Под редакцией Александра Верховского

Резюме
КРИМИНАЛЬНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ РАСИЗМА И КСЕНОФОБИИ : Насилие : Вандализм
ПУБЛИЧНАЯ АКТИВНОСТЬ ПРАВОРАДИКАЛОВ : Давление на ультраправую среду : Организационное строительство : Митинговая активность ультраправых : Традиционные акции : Акции против «репрессий» : Раскрутка криминальных инцидентов : Подготовка к выборам : Рейды и тренинги : Трансформация ультраправого поля: 2013-2016 : 2013 : 2016
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ РАДИКАЛЬНОМУ НАЦИОНАЛИЗМУ
Уголовное преследование : За насилие : За вандализм : За пропаганду : Преследование экстремистских сообществ и запрещенных организаций : Федеральный список экстремистских материалов : Административные меры : Преследование за административные правонарушения : Активность прокуратур в интернете
КРАТКАЯ СТАТИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЙ И НАКАЗАНИЙ

 

 

Резюме

В первой половине 2016 года давление со стороны правоохранительных органов все еще остается важнейшим фактором, определяющим жизнь движения русских националистов. То, что мы видим, – это продолжающийся упадок. На спад идут все формы активности, адресованные вовне движения, и его ресурсы, все уменьшающиеся со временем, обращаются на внутренние нужды.

В 2016 году криминальная активность ультраправых была еще ниже, чем годом ранее. Меньше становится и так называемых рейдов, за исключением тех, что полностью дистанцированы от политики, вроде антиалкогольных. Мы видим ухудшение качественных и количественных характеристик большинства митинговых инициатив праворадикалов, и без того резко снизившихся в прошлом году. Все меньше внимания уделяется традиционным акциям; все чаще митинги посвящаются теме репрессий. Вообще, уличные мероприятия в плане повесток становятся разнообразнее, так как лидеры пытаются найти новые поводы для мобилизации сторонников, но нельзя сказать, что они в этом преуспевают: акции привлекают, как правило, непривычно низкое число активистов. Несмотря на опасения относительно «возвращения ксенофобии» по завершении войны в Донбассе, успеха националистам не принесли и акции с классической антимигрантской повесткой в связи с беспорядками в новогоднюю ночь в Кёльне и печально известным московским инцидентом с няней, отрезавшей голову своей маленькой воспитаннице.

Противодействие ультраправым со стороны правоохранительных органов в целом осталось в русле тенденций 2015 года, но количество приговоров за насилие при этом снизилось (отметим лишь приговор неонацисту из банды Боровикова – Воеводина Андрею Малюгину). Зато количество приговоров за радикальную пропаганду продолжает расти с необыкновенной быстротой. Неторопливо расследуется ряд дел на лидеров националистов (из них за полгода была осуждена только лидер движения «Русские СПб» Дина Гарина), а приговоры по большей части выносятся низовым активистам, по сути все чаще – за ксенофобные републикации в сети «ВКонтакте». Наказания при этом в целом ужесточаются, доля приговоренных к лишению свободы «только за слова» увеличивается. Характерно, что более строгие наказания были вынесены либо по делам, связанным с радикальной исламистской пропагандой, либо в связи с темой Крыма и войны в Украине. Националистические среда воспринимает эти сотни приговоров в год как чрезвычайные меры. Распространено также мнение, что преследуют скорее противников «Новороссии», чем ее сторонников, и, по нашим данным, так это и есть.

Соответственно, сторонники и противники «Новороссии» в националистической среде в первой половине 2016 года по-разному подходили к переструктурированию своих рядов (хотя тема украинского противостояния как таковая уже существенно утратила значимость), пытаясь приспособиться к изменившимся реалиям, которые включают не только давление, но и признание собственного упадка, и продолжающееся торжество «крымского консенсуса».

С одной стороны, появляются новые и развиваются старые проекты, созданные под эгидой поддержки «Новороссии». Способ выживания, который избрал для себя этот фланг, – поддержка некоторых тем официального политического дискурса и частичный отказ от оппозиционной риторики. Низкую посещаемость публичных акций пытаются компенсировать за счет проведения большего количества круглых столов, публичных лекций, конференций и прочих «междусобойчиков», позволяющих, не привлекая внимания правоохранителей, поддерживать общение активистов между собой и уровень их мобилизации.

С другой стороны, фланг противников «Новороссии» продолжает дробиться. Даже относительно новые проекты распадаются на более мелкие части. Положение усугубляется еще и тем, что организациям этого фланга власти очень редко согласовывают уличные акции, а значит, они лишены одного из значимых инструментов политического действия. Пытаясь найти выход из положения, одна часть праворадикалов пошла на сближение с либеральной и левой оппозицией, принимая участие в их инициативах, а другая – вообще отказалась от публичной политической деятельности, пытаясь лишь поддерживать активность в интернете и какие-то рейдовые и тренировочные инициативы.

Несмотря на то, что участие в конфликте в Украине для многих ультраправых подошло к концу, сохраняют свою популярность различные клубы и группы, проводящие для всех желающих тренировки боевых навыков. В эту деятельность вовлечены многие праворадикальные организации, вне зависимости от отношения к «Новороссии». Таким образом, складывается достаточно тревожная ситуация: агрессивная ультраправая среда еще больше милитаризируется, причем в ситуации, когда эта среда пересекается и взаимодействует со средой вернувшихся с Донбасса участников боевых действий, которые могут передавать свои навыки или даже искать им новое применение.

С прошлого года сохраняется поразительная и плохо объяснимая терпимость властей к этим боевым упражнениям. Внимание правоохранительных органов все больше переключается на активность ультраправых и иных радикалов в интернете. И дело не только в росте уголовных преследований, в которых, при всех к ним претензиях, можно хотя бы найти прагматическую мотивацию сдерживания радикалов. Еще интенсивнее, чем годом ранее – и с такой же степенью неэффективности, – пополняется Федеральный список экстремистских материалов. Продолжается рост числа судебных и внесудебных блокировок доступа к интернет-контенту «за экстремизм»; соответствующие реестры пополняются столь же бестолково и хаотично, как и сам Федеральный список.

Складывается впечатление, что меры, принимаемые властями в направлении «противодействия экстремизму», не только приносят все больше необоснованных ограничений свободы слова, но и все меньше соответствуют тем реальным угрозам безопасности, которые мы можем видеть, в том числе и со стороны национал-радикалов.

 

Криминальные проявления расизма и ксенофобии

Насилие

За первое полугодие 2016 года от ксенофобного и неонацистски мотивированного насилия, по предварительным данным, пострадало не менее 31 человека, 1 из которых погиб. Кроме того, 2 человека получили серьезную угрозу убийством. За первые шесть месяцев 2015 года было убито 6 и ранено 47 человек, 6 человек получили угрозу убийством.

Конечно, при анализе следует иметь в виду, что наши данные за 2016 год далеко не полные и неизбежно будут уточняться. Учитывать расистские нападения становится все труднее из-за растущего недостатка информации о такого рода инцидентах. Сведения об этом практически не появляются в СМИ, блогах, да и сами жертвы и очевидцы нападений сообщают о них крайне редко.

Но, видимо, расистских нападений действительно стало меньше[1]. Очевидная причина этого – продолжающееся давление властей на праворадикальную среду в целом, коснувшееся и боевых ультраправых. Таким давлением, и опасением попасться, объясняется и нежелание боевиков «хвастать» своими «подвигами» в блогах и на форумах. Но, возможно, имеются и другие причины продолжающегося спада расистского насилия.

Географический охват насилия изменился мало. Всего инциденты зафиксированы в 8 регионах страны (годом ранее – в 15). По-прежнему уверенно лидируют Москва (10 избитых) и Санкт-Петербург (1 убитый, 8 избитых). Далее следуют Московская (4 избитых), Владимирская, Свердловская области и Приморский край (по 2 избитых).

Основной группой жертв остаются «этнические чужаки». За первые шесть месяцев 2016 года пострадали уроженцы Центральной Азии (16 избитых), люди не идентифицированной «неславянской внешности» (3 избитых), уроженцы Кавказа (1 избитый).

По большей части известные нам инциденты – это случаи групповых избиений «азиатов» в вагонах метро и электричек («белые вагоны»). Нам известно не менее четырех таких акций за полгода. Например, 18 апреля 2016 г. в Москве группа примерно из 10 молодых людей в возрасте от 15 до 21 года в вагоне поезда на станции «Битцевский парк» Бутовской линии метро устроила акцию «белый вагон», избив двух приезжих и брызнув одному из них в лицо из газового баллончика. Оба пострадавших получили множественные травмы, а один – химический ожог глаз. Сообщая о случившемся, СМИ написали, что этот случай далеко не единичный.

Однако были примеры и одиночных нападений. Например, медийную огласку получил инцидент 8 апреля 2016 г.: в Москве в вагоне метро на станции «Калужская», когда один из пассажиров напал на двух приезжих из Таджикистана. Нападавший оскорбил 19-летнего Мухаммаджона Хакимова и начал выгонять его из вагона, выкрикивая «Таким тут не место», а потом выстрелил из пневматического оружия в Сулаймона Саидова. Саидов был доставлен в больницу в тяжелом состоянии, одна из пуль застряла в глазном яблоке. По подозрению в совершении преступления был задержан Сергей Царев (1957 года рождения), ему предъявлено обвинение в покушении на убийство.

 

Политическое насилие со стороны праворадикальных и проправительственно настроенных активистов против тех, кого они сочли «национал-предателями», в первой половине года не прекращалось, а скорее росло. Получило огласку нападение активистов Национально-освободительного движения (НОД)[2] на участников церемонии награждения победителей ежегодного Всероссийского конкурса исследовательских работ старшеклассников «Человек в истории. Россия – ХХ век», осуществленное 28 апреля 2016 г. в Москве. Перед началом церемонии активисты НОД и Евразийского союза молодежи (ЕСМ) собрались у Центрального дома кино с георгиевскими ленточками, флагами и плакатами «Не дадим переписать историю». Когда участники церемонии стали выходить из ЦДК, активисты начали скандировать «Фашистские подстилки!», называть детей-финалистов конкурса «национал-предателями», «фашистами», кидаться яйцами. Историку Анатолию Голубовскому брызнули в лицо нашатырным спиртом из шприца, писательницу Людмилу Улицкую, которая входит в жюри конкурса, облили зеленкой. К счастью, школьники не пострадали, так как во время нападения находились в здании. Отвечая на вопрос журналиста «Медузы», зачем кидаться яйцами, участник акции с гармонью сообщил: «Мы бесов изгоняем из этих еврейских детей ... Этих детей обработали, они ненормальные, их нужно лечить»[3]. Один из нападавших был задержан полицией.

К сожалению, описанный случай не единичный. Нам известно как минимум еще о двух нападениях – в Петербурге и Владивостоке.

 

Количество жертв среди ЛГБТ (1 убитый, 2 избитых) в первом полугодии 2016-го – чуть ниже, чем годом ранее; однако нападения стали более жестокими. Так, 31 марта был зверски убит журналист Дмитрий Циликин. Задержанный по подозрению в убийстве «назвал себя чистильщиком, а свою жизнь – крестовым походом»[4].

