности правоохранительных органов мы сейчас видим обнадеживающую динамику. Да, количество жертв преступлений ненависти по-прежнему исчисляется сотнями даже по самым скромным оценкам. Но количество убийств, мотивированных расовой и тому подобной ненавистью, все-таки, по нашим данным, решительно снижается – со 116 в 2008 году до 38 в 2010 году. И это неудивительно: ведь одновременно растет количество людей, осужденных за насильственные преступления по мотиву ненависти. В 2010 году за такие преступления было осуждено 316 человек, что вдвое больше, чем годом ранее. Безусловно, повышению эффективности работы способствовало создание в МВД специального Департамента по противодействию экстремизму. Хотя его функции чрезмерно широки, а подготовка и мотивация сотрудников далеко не всегда еще на высоте, но специализация немедленно дала свои плоды.

Сегодня мы видим, что полиция и Следственный комитет эффективно расследуют преступления, следствие и прокуратура предъявляют юридически грамотные обвинения и могут доказать их в суде, в том числе и перед судом присяжных, а судьи выносят адекватные приговоры. Конечно, это еще далеко не всегда так, и я мог бы сделать много критических замечаний, но уже странно вспоминать, как всего лет шесть-семь назад многие говорили, что наша правоохранительная система просто неспособна справляться с такой нетривиальной задачей, как преследование преступлений ненависти. Да, честно говоря, и сам термин «преступления по мотиву ненависти», сейчас прочно укоренившийся в нашем уголовном праве, тогда мало кем употреблялся.

Я говорю об этом потому, что события последних лет в России мне самому представляются вдохновляющим примером того, как не такие уж и сложные меры по фокусированию внимания правоохранительной системы на проблеме преступлений ненависти дают достаточно быстрые осязаемые результаты.

Но в самом начале я говорил о том, что с проблемой должно бороться не только государство и тем более не только полиция, но и общество в целом. Я сейчас имею ввиду не широкую проблематику противодействия расизму и дискриминации. Очевидно, что эти серьезные проблемы не могут сами по себе быть разрешены полицейскими методами. Но даже если мы говорим о собственно криминальной деятельности отдельных расистов или целых групп, специально ориентированных на совершение преступлений ненависти, то и здесь есть значительное пространство для взаимодействия полиции и гражданского общества.

Это взаимодействие может развиваться по нескольким направлениям.

Во-первых, мониторинг преступлений ненависти и деятельности группировок, ориентированных на такие преступления, ведут, или должны вести, и специализирующиеся на этом органы полиции, и специализирующиеся на этом неправительственные организации. Здесь сотрудничество и возможно, и необходимо.

Во-вторых, в любой стране есть свой набор наиболее уязвимых групп, в первую очередь – расовых, этнических и религиозных, но не только. Обычно существуют неправительственные организации, помогающие именно этим группам или выступающие от их имени. Такие организации могут помочь полиции лучше разобраться с наиболее распространенными типами преступлений ненависти. Важно также установление доверия между представителями уязвимых групп и полицией. Нередко это доверие находится на довольно низком уровне и требуются специальные усилия для его восстановления.

В-третьих, работа с преступлениями ненависти должна включать также и разностороннюю помощь их жертвам. Конечно, государство несет определенные обязанности в этом смысле, но очень важно также развивать активность неправительственных организаций в этой сфере. И здесь такие НПО очень нуждаются в информационном и ином содействии со стороны полиции.

Конечно, сотрудничество на практике сталкивается с самими разными проблемами. Многие из них коренятся в недостатках неправительственных организаций. Например, в некоторых из них имеют смутное представление о самой концепции преступлений ненависти и толкуют это понятие как любое нападение на представителя защищаемой ими социальной группы. Есть также случаи, когда НПО относятся к полиции с таким недоверием, что полностью отказываются с ней сотрудничать. Но не меньше проблем возникает и со стороны полиции.

Полиция еще чаще не доверяет неправительственным организациям, не видит смысла в сотрудничестве с ними. Иногда это может быть политически мотивировано. Но чаще сказываются распространенность тех же дискриминационных предрассудков среди офицеров полиции. Дело не только в том, что полицейские могут предвзято отнестись к жертве, они могут предвзято отнестись и к преступнику, воспринимая его не как отдельного человека или члена конкретной группировки, но как «представителя» какой-то широкой этнической, религиозной и т.д. общности. Да и сами активисты НПО, если они происходят из какой-то субкультурной или меньшинской среды, не вызывают доверия.

С точки зрения сотрудничества НПО и полиции обучение нужно обеим сторонам – в том числе и для того, чтобы осознать взаимную полезность, и чтобы научиться общим подходам к преступлениям ненависти. Тренинги для НПО, организуемые ОБСЕ, проходят в последние годы в ряде стран, и теперь надо активизировать тренинговую работу с полицией. Неправительственные организации, так или иначе занимающиеся темой преступлений ненависти, заинтересованы в этом очень сильно.

В частности, для нас важно, чтобы полиция вела максимально аккуратный учет преступлений, по которым есть только подозрение, что они являются преступлениями ненависти, уже на самом раннем этапе расследования. Тогда эффективнее будет сопоставление мониторинга, который ведут НПО и полиция. А главное – тогда сами расследования также станут эффективнее.

Лучше, чтобы в полиции существовали подразделения, максимально специализирующиеся на преступлениях ненависти. Но некоторая минимальная подготовка в этой сфере, по понятым причинам, нужна для всех офицеров полиции.

Для нас важно, чтобы полиция сотрудничала с максимально широким кругом НПО, включая организации специализированного толка, например, работающие с определенными меньшинствами или организующими помощь тем или иным группам жертв дискриминационного обращения, включая преступления ненависти. Подход «одна социальная группа – одна НПО» часто напрашивается из соображений бюрократической простоты, но он явно не самый эффективный. Мир неправительственных организаций плюралистичен и изменчив, так что полиции имеет смысл сотрудничать со всеми, кто способен к сотрудничеству.

Наконец, нередко жертвы преступлений ненависти жалуются на невнимательное, если не хуже того, обращение в полиции. Разумеется, это недопустимо.

Тренинги для полиции должны охватывать все эти аспекты. И представляется, что участие неправительственных организаций в планировании и проведении этих тренингов могло бы оказаться весьма полезным. НПО, имеющие опыт работы с определенными социальными группами или ведущие мониторинг, могли бы также поделиться своей методикой и практикой разрешения неоднозначных ситуаций. НПО, занимающиеся помощью жертвам, также могли бы проконсультировать полицию по некоторым аспектам своей работы. Наконец, в процессе такого тренинга можно было бы преодолевать накопившиеся негативные стереотипы во взаимном восприятии полиции и неправительственных организаций, а также наладить контакты, необходимые для дальнейшего сотрудничества.

В заключение остается выразить надежду, что как можно больше государств примет участие в новой программе. И в первую очередь это имеет смысл для тех стран, которые не только сталкиваются с преступлениями ненависти – с ними сталкиваются все страны, - но и осознали уже, сколь значима эта проблема и сколь велики трудности в ее решении.