Газета "Татарский мир" публикует текст доклада известного востоковеда, знатока мусульманского права Леонида Сюкияйнена на заседании семинара "Татарский вопрос в России". Ученый анализирует "промежуточные результаты" влияния ислама на российское общество и государство в течение последних 15 лет и обосновывает принципы, на которых, по его мнению, должна строиться государственная стратегия в отношении ислама.

Л. Сюкияйнен выделяет "три основных направления" влияния ислама в России: "собственно религиозное, социально-культурное и политическое".

Наиболее заметны изменения в религиозной сфере. Однако, при всех положительных результатах этого процесса, отмечает ученый, быстрый рост религиозной активности российских мусульман не сопровождался столь же быстрым ростом религиозной культуры. "Одна из причин этого явления, - пишет он, - дефицит высокообразованных религиозных лидеров, способных быть для правоверных не только духовными наставниками, но и признанными авторитетами в исламском осмыслении светских проблем, волнующих Россию и всё мировое сообщество. Отрицательную роль играют отсутствие единого религиозного центра, острое соперничество духовных управлений мусульман между собой, а также зависимость некоторых из них от зарубежных исламских организаций, помощь которых далеко не всегда нацелена лишь на решение собственно религиозных проблем российских единоверцев".

Намного более скромны достижения ислама в социально-культурной сфере: "Здесь ислам пока не раскрыл своих возможностей, не стал органичной частью нравственно-интеллектуального обновления страны, не играет заметной роли в формировании культурного и идейного потенциала российского общества. Как и на систему религиозного образования и просвещения, на указанную область негативно влияют недостаток кадров, медленный процесс восстановления традиций и их соединения с достижениями современной исламской мысли...
Незначительны и успехи нынешнего российского ислама в решении социальных проблем нашей страны. <...> ...В целом, вопреки настойчивым утверждениям руководителей мусульманских организаций, делающих акцент на социальную направленность ислама, он не оказывает заметного влияния на российскую жизнь в этом качестве".

Что касается политики, то, по мнению Л. Сюкияйнена, "в целом политический ислам не содействует консолидации общества на демократических основах и упрочению правовой государственности" и "в сегодняшней России наибольшую активность проявляют те, кто придерживается резких, порой радикальных позиций и противопоставляет себя официальной власти. В частности, политический ислам используется для создания дополнительных сложностей в отношениях федерального центра с субъектами Российской Федерации, деструктивного давления на власть, провоцирования выступлений против руководства "мусульманских" республик, нагнетания напряжённости в регионах традиционного распространения ислама". Именно поэтому "деятельность государства по отношению к политическому исламу сводится преимущественно к правоохранительным мерам и операциям силовых ведомств". Активное сотрудничество властей на самом высоком уровне с мусульманскими духовными центрами, по мнению Л. Сюкияйнена, не решает проблему, поскольку "ислам - не только религия и, следовательно, не является предметом исключительных полномочий соответствующих духовных центров, которые порой демонстрируют стремление его монополизировать и даже приватизировать".

Одной из причин сложившегося положения, отмечает исследователь, является "специфика осмысления мусульманскими лидерами и центрами форм и целей своего участия в общественно-политической и культурно-духовной жизни Росси, в решении её социальных проблем, а главное — принципов отношений ислама с властью.
Для идейных позиций российского ислама по этим вопросам характерны существенные расхождения, порой прямо противоположные подходы — от полной лояльности до жёсткой оппозиционности властям, от подчинения исламской аргументации политическим задачам до оценки политики лишь как средства утверждения исламских догм на практике, от акцента на роли ислама как религиозного и духовно-нравственного фактора до упора на неизбежность его вторжения в политику, от ставки на умеренность до подчёркивания назначения ислама быть инициатором крутых перемен в стране".

При этом идеи политического ислама используются наиболее активно именно радикальными деятелями и группами, тогда как "в отличие от них лояльные властям мусульманские центры по разным причинам пока не предложили своей развёрнутой, убедительной и ориентирующейся на исламские критерии позиции по актуальным общественно-политическим проблемам, уходят от прямой содержательной полемики с радикалами и экстремистами, а если и пытаются противостоять им, то делают это неэффективно, избегая острых вопросов и довольствуясь общими декларациями".

Российские же власти склонны "смотреть на ислам как на подозреваемого или даже обвиняемого". Л. Сюкияйнен допускает, что для этого имеются "достаточные основания". "Но, - продолжает он, - беспокойство, которое вызывает у власти ислам, должно заставить её задуматься над таким вопросом: объясняется ли сохранение и даже умножение связанных с исламом проблем только просчётами в работе правоохранительных органов или дело в некорректной оценке их причин, которая снижает эффективность принимаемых по их устранению мер?"

По мнению ученого, государство должно иметь продуманную стратегию в отношении ислама. Причем решением этой проблемы должны заниматься не только правоохранительные органы, а все уровни власти. С другой стороны, реальное наполнение должен получить "тезис о большом духовно-нравственном потенциале ислама и его отчётливой социальной направленности". Хотя "это - задача в первую очередь самих мусульман, их идеологов и центров", все же "государственная политика в состоянии стимулировать этот процесс, направить его в такие рамки, которые удовлетворяют потребности не только мусульман, но и всего общества". Государство, уверен Л. Сюкияйнен, должно "не вытеснять ислам из политики, а направлять его политическую активность и лежащую в основе последней исламскую политическую идеологию в русло, отвечающее интересам России". При этом власти неизбежно придется "занять чёткую позицию по отношению как к тем принципам ислама, которые она разделяет и поддерживает, так и к несовместимым с принципами современного демократического общества исламским концепциям".

В качестве позитивного - с точки зрения государства - потенциала ислама Л. Сюкияйнен особо выделяет его правовую культуру, шариат. По его мнению, "там, где большинство населения составляют мусульмане и ислам является одной из несущих опор общества, традиционного уклада жизни и мировоззрения граждан, светская власть действует в условиях в значительной мере несветского, мусульманского общества. Поэтому, чтобы влиять на такое общество, управлять им, государство в своей политике не может не учитывать его исламской составляющей (которая, правда, тесно переплетается с местными обычаями и традициями). И не просто принимать во внимание исламские институты, нормы и ценности, но и целенаправленно использовать их, соизмерять с ними свои шаги". "Обладая авторитетом в глазах мусульман, мусульманское право само выступает в качестве инструмента легитимации по отношению к позитивному законодательству. Для мусульман исключительно важно осознавать, что действующее законодательство по крайней мере не противоречит ценностям шариата", - пишет ученый. "Попытки же поддерживать ислам без шариата, к чему настойчиво призывают некоторые исследователи, приведут лишь к тому, что этот мощный политико-идеологический инструмент останется в руках исламских радикалов", - уверен он.