По сравнению с аналогичным периодом прошлого года число нападений на представителей религиозных групп снизилось почти в три раза (3 избитых). Среди пострадавших – женщина – Свидетель Иеговы в Чите и пятидесятники в Александрове Владимирской области.

Общую картину насилия дополняет активность футбольных фанатов. Помимо уханья и демонстрации расистской символики во время матчей[5] (что наблюдалось и на чемпионате Европы[6]), их агрессивность проявляется в том числе за пределами стадионов[7]. Например, в ночь на 15 июня 2016 г. в Екатеринбурге группа футбольных фанатов, кричавших «Россия – чемпион!», напала на посетителей гей-бара «Mono».

 

Вандализм

Активность вандалов, действующих по мотивам религиозной, этнической или идеологической ненависти, была чуть ниже, чем годом ранее. За первые шесть месяцев 2016 года мы зафиксировали не менее 18 актов вандализма в 16 регионах страны (за аналогичный период 2015 года – 26 в 19 регионах[8]).

Чаще всего за прошедшие полгода осквернялись идеологические объекты – 6 актов вандализма – памятники Ленину, героям революции, жертвам царского террора, Карлу Марксу, панно с орденом Отечественной войны, и государственные учреждения – 2 акта. Помимо этого, пострадали мусульманские, еврейские и православные объекты – по 3 случая. Обращает на себя внимание осквернение в Севастополе мемориала турецким воинам 2 февраля 2016 г. Помимо этого, пострадали дацан в Санкт-Петербурге, статуя Будды в Элисте и церковь христиан веры евангельской (пятидесятников) «Эммануил» в Александрове.

В основном активность вандалов сводилась к нанесению граффити (11 случаев), битью стекол и иным разрушениям (3 случая). Однако были и более опасные акты вандализма – три поджога.

 

Публичная активность праворадикалов

Давление на ультраправую среду

В первой половине 2016 года продолжилось уголовное и иное преследование наиболее активных лидеров оппозиционных националистических организаций. Напомним, с конца 2014 года давление на ультраправую среду со стороны правоохранительной системы резко возросло, что за прошедшие полтора года привело к существенным изменениям в публичной активности праворадикального движения.

Помимо начатых ранее дел[9] против политически активных националистов, появилось и несколько новых. Примечательно, что в большинстве случаев правоохранители пошли уже «по второму кругу». Это, безусловно, не делает возбужденные дела неправомерными, но показывает явно повышенное внимание к лидерам националистов.

Например, в апреле было возбуждено новое дело по ст. 282 УК («Возбуждение национальной ненависти») и ст. 280 УК («Публичные призывы к экстремистской деятельности») против лидера ультраправого движения «Русские СПб» Дины Гариной, которой за два месяца до того был вынесен приговор по тем же статьям.

В мае второго уголовного дела удостоился и другой националист из Санкт-Петербурга – лидер запрещенной Народной социальной инициативы (НСИ) Дмитрий Бобров. Напомним, с июня 2015 года он является фигурантом дела по ст. 282 УК в связи с публикацией в интернете текста «Расовая доктрина». Теперь же против Боброва начато еще одно дело по этой же статье – и снова за публикацию той же «Расовой доктрины», которую Д. Бобров повторно выложил в интернете.

Не могла не привлечь внимание правоохранительной системы активизация вышедшего в марте на свободу неонациста Вячеслава Дацика по кличке Рыжий Тарзан. В мае против него было начато новое дело по ст. 161 УК («Разбой») – за кражу кошельков и мобильных телефонов работниц интим-салона, в котором он проводил рейд и устроил погром[10].

В отличие от ситуации с Дациком, правоохранители даже не стали дожидаться выхода на свободу лидера запрещенного в феврале 2015 года движения «Народное ополчение имени Минина и Пожарского» (НОМП) полковника в отставке Владимира Квачкова, приговоренного в 2013 году к 8 годам лишения свободы по обвинению в содействии террористической деятельности (ч. 1 ст. 205¹ УК) и покушении на вооруженный мятеж (ч. 3 ст. 30 и ст. 279 УК). Находящийся в лагере Квачков записал обращение, в котором снова призывал к мятежу и расправам, и в июне ему было предъявлено обвинение по ст. 205² УК («Призывы к терроризму»).

В июне был задержан Юрий Екишев[11], ныне возглавляющий движение «Народное ополчение России» (НОР), организацию, появившуюся на месте НОМП после запрета. Екишева подозревают в публикации от имени НОРа некоего антисемитского поста. В связи с этим делом обыск прошел также у сторонника организации радикального публициста Владимира Кучеренко (Максима Калашникова)[12].

Не обошли своим вниманием правоохранители и ультраправых, близких к запрещенному в прошлом году Объединению «Русские». В январе в Москве и Московской области прошли обыски в квартирах у жен лидеров движения братьев Поткиных – Александра Белова и Владимира Басманова, а также в доме их родителей. Напомним, В. Басманов несколько лет назад покинул Россию, а А. Белов содержится под арестом в СИЗО с осени 2014 года по нескольким обвинениям[13].

Против лидера осколка движения Русский фронт освобождения «Память» (РФО «Память») Владимира Ратникова было возбуждено дело по ст. 282 УК в связи с публикацией им неких ксенофобных песен в социальной сети. Напомним, РФО «Память» с 2011 года состоял в Объединении «Русские», и после раскола в 2014 году В. Ратников возглавил ту часть организации, которая сохранила лояльность Объединению и продолжила достаточно активно действовать на ультраправом поле.

Столкнуться с правоохранительными органами пришлось не только ультраправым из Москвы и Санкт-Петербурга, но и националистам из региональных организаций. Например, в марте сотрудники правоохранительных органов задержали постоянного автора издательства «Алгоритм», члена Комитета 25 января Алексея Кунгурова, против которого было начато дело по ст. 205² УК[14]; в апреле в Липецке было возбуждено уголовное дело по ст. 282 УК против одного из организаторов местных «Русских маршей»[15]; в мае в Вологде сотрудники правоохранительных органов провели обыски у администраторов националистического паблика «Русская Вологда»[16]. Вероятно, имели место и другие подобные случаи, нам неизвестные.

Как мы уже отмечали ранее, давление на ультраправую среду очевидным образом влияет на то, как лидеры националистических организаций выстраивают работу, на кого ориентируются, с кем заключают союзы, какие уличные акции проводят. Как будет показано ниже, публичная активность праворадикалов в прошедшие полгода была хоть и относительно низкой, но необычно разнообразной.

 

Организационное строительство

За первые месяцы 2016 года националисты достаточно активно занимались организационным строительством, что во многом является результатом поиска новых форм существования в условиях изменившихся правил игры – не только из-за давления на ультраправую среду, но и в связи с внешнеполитическими событиями.

Вероятно, самым значимым является появление Комитета 25 января (К25), созданного зимой несколькими известными националистическими лидерами, а именно Игорем Стрелковым (Движение «Новороссия»), Эдуардом Лимоновым («Другая Россия»), Константином Крыловым (Национально-демократическая партия, НДП), Егором Просвирниным (сайт «Спутник и погром»), М. Калашниковым (Партия дела), Анатолием Несмияном (блогер, пишущий под ником «Эль-Мюрид») и другими. Сразу после образования было объявлено, что Комитет создается как дискуссионная площадка и база для обмена информацией и выпуска совместных заявлений. Однако достаточно быстро К25 начал преобразовываться в организацию с внутренней иерархией и уставом, в результате чего из него вышел Э. Лимонов, мотивируя свое решение нежеланием участвовать в сугубо политической организации. Центральной фигурой Комитета стал И. Стрелков, а основными объединяющими идеями, которые связали столь разных националистов (от национал-демократов до национал-сталинистов), стали поддержка «Новороссии» и представление о необходимости для России «третьей силы», которая защитила бы страну от «белоленточников» и «охранителей». Позже к организации присоединились и другие известные публичные фигуры, например, Дмитрий Ольшанский и Егор Холмогоров.

В апреле у К25 появилось отделение в Санкт-Петербурге, а в конце мая Комитет был преобразован в Общерусское национальное движение под руководством Игоря Стрелкова (ОНД). Декларация новой организации явно стала компромиссом между ее не похожими друг на друга членами при доминировании национал-демократической повестки. Формально Движение позиционируется в качестве оппозиционного, однако можно предположить, что в ситуации, когда на националистов оказывается давление со стороны правоохранительных органов, публичная активность ОНД в основном сведется не к борьбе с действующей властью, а к более или менее согласующейся с официальной политической повесткой поддержке «Русского мира». Собственно вопросу о «собирании русских земель», а именно задаче по объединению «РФ, Украины, Белоруссии, а также иных русских земель в едином общерусском государстве и превращение всей территории бывшего СССР в безусловную русскую зону влияния»[17], посвящена центральная часть декларации.

Очень вяло и без особенных успехов развивается проект, во многом схожий с ОНД, хотя гораздо менее освещаемый в СМИ, – Русский национальный фронт (РНФ), также сложившийся вокруг идеи поддержки «Русской весны». Напомним, РНФ представляет собой коалицию из таких националистических организаций, как «Великая Россия» Андрея Савельева, Русское имперское движение (РИД) Станислава Воробьева, Инициативная группа за проведение референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ») Кирилла Барабаша, Движение «За национализацию и деприватизацию стратегических ресурсов страны» Владимира Филина и других. В январе в рамках РНФ Еленой Рохлиной был создан Фонд поддержки русских политзаключенных, который, как и многие аналогичные, занимается распространением информации об уголовных делах и сбором денег для заключенных националистов. Фонд поддерживает в первую очередь «своих» сидельцев, таких как В. Квачков, К. Барабаш, Ю. Екишев и т.д., но не исключительно. В некоторых случаях движение оказывает помощь и тем ультраправым, кто осужден за насильственные преступления, например, Сергею Климуку[18], отбывающему пожизненный срок за пособничество в организации взрыва на Черкизовском рынке[19], или Петру Молодидову[20], приговоренному к 18 годам колонии за несколько убийств и ксенофобную пропаганду. Стоит отметить, что Е. Рохлина и РНФ и ранее занимались поддержкой ультраправых заключенных, а создание Фонда просто придает этой деятельности более формализованный статус.

В феврале у РНФ появилось отделение в Санкт-Петербурге. Учредительную декларацию подписали С. Воробьев (РИД), Роман Андреев (Правая группа помощи задержанным), Степан Иванов («Великая Россия»), Дмитрий Панов (Группа единомышленников Ю.Ю. Болдырева), Сергей Киселев (Российский Имперский Союз-Орден) и Дмитрий Кончаев (экс-Ассоциация «Русские»). Таким образом, помимо уже входивших в РНФ РИДа и «Великой России», коалиция пополнилась представителями новых мелких и малоизвестных националистических групп. Пока созданное отделение занимается проведением небольших акций и конференций в надежде привлечь новых сторонников.

Довольно необычное направление для развития выбрала еще одна коалиция, сложившаяся вокруг темы «Новороссии» – «Битва за Донбасс». Напомним, это лояльное к властям объединение появилось в 2014 году. Формально в него вошли Право-консервативный альянс (ПКА), Евразийский союз молодежи (ЕСМ), «Национал-патриоты России», члены коалиции «Постоянно действующее совещание национально-патриотических сил России» (ПДС НПСР), интернет-проект «Спутник и погром» и другие группы. Однако на практике реально пытались организовать публичные акции только лидеры ПКА Алексей Живов и Евгений Валяев. Весной 2015 года в домах обоих прошли обыски, что, по всей видимости, сильно охладило их пыл, а коалиция «Битва за Донбасс» превратилась из организатора крупных митингов в очередную группу в социальной сети «ВКонтакте», которая выборочно освещает события вокруг Украины.

В 2016 году стало понятно, что возобновить работу, как в 2014 году, не получится, и лидеры «Битвы за Донбасс» стали искать новые формы присутствия в публичном политическом пространстве. Е. Валяев пока ограничился работой в Фонде «Народная дипломатия», в котором он, например, выступает соавтором книг с говорящими названиями вроде «Экстремизм в украинской политике, обществе, СМИ и силовых структурах». Примерно схожей деятельностью занимается и А. Живов, однако, в отличие от Е. Валяева, он не вписался в уже существующую структуру, а пытается создать собственную. Сначала в феврале появилось очередное движение под его предводительством – «Правые патриоты», а потом, уже весной совместно с пабликом в социальной сети «ВКонтакте» «Злые русские» Олега Возовикова был создан Дискуссионный клуб «Достоевский». Проект также поддержали молодежное движение «ТИГРы Родины» и несколько мелких групп. В заседаниях клуба принимают участие в первую очередь правоконсервативные политики и эксперты, то есть «Достоевский» представляет собой более или менее респектабельный националистический «междусобойчик».

Немного изменил вектор развития еще один относительно новый проект, появившийся на ультраправом поле в связи с темой «Новороссии», – Национально-консервативное движение (НКД) «Русский мир» Михаила Очкина и Валентины Бобровой. Напомним, НКД сформировалось в конце 2014 года на основе «Координационного центра помощи Новороссии», одной из многочисленных структур, собиравших гуманитарную помощь для Донбасса. В марте организация провела конференцию «Национал-консерваторы в борьбе за будущее нации» – НКД явно стремится выйти за рамки «Русской весны»[21]. Движение явно еще не определилось с тем, какие именно вопросы интересуют его в первую очередь, поэтому повестка все время «скачет» – с запрета абортов на введение виз со странами Средней Азии, с недовольства внешнеполитическим курсом Турции на борьбу с нелегальной торговлей шаурмой, и т.д. Впрочем, такой разброс на данном этапе развития в ультраправой среде достаточно типичен: большинство акторов пытается найти нишу, не занятую конкурентами и к тому же не провоцирующую обострение отношений с правоохранительными органами.

 

Организационные изменения претерпели и те движения, которые, в отличие от описанных выше, изначально не поддержали «Русскую весну». Их положение оказалось более сложным, так как эта часть ультраправого политического фланга сильнее пострадала от преследования со стороны правоохранительной системы, а также лишилась существенной части сторонников из-за позиции по украинскому вопросу.

Напомним, наиболее крупной организацией здесь было Объединение «Русские», из которого сначала вышли все движения, не согласные с позицией московских лидеров по украинскому вопросу (РИД, НСИ, «Русские Химки» и другие), а в 2015 году «Русские» были признаны экстремистской организацией и действительно прекратили свое существование. На месте объединения возник ряд более мелких организаций, и в 2016 году дробление этого фрагмента ультраправого поля пошло по второму кругу.

Самой крупной организацией, возникшей на месте «Русских», стал Комитет «Нация и свобода» (КНС), который создал в сентябре 2014 года один из лидеров запрещенного Объединения В. Басманов. В организационном плане КНС фактически не развивается: у него не только не появляются новые активные отделения, но и те структуры, которые могли бы претендовать на эту роль (бывшие отделения «Русских» в регионах), почти перестали подавать признаки жизни. Впрочем, низкую активность в этой сфере лидер движения пытается компенсировать за счет регулярного мелькания в СМИ и, что примечательно, в первую очередь либеральных. В. Басманов явно сделал ставку на сотрудничество с несистемной либеральной оппозицией, что дает ему возможность использовать «чужие», то есть не сугубо националистические, ресурсы для продвижения себя лично и своей организации. За прошедшие с начала года месяцы КНС активно включился в подготовку и проведение праймериз Демкоалиции (подробнее см. ниже), В. Басманов дал несколько интервью крупным изданиям, а также создал крупный и привлекательный для оппозиции информационный повод, направив обращение в международный трибунал в Гааге, в котором потребовал объявить Владимира Путина военным преступником. Несмотря на некоторые успехи, переоценивать достижения В. Басманова явно не стоит. Как показывает опыт, регулярные контакты с либералами не помогут снискать симпатий рядовых ультраправых активистов; возможности создавать интересные для СМИ информационные поводы очень ограничены; в качестве «говорящей головы национализма» (по примеру брата В. Басманова А. Белова в бытность того руководителем ДПНИ) В. Басманов тоже не годится – он явно не представляет мнение большей части ультраправых и, находясь в эмиграции, недоступен для комментариев в режиме реального времени.

Из КНС зимой выделилась группа, получившая название «Свободная Россия». Эту организацию возглавил активист КНС и движения Русский объединенный национальный альянс (РОНА) Денис Романов-Русский. Организация пока получилось совсем небольшая; она сотрудничает с КНС, проводит мелкие акции, как с чисто националистической повесткой, так и с повесткой, типичной скорее для либерал-демократов, а также сотрудничает с несистемной оппозицией. Не очень понятно, стало ли появление «Свободной России» следствием какого-то конфликта внутри КНС или же ее создание – некий тактический ход (например, СР могла бы в теории стать запасным аэродромом на случай запрета Комитета), но факт дробления налицо.

Раскололась в этом году еще одна организация, возникшая в 2015 году на руинах Объединения «Русские», – движение «За честь и свободу» Александра Самохина (ранее возглавлял рязанское отделение Объединения) и В. Ратникова (РФО «Память»). Просуществовав чуть больше полугода, в феврале «За честь и свободу» разделилось надвое. В ходе «развода» В. Ратников вывел из состава движения свой антимигрантский рейдовый проект «Цитадель», а А. Самохин переименовал оставшуюся часть из «За честь и свободу» в просто «Честь и свобода». Как сообщалось, раскол стал результатом того, что организация изначально создавалась как компромиссный союз между национал-консервативными демократами и национал-радикалами, но обе фракции не смогли найти общий язык. В итоге более радикальные сторонники ушли, оставив за собой проект «Цитадель». Обе части разваливаются слабо: «Цитадель» фактически не функционирует, что, вероятно, не в последнюю очередь связано с уголовным делом против В. Ратникова, см. выше; «Честь и свобода» занимается в основном проведением мелких акций с не националистической повесткой, организацией слабо посещаемых конференций разного толка, а также без особого успеха пыталось продвигать своего лидера на праймериз Демкоалиции.

Таким образом, первое полугодие 2016 году достаточно отчетливо показало тенденции партстроительства. Если те движения, которые ранее поддержали «Новороссию», стараются выстраивать разного рода коалиции друг с другом для аккумулирования ресурсов, другая часть спектра, наоборот, дробится, активисты маневрируют, пытаясь найти свое место на изменившемся политическом ландшафте.

 

Митинговая активность ультраправых

Внутренние реорганизации и давление со стороны правоохранительной системы привели к тому, что митинговая активность националистов в первой половине 2016 года была и разнообразной, и вялой одновременно.

Помимо традиционных ежегодных акций и акций, посвященных преследованию ультраправых, о которых речь пойдет ниже, националисты достаточно регулярно проводили уличные мероприятия с совершенно случайной повесткой, пытаясь использовать для мобилизации сторонников и поддержания их сплоченности любые поводы. Это были и акции памяти российских военных, погибших в 1995 году при штурме Грозного, и возложения цветов на кладбище в честь казачьих атаманов, казненных в 1946–1947 годах за сотрудничество с нацистами, и пикеты против свободного распространения алкоголя, и митинги, посвященные дню рождения царя Николая II, и сходы против переименования в Санкт-Петербурге моста в честь Ахмата Кадырова, и многое другое.

Ультраправые старались также встраиваться в чужие или проводить собственные митинги и пикеты с «социальной» повесткой. Например, «Свободная Россия» пыталась организовать выступления в поддержку дальнобойщиков, бастовавших против системы «Платон»; «Честь и свобода» приняло участие в митинге за спасение леса в Раменском; НДП и «Другая Россия» поучаствовали в автопробеге КРПФ против плохого состояния дорог в Великом Новгороде и т.д. Подобные акции помогают националистам создавать себе благоприятный имидж, а также налаживать контакты с другими политическими движениями и местными сообществами. Однако «социальные» акции почти никогда не бывают ни массовыми, ни громкими, а значит, не увеличивают политического веса организаций-участников.

 

Традиционные акции

Еще менее удачными, чем в прошлом году, оказались две традиционные акции ультраправых – «День героев» (акция в память о псковских десантниках, которая обычно проходит 28 февраля или в ближайшую к дате субботу) и «Русский Первомай».

Если «Первомай» еще хоть как-то отмечался, то «День героев» националисты фактически проигнорировали. Только в Санкт-Петербурге состоялось мероприятие, приуроченное к этому дню, которое провело местное, отделение РНФ, образованное за несколько дней до даты и искавшее повод заявить о себе. Акция получилась совсем камерной: собралось около 15 активистов, которые возложили цветы к памятнику десантникам. В остальных городах, насколько можно судить, вообще ничего не проводилось. Вероятно, отсутствие интереса ультраправых организаций связано с тем, что «День героев» уже и в прошлом и позапрошлом годах собрал мало активистов.

Ненамного более успешным получился «Русский Первомай».

В Москве городские власти не согласовали шествие Дмитрию Демушкину, который по закону не имел права быть заявителем и, несомненно, знал это, – то есть вполне можно говорить о добровольном отказе от акции. Поэтому, как и год назад, традиционное шествие не состоялось, а когда-то альтернативный ему марш РНФ вновь оказался основным, да, собственно, и единственным. Впрочем, преимуществом своего эксклюзивного положения РНФ не смог воспользоваться и собрал на акцию около 100 человек, что примерно на треть меньше, чем в прошлом и позапрошлом годах.

Такой результат кажется еще более удручающим, если учесть, что прямые конкуренты из сторонников «Русской весны» не стали включаться в борьбу: ни прокремлевские «ТИГРы» Михаила Бутримова, ни НКД М. Очкина даже не заявляли о намерениях проводить 1 мая какие-либо мероприятия.

Зато, в отличие от прошлого года, за рядовых автономных ультраправых, не поддержавших «Новороссию», попытались побороться конкурирующие сообщества «Непримиримая лига» и «Черный блок»[22], каждое из которых объявляли о намерении провести свои шествия. Несмотря на взаимные претензии, оба проекта ориентированы на один и тот же контингент и теоретически могут вывести на улицы тех радикальных националистов, кто не нашел себе места на митинге РНФ. Впрочем, столичные власти не согласовали акцию ни одному из конкурентов.

Уже традиционно, в Санкт-Петербурге националисты приняли участие в общегородском шествии, а не пытались организовать собственное. «Другая Россия» шла отдельной колонной, РНФ и НДП сформировали общую колонну, «Славянская сила Северо-Запад» и автономные неонацисты тоже шли отдельной колонной под названием «За единство Славян и Белой расы». В совокупности в этом году в «Русском Первомае» в Петербурге приняло участие около 100 человек, что тоже на треть ниже, чем год назад.

Помимо двух столиц, акции прошли еще в пяти городах: Великом Новгороде, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Пензе и Пскове. Если сравнивать с прошлым годом, то видно, что география марша осталась на том же низком уровне, а вот суммарное количество участников еще снизилось. Такое положение дел – следствие растерянности и разобщенности ультраправой среды, лишившейся наиболее активных лидеров, возможности выходить на улицы под традиционными лозунгами, претерпевшей расколы из-за различий по украинскому вопросу, а также находящейся в ситуации обострившейся внутренней конкуренции за новые повестки.

Стоит также отметить еще две акции, которые, судя по всему, претендуют на то, чтобы стать ежегодными и впоследствии традиционными.

Во-первых, речь идет о «Дне русской нации», который «Другая Россия» предлагает отмечать каждое 5 апреля[23]. Акция задумана Э. Лимоновым как аналог первомайским мероприятиям ультраправых и приурочена к победе Александра Невского на Чудском озере. В этом году дату отметили сразу в 16 городах: в Москве, Санкт-Петербурге, Барнауле, Великом Новгороде, Волгограде, Воронеже, Казани, Кирове, Красноярске, Нижнем Новгороде, Оренбурге, Ростове-на-Дону, Сарове, Таганроге, Ульяновске, а также в Донецке. В некоторых городах мероприятия прошли в форме митингов, где-то – пикетов, где-то – открытых собраний, лекций и круглых столов. В разных городах к акции присоединялись представители НДП, РНФ, Партии «Великое отечество» (ПВО) Николая Старикова и местные организации. Несмотря на достаточно широкую (для мероприятия, приводящегося впервые) географию, «День русской нации» сложно назвать удачным из-за низкой явки даже в Москве и Санкт-Петербурге (в обоих городах собралось примерно по 50 человек). Кроме того, националисты в регионах не стали заниматься самостоятельной организацией мероприятий, как это обычно бывает с «Русским Первомаем» или «Русским маршем»: насколько можно судить, все пикеты и митинги согласовывали активисты «Другой России».

Во-вторых, претендентом на новую традицию можно назвать акцию в память о погибших в Доме профсоюзов в Одессе 2 мая 2014 г. Напомним, год назад организацию взяло на себя НДП К. Крылова и провело мероприятия в семи городах страны, собравшие по несколько десятков человек. В этом году организацией занимался Комитет 25 января. В результате акция получилась крупной только в Москве, где состоялся митинг, в котором приняло участие примерно 250–350 человек, в том числе И. Стрелков, К. Крылов, А. Живов, Иван Охлобыстин и другие. В остальных городах похвастаться было особенно нечем: в Санкт-Петербурге прошел митинг, собравший около 50 человек; в Краснодаре четыре человека из К25 раздавали листовки; в Воронеже состоялся пикет из четырех человек, организатором которого стала «Великая Россия» А. Савельева, а не Комитет.

Достаточно сложно сказать, была ли данная акция удачной. С одной стороны, в Москве получилось собрать достаточное количество участников, особенно с учетом того, что организатор, Комитет 25 января – новая организация, появившаяся только в этом году. С другой – у акции получилась очень узкая география, и она не заинтересовала на местах прочие структуры националистов, в том числе НДП, у которой, в отличие от нового Комитета, имеется достаточно разветвленная сеть региональных отделений, а ее лидер – один из руководителей Комитета.

 

Акции против «репрессий»

Помимо традиционных поводов для уличных акций, националисты использовали тему «репрессий». Они проводили пикеты и митинги в поддержку праворадикалов, против которых возбуждены уголовные дела. Впрочем, и эта, казалось бы, насущная тема не вызвала у рядовых активистов всплеска энтузиазма. Упомянем здесь основные подобные мероприятия.

В январе РНФ анонсировал всероссийскую акцию в поддержку арестованного главы ИГПР «ЗОВ» Кирилла Барабаша. Но все свелось к одиночным пикетам в Калининграде и Москве, причем в столице участников задержали, так как пикет был явно не одиночным.

Более успешным стал митинг 31 января в поддержку заключенных националистов в Санкт-Петербурге. Сообщалось об участии 150 человек, но на фото не видно более 40 человек одновременно. Организатором акции выступили активисты «Другой России», однако участие приняли также «Великая Россия», НДП, РИД и некоторые левые организации (что осудили РИДовцы, которые считают сотрудничество националистов с левыми неправильным).

Всероссийская акция РНФ в поддержку В. Квачкова 12 марта прошла в восьми городах: в Москве, Волгограде и Екатеринбурге удалось собрать по несколько десятков активистов, но в Санкт-Петербурге, Казани, Калининграде, Нижнем Новгороде и Сыктывкаре собиралось не более пяти человек. По меркам 2016 года акция получилась заметной, но ровно годом раньше тот же РНФ проводил явно более заметную серию митингов за отмену статьи 282 Уголовного кодекса.

Националисты из лагеря противников «Новороссии» приняли участие в общеоппозиционной акции памяти Бориса Немцова 27 февраля именно с лозунгами против «репрессий». В Москве националисты из Комитета «Нация и Свобода» прошли в колонне «Демократического выбора» под лозунгом «Долой политические репрессии, отменить 282!». Примечательно, что активисты выступали не с символикой Комитета, а использовали флаги «Свободной России». Примечательно также, что Д. Демушкин с несколькими соратниками шел отдельно. Количество ультраправых на марше нельзя определить точно, но их было не более нескольких десятков человек. Помимо перечисленных, в шествии также участвовали РОНА, Российская правая партия Владимира Истархова, Национал-демократический альянс Алексея Широпаева (последние шли в колонне под баннером «Свободу Надежде Савченко!»). Кроме того, в шествии приняло участие движение «Честь и свобода» под собственными флагами.

Кроме Москвы, националисты 27 февраля приняли участие в мероприятиях в Иркутске и Томске.

 

Раскрутка криминальных инцидентов

Одной из традиционных форм активности ультраправых является раскрутка различных криминальных инцидентов с участием местных жителей, с одной стороны, и приезжих, с другой стороны, для поднятия волны антимигрантских настроений. В этом смысле год начался для националистов достаточно удачно, так как их функции неожиданно взяли на себя центральные российские СМИ: они освещали события, произошедшие в новогоднюю ночь в Кёльне. Несмотря на то что речь шла о беспорядках за пределами России, националисты немедленно занялись экстраполированием ситуации на российскую почву. Впрочем, публичная акция в этой связи прошла всего одна: 6 февраля в Санкт-Петербурге 12 активистов из НДП, РИДа и партии «Родина» Алексея Журавлева провели пикет солидарности с европейскими ультраправыми, протестующими против приема беженцев из Сирии. Акция получилась малочисленной, и СМИ ее проигнорировали.

Более заметный всплеск антимигрантских настроений произошел весной после инцидента в Москве у станции метро «Октябрьское поле». Напомним, 29 февраля гражданка Узбекистана, работавшая няней в семье, жившей неподалеку, убила свою четырехлетнюю воспитанницу, отрезала девочке голову и, одевшись во все черное, пришла к метро, где, размахивая отрезанной головой ребенка, кричала «Аллах Акбар!» и грозилась устроить взрыв. Центральные телеканалы в растерянности предпочли в тот день вовсе не сообщать об этом событии. 1 марта на месте задержания убийцы стали собираться люди. На акцию памяти по погибшему ребенку приехали и ультраправые активисты. Приезжать к «Октябрьскому полю» открыто призывало только НКД М. Очкина и В. Бобровой, но среди собравшихся присутствовали активисты и из других организаций (например, полиция задержала Д. Демушкина). К счастью, акция памяти не превратилась в митинг под антимигрантскими лозунгами, и собравшиеся спокойно разошлись.

Инцидент снова спровоцировал новый виток интереса к кампании за введение визового режима со странами Средней Азии и Закавказья, которая почти полностью затухла после 2013 года. Не только националисты, но и другие политические группы стали поднимать этот вопрос, некоторые даже запустили ксенофобные кампании на эту тему. Достаточно показателен пример партии КПРФ, московская организация которой даже подарила националистам новый антимигрантский «логотип»: перечеркнутое символическое изображение женщины в хиджабе с отрезанной головой в руках. Символ широко разошелся в интернете, хотя партия впоследствии убрала его с созданного ей сайта против нелегальной миграции. Этот логотип стал не единственным, и аналогичные также массово разошлись в интернете.

После инцидента была создана Коалиция «За визовый режим» во главе с Всеволодом Радченко (НДП), в которую, кроме НДП, вошли НКД и «Правые патриоты» А. Живова. Правда, попытка провести серию митингов с требованием введения визового режима удалась плохо: состоялись они только в Санкт-Петербурге и Новосибирске и собрали всего по несколько десятков человек.

Судя по взрывной активности в интернете, низкая посещаемость акции связана не с отсутствием интереса к теме введения виз, а с опасениями рядовых националистов и лидеров ультраправых организаций привлечь к себе внимание правоохранительных органов, а также в разочаровании в публичных акциях как таковых. Последнее хорошо подтверждается тем фактом, что пока в 2016 году националистам, собиравшим в прошлом по шесть тысяч человек на «Русский марш», не удалось провести ни одного мероприятия, которое посетило бы больше 350 человек.

 

Подготовка к выборам

Уделили националисты некоторое внимание и предстоящим в сентябре выборам.

Пожалуй, наиболее интересным сюжетом стало неожиданное решение ряда ультраправых принять участие в праймериз Демократической коалиции, благо выборы были открытые.

В качестве кандидатов из этого политического спектра зарегистрировались А. Самохин из движения «Честь и свобода», саратовский правопопулистский блогер Вячеслав Мальцев и находящийся под арестом А. Белов (выдвинулся от «Партии 5 декабря» Константина Янкаускаса и Сергея Давидиса).

Комитет «Нация и свобода» еще с апреля начал призывать сторонников регистрироваться в качестве избирателей и поддержать тех выдвиженцев, которые выступали за отмену ст. 282 УК, поддерживали введение визового режима со странами Средней Азии, высказывались за снижение объема дотаций Северному Кавказу, а также имели опыт сотрудничества с националистами. Список одобренных Комитетом кандидатов прилагался[24]. В. Басманов явно рассчитывал таким образом повысить свою значимость в глазах оппозиционных лидеров, показав им, что сотрудничество может приносить бонусы, а также стремился получить статус главного представителя ультраправых в оппозиционной среде.

Как известно, праймериз 29 мая[25] из-за утечки данных были прерваны уже около полудня (проголосовать успело всего 7,5 тысяч человек), но получившийся расклад оказался крайне благоприятным для националистов: В. Мальцев занял первое место, а А. Белов замыкал пятерку победителей[26]. Несмотря на то что такие результаты больше говорят о праймериз, чем о национализме, исход голосования действительно сыграл националистам на руку, послужив неплохой рекламой для участвовавших ультраправых, а также обеспечил В. Мальцеву второе место в выборном списке «ПАРНАСа». Кандидатуру Белова съезд партии все-таки отверг, но, несмотря на это, КНС все равно призывает сторонников прийти на выборы и отдать свой голос этой партии.

Стоит отметить, что оппозиционно настроенные группы ультраправых в основном совершенно не разделяют энтузиазма КНС по поводу предстоящих выборов и либо вообще игнорируют эту тему, либо высказываются против участия. Например, лидер «Общерусского национального движения» (ОНД) И. Стрелков назвал все выборы профанацией и заявил, что его организация не планирует никуда выдвигаться[27], а РНФ выпустил эмоциональное обращение, призывающие националистов не только не баллотироваться, но даже избегать похода на избирательные участки[28].

В большей степени избирательный процесс привлекает провластные группы: безусловно, принять участие в выборах планирует партия «Родина»; совместный список готовят Национально-освободительное движение Евгения Федорова и «Великое Отечество» Николая Старикова; заявлял о намерении выдвигать своих кандидатов Российский общенародный союз (РОС) Сергея Бабурина, хотя в последние месяцы РОС фактически не подает признаков жизни.

 

Рейды и тренинги

В последние несколько лет важной частью деятельности большинства националистов является проведение различных рейдов по борьбе с чем-либо: педофилами, наркоторговцами, местами проживания нелегальных мигрантов, незаконной торговлей, распитием спиртного в общественных местах, продажей алкоголя в неположенное время и прочее. Таким образом, национал-радикалы выставляют себя скорее борцами за общественный интерес и даже общественный порядок, а не маргинальными политиками и хулиганами, какими их многие видят.

Так же, как и другие, эта сфера изрядно пострадала в 2014 и 2015 годах из-за активности правоохранительных органов, в результате чего против лидеров многих крупных рейдовых групп (Н. Бондарика, Д. Евтушенко, Д. Боброва, А. Колегова, М. Марцинкевича и других) были возбуждены уголовные дела, а часть оказалась за решеткой.

В 2016 году упадок рейдов продолжился, и их количество остается стабильно низким, если сравнивать с периодом «расцвета» в 2012–2013 годах. Вероятно, единственной привлекшей внимание акцией стал скандальный «антибордельный» рейд В. Дацика, который закончился вынужденным шествием голых работниц интим-салона до отделения полиции и последующим арестом самого инициатора рейда.

С некоторой периодичностью появляются объявления о возобновлении приостановленных рейдовых инициатив, о расширении «сферы интересов» имеющихся или о новых игроках на этом поле, но все это почти не привлекает внимания, а зачастую и вовсе не воплощается в жизнь. Например, о возобновлении «Русской зачистки» (поиск мест нелегальной торговли) несколько раз объявлял Д. Бобров, но так и не опубликовал отчеты о деятельности; заявляли о готовности бороться не только с местами проживания нелегальных мигрантов, но и с торговцами наркотиками активисты «Цитадели», но, судя по всему, ничего не провели; свой рейдовый проект по поиску мест нелегальной палаточной торговли создало НКД, но в целом это осталось фактически не замеченным ультраправой средой.

Вероятно, стабильно популярными остаются только рейды с «антиалкогольной повесткой», в первую очередь те, которые проводят такие политически неактивные движения, как «Трезвые дворы» и «Лев против». Стоит отметить, что видеоролики последнего набирают большое число просмотров в интернете, во многом благодаря тому, что существенная доля рейдов заканчивается драками и скандалами, которые участники акций явно намеренно провоцируют грубым и агрессивным поведением.

Как мы уже писали, если раньше именно рейдовые группы были важным источником пополнения ультраправого движения новыми активистами, то теперь этой цели служат многочисленные курсы военной подготовки и сообщества, проводящие разного рода боевые тренировки (курсы ножевого или рукопашного боя), которые стали гораздо популярнее среди националистов после начала конфликта в Украине. Большинство крупных и мелких ультраправых организаций и групп, в том числе специализировавшихся на рейдах, взялось обучать сторонников боевым навыкам в ожидании оживления политической жизни, когда можно будет вернуться к традиционным формам активности или, как мечтают многие радикальные группы, принять участие в «русской революции». Как бы то ни было, массовое обучение боевым навыкам людей с ультраправыми взглядами представляется весьма тревожным.

Остаются в чести среди ультраправых и менее агрессивные спортивно-развлекательные мероприятия, такие как разного рода «гуляния», «купания» и «забеги», а также различные соревнования. Подобная активность позволяет ультраправым сохранять контакты друг с другом, не терять социальную базу.

 

Трансформация ультраправого поля: 2013-2016

Подводя итоги сказанного, следует отметить, что в течение первой половины 2016 года продолжился процесс переструктурирования ультраправого фланга политического спектра, начатый весной 2014-го. Для того чтобы лучше отразить радикальные изменения, произошедшие за эти годы, сравним конфигурацию организаций и группировок националистов в конце 2013 года с сегодняшней.

 

2013

В 2013 году центральной организацией на ультраправом фланге была широкая коалиция оппозиционных националистических движений, входящих в Объединение «Русские», которое, на правах преемницы ДПНИ, было организатором и инициатором большинства крупных публичных акций, к которым присоединялись автономные праворадикалы и мелкие националистические группы. В коалицию входили организации разного типа: близкие к неонацистским «Славянский союз», осколок РФО «Память» Владимира Ратникова и НСИ; чуть более умеренная экс-ДПНИ; православно-монархический, ориентированный на имперское устройство РИД Станислава Воробьева и остатки традиционалистского и тоже православного РОНСа Игоря Артемова, а также «Национал-демократы» Семена Пихтелева. Зачастую союзником коалиции выступала Национал-демократическая партия Константина Крылова (НДП).

В Москве конкурентом «Русских» являлась только-только сложившаяся и гораздо меньшая по численности Русская коалиция действия (РКД), противопоставлявшая себя Объединению на основании неприятия сотрудничества с либеральной и левой оппозицией в ходе общего протестного движения. В РКД вошли идеологический брат-близнец экс-ДПНИ «Великая Россия» Андрея Савельева, «Русское возрождение» Александра Амелина и национал-сталинистское Народное ополчения им. Минина и Пожарского (НОМП) Юрия Екишева. Новая коалиция вместе с примкнувшими к ним левонационалистическими ИГПР «ЗОВ» Кирилла Барабаша (тоже сталинисты) и партией «Воля» Светланы Пеуновой, а также с рядом мелких ультраправых групп стали проводить альтернативные мероприятиям «Русских» митинги и шествия. Однако РКД в весьма популярных тогда рейдах была малозаметна (рейдами занималась только «Великая Россия»).

В Санкт-Петербурге ситуация была несколько иной. Основные на тот момент ультраправые движения и группы более или менее успешно сотрудничали друг с другом в рамках проведения крупных акций типа «Русского марша». Организации, входившие в Объединение «Русские», как правило, выступали под собственными названиями, но, как и в Москве, составляли костяк местного праворадикального движения. К ним относились отделение «Русских» – «Русские СПб» во главе с Диной Гариной, две отдельные организации «Славянского союза», а также упомянутые выше НСИ, РИД и «Национальные демократы». Как и в Москве, в роли постоянных союзников выступало петербургское отделение НДП. (Пожалуй, единственным серьезным нарушителем спокойствия выступал лидер «Русской зачистки» Николай Бондарик.)

Описанные выше движения обеих столиц были едины в двух основных пунктах – антимигрантской повестке и однозначной оппозиционности. За столичными лидерами на тех же позициях стояли все известные региональные организации.

Конечно, существовали и активные оппозиционные группы, не входившие в описанные коалиции. Примечательно, что в первую очередь это были левые националисты – «Другая Россия» или гораздо менее заметная «Народная воля».

 

Особняком стояли «системные» националисты. К концу 2013 года они были гораздо менее заметны, чем оппозиционные, хотя по сравнению с предыдущим периодом их деятельность уже набирала обороты.

В 2013 году центральной организацией в этой части спектра была партия «Родина», которая уже на тот момент начала пытаться оттеснять «несистемщиков»: например, «Родина» стала единственной организацией, которой было согласовано проведение «Русского марша» в Санкт-Петербурге. Примечательно, что шествие было переименовано в «Имперский марш», и с тех пор традиционный «Русский марш» в городе не проводился. В среде постоянных организаторов шествий прошлых лет, то есть собственно описанных выше ультраправых движений, партия воспринималась как прокремлевский спойлер.

К системным националистам того периода также следует отнести только зарегистрировавшуюся тогда партию «Великое Отечество» (ПВО) Николая Старикова, сравнительно малоактивное в 2013 году Национально-освободительное движение (НОД) Е. Федорова и даже националистическую часть КПРФ, не очень впрочем, часто являющую себя миру, и отчасти ЛДПР, время от времени традиционно прибегающую к националистическому дискурсу. Несколько особняком, как всегда, стояли специфические православно-националистические организации, из которых заметным можно было назвать только «Народный собор».

Системные националисты в гораздо меньшей степени ориентированы на антимигрантскую повестку и, естественно, либо вообще не оппозиционны, либо находятся в умеренной оппозиции. Примечательно также, что им в большинстве случаев свойственно вполне позитивное отношение к советскому прошлому, что в среде «несистемщиков» встречается редко.

Где-то посередине между «системными» и «несистемными» в 2013 году находился Российский общенародный союз Сергея Бабурина и Ивана Миронова: первый идейно близок к «Родине» и КПРФ, а второй – скорее к ДПНИ (РОС и «Русские» в 2012 году совместно проводили «Русский марш» в Москве).

 

Фактически отдельно от политических организаций националистов (системных или нет) живет основной костяк радикальных националистических активистов. «Национал-автономы», последовательные сторонники неонацистской идеологии, могут быть объединены в небольшие организации и группы, во многом ориентированные на насилие, но все последние годы они не были представлены на политической сцене, и движение «Реструкт!» Максима Марцинкевича 2013 году эту функцию выполняло лишь отчасти. Именно за внимание «автономов» конкурируют друг с другом различные ультраправые движения, хотя они пытаются добиться и внимания обычных людей с ксенофобными взглядами, иногда посещающих мероприятия националистов.

Помимо проведения митингов и шествий, одной из наиболее распространенных форм вовлечения в политическую жизнь радикальных активистов являются разного рода «социальные» и спортивные инициативы. В 2013 году пика популярности достигли различные рейды, в первую очередь по поиску мест проживания нелегальных мигрантов, их работы, по выявлению гипотетических педофилов, наркоторговцев и т.д. Рейдовой деятельностью занимались в первую очередь «несистемные» националисты, в основном входившие в объединение «Русские», но не только: например, большую популярность приобрели «Русские зачистки». Из «системных» движений, насколько нам известно, рейдами занималась только партия «Родина». Но наиболее широкую известность приобрели те организации националистов, которые, собственно, и были ориентированы исключительно на рейды. С одной стороны это был неонацистский «Реструкт!», с другой – специализирующиеся на «антимигрантских» рейдах «Щит Москвы» Алексея Худякова и «Светлая Русь» Игоря Мангушева, которые вовсе не имели оппозиционной повестки.

 

2016

К середине 2016 года «несистемный» фланг ультраправых радикально перестроился. Теперь здесь фактически нет центральной организации или коалиции, которая бы могла претендовать на звание «говорящей головы» национализма, каковой ранее были «Русские».

Доминируют организации, в свое время поддержавшие «Русскую весну»; часть из них уже отчетливо тяготеет к слиянию с «системным» националистами. Организации этого сегмента периодически сотрудничают друг с другом, но говорить о них как о союзниках явно преждевременно.

С одной стороны, к сторонникам «Русской весны» относится более или менее сохранивший свой оппозиционный статус РНФ, включающий в себя «Великую Россию», ИГПР «ЗОВ», ряд православно-традиционалистских движений, таких как РИД, Союз православных хоругвеносцев, «Черная сотня» и др. В качестве их постоянного союзника выступает НОМП, переименованный после запрета в «Народное ополчение России» (НОР).

С другой стороны, на этом же поле играют уже фактически не являющееся оппозиционными организации типа Национал-консервативного движения и идеологически близких к ним более мелких групп вроде «Правых патриотов» и дискуссионного клуба «Достоевский» Алексея Живова. Они явно тяготеют к тому, чтобы «встроиться в систему», но пока не встречают достаточной взаимности.

Где-то посередине между РНФ и уже почти «системными» сторонниками «Новороссии» находится образовавшийся недавно Общерусское национальное движение под руководством Игоря Стрелкова (ОНД), которое вроде бы декларирует свою оппозиционность, но судя по всему, намерено делать акцент в публичной активности на вопросах, согласующихся с официальным политическим дискурсом. Фактически за ту же политическую нишу со Стрелковым и его сторонниками конкурирует сейчас «Другая Россия»: после прекращения активной фазы войны в Донбассе партия несколько усилила критику власти и время от времени снова подвергается давлению правоохранителей.

Пока все эти организации и коалиции относительно малоактивны, не могут похвастаться большим числом последователей, а их митинговая деятельность все чаще заменяется на малочисленные кулуарные мероприятия – круглые столы, лекции, конференции и т.п.

 

В Москве основными конкурентами этих групп являются идеологически разрозненные осколки Объединения «Русские», а именно: национал-социалистические «Черный блок», проект «Цитадель» и «Непримиримая лига»; более умеренные сторонники Дмитрия Демушкина и Комитет «Нация и свобода» (КНС) Владимира Басманова, судя по всему, конкурирующие друг с другом; идейно близкие к национал-демократам «Свободная Россия» и «Честь и свобода». Все они продолжают быть открыто оппозиционными, но не так активно, как раньше, продвигают антимигрантскую повестку, опасаясь уголовного преследования. Заявки на публичной акции, поданные от их имени, почти всегда отклоняются, и в этих условиях каждая из организаций выживает по-своему. Одни – КНС, «Свободная Россия» и «Честь и свобода» – стараются сотрудничать с либеральной несистемной оппозицией, а остальные, ориентируясь на автономных ультраправых, пытаются проводить рейды, тренировки, выезды на природу и т.п. С осколками «Русских» более или менее регулярно сотрудничают Русский объединенный национальный альянс (РОНА) и отчасти Российская правая партия Владимира Истархова. Обе эти небольшие организации, как и КНС, участвуют в общеоппозиционных акциях.

В Санкт-Петербурге у сторонников «Русской весны» из числа РНФ и ОНД из-за давления со стороны правоохранителей почти не осталось конкурентов. Практически прекратили деятельность «Русские СПб», «Славянская сила Норд-Вест», НСИ и столь активный ранее Н. Бондарик. Приостановили деятельность из-за разногласий по поводу украинских событий «Национальные демократы». Из тех, кто не поддерживает «Новороссию» и готов выходить на публичные акции, осталась, видимо, только небольшая группа «Славянской силы».

 

Зато системные партии националистов за прошедшие годы существенно выросли и оживились (особенно НОД и ПВО), однако количество кампаний и акций с непосредственно ксенофобной повесткой у них существенно снизилось. НОД и близкая к нему группа SERB известны в основном хулиганскими атаками на либеральную оппозицию. «Родина», которая в 2015 году, казалось бы, планировала более интенсивно переманивать к себе сторонников ультраправой идеологии, создав молодежное крыло партии «ТИГРы Родины», существенно свернула ксенофобную пропаганду (вместе с деятельностью самих «ТИГРов») и сосредоточилась на социальных вопросах. «Родина», ПВО, НОД и националистическая часть КПРФ и ЛДПР на данном этапе куда больше ориентированы на патриотическую повестку и акции, связанные с внешнеполитической обстановкой, чем на этнонационалистическую риторику.

Занимавший промежуточное между «системными» и «несистемными» националистами РОС, видимо, так и не выбрал, на чьей стороне быть, и почти полностью прекратил деятельность.

 

Жизнь большинства автономных ультраправых активистов, не принадлежащих к конкретным политическим движениям, изменилась за прошедшие годы достаточно радикально. После разгрома официально поддержавшего в свое время «Русскую весну» «Реструкта!» (впрочем, в движении было немало тех, кто не разделял пафоса «Новороссии» и даже уехал воевать в «Азов») и чуть ли не поголовной эмиграции проукраинских активистов Misantropic Division и WotanJugend движение «автономов» оказалось фактически обезглавленным. Хотя некоторые упомянутые группы продолжают подавать признаки жизни, в целом и этот сектор заметно сбавил активность, в том числе насильственную. Как показал опыт последних публичных акций, в среде автономных националистов также существенно снизилось мотивация для посещения митингов и шествий. Последний «Русский марш» не собрал и шестой части былого актива. Крайне неудачным также оказался последний «Русский Первомай»: многие отказались посещать его из страха привлечь внимание полиции и из нежелания участвовать в раздробленных на части шествиях.

Существенно уменьшилась вовлеченность рядовых ультраправых в рейдовое движение, за исключением участия в проектах по борьбе за трезвость. Как уже говорилось выше, большинство лидеров наиболее крупных «антимигрантских» рейдовых проектов стало фигурантами уголовных дел, а рядовые активисты разбрелись кто куда (например, переключились на войну в Донбассе).

Все это спровоцировало еще большую радикализацию и без того радикальной среды «автономов», которые вновь заговорили о необходимости «Белой революции» и принялись агитировать за акции прямого действия.

Зато новую жизнь обрел другой способ вовлечь «автономов» в жизнь политических движений – через создание клубов и групп, занимающихся боевой подготовкой для всех желающих. В среде рядовых националистов подобные структуры стали пользоваться большой популярностью сразу после начала активной фазы конфликта в Украине. В эту деятельность вовлечены РИД С. Воробьева, Д. Бобров, Д. Демушкин, а также активисты из бывших рейдовых проектов, например, из «Guestbusters» (теперь продвигают свои курсы самообороны) и «Светлой Руси», ставших сооснователями группировки E.N.O.T.Corp. Таким образом, уже почти два с половиной года происходит милитаризация среды «автономов». Этот процесс кажется тем более опасным потому, что какая-то часть вовлеченных в него активистов принимала непосредственное участие в украинском противостоянии (с обеих сторон конфликта), имеет реальный боевой опыт и российские участники боев в подавляющем большинстве вернулись из ДНР/ЛНР домой.

 

Противодействие радикальному национализму

Уголовное преследование

За насилие

Число случаев уголовного преследования за насилие, в котором судами был признан мотив ненависти, по сравнению с прошлым годом уменьшилось. За шесть месяцев вынесено не менее 11 приговоров в 11 регионах, по которым было осуждено 18 человек (за аналогичный период 2015 года – 11 приговоров в 10 регионах, осуждено 24 человека). Эти люди были осуждены за убийства, причинения тяжкого вреда здоровью и побои. В двух случаях фигурировала также ст. 282 УК («Возбуждение национальной ненависти») поскольку речь шла о расистских выкриках в ходе нападения.

Из приговоров за насилие обращает на себя внимание приговор, вынесенный 17 марта в Санкт-Петербурге неонацисту из банды Боровикова – Воеводина Андрею Малюгину, осужденному на 18 лет колонии строгого режима. 14 июня 2011 г. в процессе по делу всей банды присяжные оправдали Малюгина, но вскоре после освобождения националиста задержали, так как, едва выйдя, он совершил еще два убийства. Кроме того, его подозревали в подготовке взрывного устройства для убийства судьи Санкт-Петербургского городского суда, председательствовавшего на процессе над участниками банды Боровикова – Воеводина. Малюгин был задержан в августе 2011 года. При задержании он оказал сопротивление: распылил в лицо одному из офицеров газ из баллончика, а потом, выхватив ножи, пытался напасть на остальных. Оперативник применил оружие, и Малюгин получил пулевое ранение в ягодицу[29].

 

Стоит отметить и приговор за насилие (хотя и без мотива ненависти), вынесенный активисту ультраправой организации «Реструкт!» и проекта «Оккупай-наркофиляй» Кириллу Филатову по ч. 4 ст. 111 УК («Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего») и ч. 4 ст. 162 УК («Разбой, совершенный группой лиц»). Филатов получил 6 лет лишения свободы. Он осужден за нападение вместе с другими членами проекта на 37-летнего выходца из Азербайджана Заура Алышева, которого они приняли за наркоторговца, а также в нападении на иностранного гражданина Александра Ли.

 

Наказания за насилие по мотиву ненависти распределились следующим образом:

• 3 человека приговорены к лишению свободы сроком на 24 года;
• 1 человек – до 10 лет;
• 5 человек – до 5 лет;
• 2 человека – до 3 лет;
• 2 человека – до 1 года;
• 3 человека – к штрафу;
• 2 человека – к лишению свободы условно;
• 1 дело закрыто в результате примирения с потерпевшим.

 

За вандализм

Что касается уголовного преследования за этнорелигиозный и неонацистски мотивированный вандализм, то в 2016 году нам известны 3 приговора в отношении 4 человек, вынесенные во Владимирской, Волгоградской и Кировской областях (в 2015 году за аналогичный период было вынесено 3 приговора в отношении 3 человек).

Во всех трех приговорах была применена ст. 214 УК («Вандализм, совершенный по мотиву религиозной ненависти или вражды»). Еще в одном случае (осквернение мечети) она была совмещена со ст. 282 УК.

В Кировской области вандал, срубивший поклонный крест в Вятских Полянах, был приговорен к году ограничения свободы. В Вологодской области двое подростков, осквернивших здание мечети, были приговорены к году ограничения свободы и 120 часам принудительных работ и к 8 месяцам ограничения свободы и 100 часам принудительных работ соответственно. Во Владимире мужчина получил два года ограничения свободы за изображение эмблемы батальона «Азов» и неких лозунгов на мосту через реку.

Все эти наказания кажутся нам адекватными содеянному. Хотя в последнем случае возникают сомнения в уместности применения статьи о вандализме: может ли граффити на мосту рассматриваться как таковой?

 

За пропаганду

В 2016 году продолжается тенденция опережающего роста преследования за пропаганду в сравнении с преследованием за все остальные преступления «экстремистского характера» вместе взятые. В первом полугодии 2016 года было вынесено не менее 102 приговоров за ксенофобную пропаганду в отношении 115 человек в 53 регионах страны[30]. За аналогичный период 2015 года – 85 приговоров против 92 человек в 44 регионах. Важно подчеркнуть, что мы здесь не учитываем приговоры, которые считаем неправомерными, но таковых немного.

В большинстве приговоров (91 из 102) применялась ст. 282 УК. В 70 случаях эта статья была единственной статьей в приговоре. В семи приговорах была применена только ст. 280 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»). В девяти случаях она сочеталась со ст. 282.

В одном приговоре с часто встречающейся ст. 280 соседствовала ст. 280¹ УК («Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности РФ»). Речь идет о широко обсуждавшемся в обществе приговоре в Твери в отношении Андрея Бубеева. Бубеев был приговорен к лишению свободы за репост в сети «ВКонтакте» статьи публициста Бориса Стомахина о Крыме и рисунка, на котором рука выдавливает зубную пасту из тюбика, с надписью «Выдави из себя Россию». Изображение сопровождалось заявлением, что единственной формой протеста должно быть «активное уничтожение» России с уточнением: «как то делали чеченцы в свое время, например». Таким образом, обвинение по ст. 280 нельзя счесть необоснованным, в отличие от обвинения по ст. 280¹, которое нам кажется неправомерным, так как граждане имеют право открыто выражать свое мнение относительно присоединения к России новой территории.

Еще в трех случаях ст. 282 была применена вместе с ч. 1 ст. 354¹ («Отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран»). В целом новая статья пока никак не влияет на тяжесть наказания.

Кроме того, ст. 282 УК могла сочетаться и с другими статьями обвинения, в том числе за насильственные действия или вандализм.

В девяти приговорах была вменена ст. 205²(«Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности»). В двух случаях была применена только она одна, в пяти сочеталась со ст. 282, в двух – со ст. 280 УК.

 

Наказания осужденным распределились следующим образом:

• 25 человек были приговорены к лишению свободы;
• 39 – осуждены условно без каких-либо дополнительных санкций;
• 11 – приговорены к различным штрафам;
• 11 – к исправительным работам;
• 25 – к обязательным работам;
• 1 – к исправительным работам условно;
• 1 – применены воспитательные меры;
• 1 – направлен на принудительное лечение;
• 1 – освобожден в связи с истечением срока давности.

 

Довольно значительное количество осужденных (25 человек) было приговорено к лишению свободы. Нас пугает резко усилившаяся в 2015 году тенденция наказывать лишением свободы «только за слова».

Конечно, значительная часть посаженных за прошедшие полгода получила сроки по совокупности с другими статьями обвинения (уже упоминавшиеся грабежи, вандализм и насилие), или с учетом не истекших испытательных сроков по условному приговору, или они уже сидели, и у них увеличился срок заключения.

Некоторые были осуждены за «экстремистские высказывания» повторно, что сильно повышает риск лишения свободы; нам известно два таких случая – 30-летний житель Костромы, осужденный по ст. 280 за исполнение песни, подстрекавшей к насилию, на концерте в подвале дома, и уже упоминавшийся выше Андрей Бубеев.

Еще два приговора по антиэкстремистским статьям без вышеупомянутых обстоятельств (или нам они неизвестны) также кажутся нам неоправданно суровыми. Один из них был вынесен во Владимире по ч. 1 ст. 282 УК: Михаил Романов был приговорен к 2,5 годам лишения свободы в колонии строгого режима за публикацию в октябре 2014 года во «ВКонтакте» некоего видеоролика. Второй – в Барнауле Алтайского края, где 46-летний местный житель также за публикации во «ВКонтакте» неких ксенофобных текстов и изображений с призывами к насилию получил по ч. 1 ст. 280 УК и ч. 1 ст. 282 УК 2,5 года лишения свободы.

Ожидаемо строже были наказания по ст. 205² УК. Все они были вынесены за радикальную исламистскую пропаганду. Четыре человека в Сыктывкаре, Приморском крае, Сочи и Москве получили по совокупности ч. 1 ст. 205² УК и ч. 1 ст. 282 УК от 2,5 до 4,5 лет лишения свободы за публикации в интернете различных материалов (видеороликов, текстов) «экстремистского содержания, призывающих к осуществлению террористической деятельности либо оправданию терроризма, а также побуждающих к враждебным действиям по отношению к представителям одной из национальностей и религиозных конфессий» или с призывами вступать в ряды джихадистов.

Впрочем, доля условных приговоров по сравнению с прошлым годом выросла и составила 34 % (39 из 115 осужденных). Эта мера не кажется нам лучшим наказанием за пропаганду, куда эффективнее другие наказания (исправительные, обязательные и воспитательные работы, штрафы). Отрадно, что большая часть осужденных была приговорена именно к таким наказаниям, не связанным с лишением свободы.

Нам известно, что как минимум в одном приговоре был применен запрет на профессию. В Барнауле 28-летний школьный учитель был лишен права заниматься педагогической детальностью на 1,5 года. Эта мера представляется обоснованной, так как необходимо пресекать возможность ведения националистической пропаганды среди учащихся. Кроме того, уже упомянутый певец из Костромы на три года лишен права публичного выступления в СМИ, интернете и на публично-массовых мероприятиях. Зафиксированы и еще три случая лишения права пользования интернетом на определенный срок.

 

Подавляющее большинство приговоров за пропаганду было вынесено за материалы, размещенные в интернете. Таковых за первые полгода оказалось 92 из 102, что даже больше доли интернета в 85 %, наблюдавшейся в 2014–2015 гг.[31]

Материалы эти были размещены:

• в социальных сетях – 81 (в том числе «ВКонтакте» – 54, не указанные социальные сети – 27);
• на форумах – 1;
• не указывалось, где именно в интернете – 10.

Это распределение является логическим продолжением той динамики, о которой мы пишем последние четыре года. Наибольший интерес у правоохранителей вызывает крупнейшая в России социальная сеть «ВКонтакте»[32], весьма популярная среди молодежи.

Речь идет о следующих типах материалов (на одном и том же аккаунте и даже на одной странице могли располагаться материалы разного типа):

• видеоролики – 40;
• изображения (рисунки, фотографии, демотиваторы) – 32;
• аудио (песни) – 17;
• тексты (включая републикации книг) – 25;
• реплики, комментарии (в социальных сетях и на форумах) – 8;
• создание неонацистских групп – 2;
• неизвестно – 14.

 

Как видно из приведенных данных, качество преследования за пропаганду год от года практически не меняется. Почти половина приговоров вновь вынесена за републикации видеороликов в социальных сетях (по преимуществу – в сети «ВКонтакте»).

Мы неоднократно писали ранее [33] обо всех недостатках такого правоприменения. Вынуждены еще раз повторить, что главный для «пропагандистских» статей критерий степени публичности остается непроясненным и по-прежнему никак не учитывается при вынесении приговоров. Подавляющее большинство приговоров за последние пять лет вынесено мало кому известным пользователям социальных сетей за републикации видеороликов и аудиозаписей в интернете. Конечно, все, что написано не под замком и выложено в свободном доступе, потенциально доступно любым пользователям интернета. Но на практике публикации осужденных просматривали только их весьма немногочисленные друзья по соцсети. Вопрос публичности, на наш взгляд, давно уже должен стать предметом дискуссии, однако пока он никак не обсуждается среди правоохранителей и законодателей.

Впрочем, правоохранители начиная с 2012 года стали активно преследовать за пропаганду и весьма известных в своей среде праворадикалов. В марте 2016 года, например, была осуждена лидер ультраправого движения «Русские СПб» Дина Гарина, которую Кировский суд Санкт-Петербурга приговорил к условному сроку за пост в соцсети с призывами к насилию в адрес выходцев из Дагестана.

В мае Зюзинским районным судом Москвы были осуждены десять членов ультраправого движения «Атака», в том числе и по ч. 2 ст. 282 УК (подробнее см. в разделе «Преследование экстремистских сообществ...»).

 

Приговоров за пропаганду вне интернета в этом полугодии оказалось столько же, сколько за аналогичный период 2015 года (10). Они распределилась следующим образом:

• издание книг – 2;
• выкрики в ходе нападения – 1;
• выступление на митинге – 1;
• листовки – 3;
• граффити – 3;
• наклейки – 1;
• написание статей – 1;
• публичное исполнение песни – 1.

 

Преследование экстремистских сообществ и запрещенных организаций

В первой половине 2016 года преследование по ст. 282¹ («Организация и участие в экстремистском сообществе») и по ст. 282² («Организация и участие в экстремистской организации») были более заметным, чем годом ранее. Нам известно о двух таких приговорах.

В мае 2016 года в Москве Зюзинский районный суд вынес приговор 10 членам движения «Русское национальное объединение “Атака”». В зависимости от роли каждого они были признаны виновными по ч. 2 ст. 282¹, ст. 282 и ч. 1 ст. 222 УК («Незаконное приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, боеприпасов») и приговорены к условным срокам лишения свободы. Ранее по делу «Атаки» были осуждены еще двое: один был приговорен к двум годам условно, второй, создатель «Атаки» Владимир Кудряшов, был задержан на территории Луганской народной республики по запросу СК РФ, выдан и получил год колонии общего режима.

Помимо этого, по ст. 282² УК был осужден активист неоязыческой организации «Духовно-Родовая Держава Русь». В феврале 2016 года в городе Еманжелинск Челябинской области суд оштрафовал на 50 тысяч рублей одного из членов этого объединения за то, что он направлял в правоохранительные органы и другие официальные ведомства письма с информацией о деятельности своей организации. Перед нами – типичная для этой организации практика «самопосадки».

Годом ранее мы писали об одном приговоре по ст. 282¹ за аналогичный период (мы не рассматриваем здесь приговоры, вынесенные явно неправомерно, а также приговоры членам «Хизб ут-Тахрир»).

Нам неизвестны случаи приговоров за продолжение деятельности других праворадикальных организаций, признанных экстремистскими. В списке экстремистских организаций на сегодняшний день – 47 наименований. За полгода этот список не пополнялся.

 

Федеральный список экстремистских материалов

За первое полугодие Федеральный список экстремистских материалов обновился 30 раз, в него было добавлено 410 пунктов, и он вырос с 3230 до 3640 пунктов. Таким образом, список обновлялся на треть интенсивнее, чем за аналогичный период 2015 года, когда в него было добавлено 305 пунктов.

Добавляемые в список пункты по-прежнему многообразны. За первые полгода 2016 года список пополнили:

• ксенофобные материалы современных русских националистов (включая группы «Околорэп» и «Оправданный терроризм», движения «Сопротивления», книги Бориса Миронова, материалы неоязычников типа «Славяноарийские веды» и многое другое);
• материалы классиков расизма (например, книга Евгения Дюринга «Геноцид разума и наше сакральное мировоззрение»);
• материалы исламистских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию (многочисленные видеоролики с призывами к вооруженному джихаду);
• иные мусульманские материалы (включая мирные брошюры типа «Ислам. Намаз», Шериф Абдул-Азым «Женщина в Исламе и в иудейско-христианском мире (между мифами и реальностью)», книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир», и многое другое);
• иные религиозные материалы (Свидетелей Иеговы, евангелистов, православных, не входящих в РПЦ, и др.);
• разные антигосударственные материалы, подстрекающие к беспорядкам и насилию (в том числе материалы анархистов типа песен группы «La Vida Cuesta Libertades»);
• крайне радикальные антироссийские выступления украинских политиков и активистов (мы второй год отделяем их от «иных националистов»);
• материалы запрещенных украинских организаций (видеоролики «Правого сектора», граффити с символикой батальона «Азов»);
• иные материалы украинских СМИ и интернета;
• мирные оппозиционные материалы;
• исторические книги и иные тексты историков;
• пародийные материалы, запрещенные как серьезные;
• не поддающиеся идентификации материалы.

 

Ситуация со списком не меняется никак: все недостатки, о которых мы пишем из года в год, остаются неизменными[34]. Материалы иногда описаны так, что невозможно понять, что имелось в виду. Исправить все имеющиеся самого разного рода ошибки не представляется возможным, ведь список продолжает столь же хаотично пополняться[35]. Работать с этим огромным и малопонятным инструментом уже давно невозможно ни обществу, ни правоохранителям. Суды, например, добавляют в список одни и те же материалы. В апреле 2016 года брошюра Мухаммада Салиха аль-Мунаджжида «Иман Ислам Намаз», признанная экстремистской решением Ленинского районного суда Владивостока в сентябре 2015 года и добавленная под п. 3292, была не просто признана экстремистской повторно – за два года до того, в апреле 2013 года, ее запрещал (п. 2073) тот же самый суд. Всего повторов в списке не менее 103. Кроме того, перечень пополняют одни и те же книги разных изданий или одни и те же тексты, опубликованные на разных интернет-ресурсах. По состоянию на май 2016 года фильм «Вечный жид» был повторен в списке в 10 пунктах подряд с разными линками (пп. 3513–3522). А часть материалов просто признается экстремистскими явно неправомерно (брошюры Свидетелей Иеговы, труды Саида Нурси и многое другое).

 

Административные меры

Преследование за административные правонарушения

За первое полугодие 2016 года административным наказаниям за преступления по статьям по ст. 20.3 КоАП («Пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики») и ст. 20.29 КоАП («Массовое распространение экстремистских материалов, а равно их производство или хранение в целях массового распространения») подверглось 132 человека.

Нам известно о 54 людях, наказанных по статье 20.3 КоАП. Годом ранее мы писали о 29 случаях наказаний. Нарушителей штрафовали на суммы от 1 до 3 тысяч рублей. Административному аресту были подвергнуты 5 человек. Нацистская символика демонстрировалась по большей части в социальных сетях. 8 человек были наказаны за демонстрации татуировок.

По ст. 20.29 было осуждено 66 человек. Годом ранее мы писали о 44 решениях. В основном правонарушители также были оштрафованы на суммы от 1 до 3 тысяч руб. 2 человека были арестованы. Внимание правоохранителей привлекали расистские видеоролики («Русский стяг»), песни групп «Коловрат», «Банды Москвы», «Сейтар», «Коррозия металла» и барда Тимура Муцураева, некоторые исламские видеоролики.

Кроме того, 12 человек были осуждены по обеим статьям сразу. Из них 10 человек были оштрафованы, 2 приговорены к аресту.

Помимо этого, по ст. 5.35 КоАП («Ненадлежащее исполнение родителями обязанностей по воспитанию, содержанию, обучению, защите прав и законных интересов несовершеннолетних») была наказана мать несовершеннолетнего ксенофоба из Тулы.

В первой половине 2016 года к административной ответственности были привлечены 3 юридических лица. Например, Центральная детская библиотека Мурманска по ст. 6.17 КоАП («Неприменение лицом, организующим доступ к распространяемой посредством информационно-телекоммуникационных сетей информации в местах, доступных для детей технических мер, программно-аппаратных средств защиты детей от информации, причиняющей вред их здоровью и (или) развитию») за отсутствие на компьютерах систем защитной фильтрации[36].

Выше мы писали о тех решениях, которые считаем правомерными. Но нам известно как минимум о 12 случаях неправомерного наказания по ст. 20.29 КоАП и 14 случаях по ст. 20.3 КоАП. Таким образом, за первые полгода было вынесено 26 неправомерных решений против 132 правомерных.

 

Активность прокуратур в интернете

Прокуратуры продолжают активно бороться с экстремистским контентом в интернете путем блокировки доступа к запрещенным (или иным предположительно опасным) материалам.

Старые методы блокировок в виде представлений местным интернет-провайдерам с требованием заблокировать доступ к «экстремистским сайтам» постепенно отходят в прошлое. Зато активно работает новая система интернет-фильтрации, основанная на Едином реестре запрещенных сайтов[37] и функционирующая с 1 ноября 2012 г. По данным сайта «Роскомсвобода»[38], на 5 июля 2016 г. таковых ресурсов, по предварительным подсчетам, было не менее 675 (всего в Реестре – 32564 записи). По доступным данным (полной информацией обладает только сам Роскомнадзор), «за экстремизм» по решению судов за первые полгода 2016-го туда попали 253 ресурса, в то время как в первой половине 2015 года – только 65. Среди этих 253:

• ксенофобные материалы современных русских националистов (включая видеоролики наци-скинхедов, песни групп «Коловрат», «Циклон Б» стихи Александра Харчикова, книга Дмитрия Нестерова «Скины. Русь пробуждается» и многое другое);
• журналистские расследования (книга Билла Буфорда «Английская болезнь»);
• материалы классиков фашизма и неофашизма (книги Гитлера, Муссолини);
• материалы мусульманских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию;
• иные мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир» и др.);
• видеоролики с материалами украинских запрещенных организаций (видеоролик «Правого сектора»);
• различные материалы, направленные против властей, подстрекающие к беспорядкам;
• не поддающиеся идентификации материалы.

 

Кроме того, мы знаем еще о 57 обращениях прокуратур в суды с исками с требованием признать наличие на ряде интернет-страниц информации, «запрещенной к распространению на территории РФ» и внесении в Реестр этих ссылок (вероятно, таких обращений больше). Вряд ли многие из этих исков были отклонены, а значит, и этот список неизбежно еще будет пополняться.

Большинство блокировок по Реестру основано на Федеральном списке экстремистских материалов и потому унаследовало многочисленные недостатки этого списка, о которых мы не раз писали. Создается ощущение, что ссылки для блокировки выбираются абсолютно случайно: ведь их огромное количество, и все заблокировать явно невозможно. Продолжается и отмеченная нами в 2015 году тенденция блокировать не конкретные страницы, а результаты выдачи поисковиков по ключевым словам, что является явно неправомерным действием, так как  в выдаче по ключевым словам могут встречаться самые разные ресурсы.

По Реестру проводятся блокировки агрессивных видеороликов ультраправых и мусульманских боевиков с призывами к джихаду. Можно понять аргументы в пользу такого рода мер, однако беда в том, что подобных ссылок в интернете огромное количество и заблокировать их все невозможно. Однако блокируются и вполне безобидные ресурсы, которые мы считаем признанными экстремистскими явно неправомерно. Так, например, заблокирована страница с текстом книги Юрия Фельштинского и Александра Литвиненко «ФСБ взрывает Россию», признанной экстремистской в январе 2015 года. Другой пример: уже традиционно блокируются книги Саида Нурси или материалы Свидетелей Иеговы.

Жертвой блокировки едва не стал и наш центр. 15 марта 2016 г. Центр «Сова» получил два письма от Роскомнадзора, где нам сообщали, что две страницы нашего сайта содержат противозаконную информацию и должны быть удалены, иначе сайт будет заблокирован. Речь шла о двух страницах небольшого справочного пособия, которое было сделано еще в 2008 году в рамках совместного проекта «Совы» и шведского антифашистского исследовательского центра и журнала «EXPO». Пособие представляло собой русскую адаптацию книги шведского исследователя Хокана Гестрина «Крайне правые и их символика», вышедшей в Стокгольме осенью 2007 года, дополненную главой о символике российских праворадикалов. 26 октября 2015 г. Ленинский районный суд г. Кирова, а 16 декабря Куменский районный суд Кировской области признали противозаконной каждый по одной (из всего 10) странице пособия. Во избежание блокировки мы были вынуждены удалить книгу со страниц нашего сайта[39].

 

Закон о Реестре дополняется «законом Лугового»[40], предусматривающим внесудебную блокировку сайтов с призывами к экстремистским действиям и массовым беспорядкам по требованию Генеральной прокуратуры. На сайте Роскомнадзора для работы с этим механизмом создан отдельный реестр.

По решению Генпрокуратуры по этому закону в 2016 году заблокировано 278 ресурсов. Из них:

• ксенофобные материалы современных русских националистов (страницы группы «Misanthropic Division» в соцсети «ВКонтакте»);
• украинские антироссийские материалы;
• сайты запрещенных украинских организаций или ассоциированные с ними (страница с материалами организаций «Правый сектор», «Тризуб им. Степана Бендеры»);
• материалы мусульманских боевиков и призывы политических исламистов к насилию;
• иные мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир» и др.);
• различные материалы, направленные против властей (например, призывы прийти на марш памяти Бориса Немцова в Нижнем Новгороде).

 

Количество случаев неправомерного правоприменения по этому закону растет. Например, туда добавлены различные ссылки на сайт Общества защиты прав потребителей (ОЗПП) из-за «памятки для российских туристов, направляющихся на отдых в Крым», в которой была рекомендация получать разрешение на посещение Крыма у пограничной службы Украины во избежание проблем в будущем[41].

В реестре есть страницы с призывами прийти на те или иные акции, то есть такие, которыми объяснялось принятие «закона Лугового», призванным пресечь мобилизацию участников возможных массовых беспорядках. Но, во-первых, таких страниц немного. Во-вторых, большая их часть относится не к акциям радикалов того или иного рода, а к оппозиционным акциям, вполне мирным. Впрочем, остановить ситуативную массовую мобилизацию с помощью таких блокировок невозможно, ведь, как мы уже писали, в подобных случаях задействовано слишком много каналов распространения одновременно. И уж совершенно непонятно, зачем нужна столь срочная, без суда, блокировка материалов, уже много лет свободно лежащих в интернете.

---