Caucasus Times: Доля воюющих на стороне ИГИЛ уроженцев Северного Кавказа, по данным российских экспертов, на конец 2014 г. составляла около 7% от общего числа боевиков. Около 500 человек (боевиков) из Северного Кавказа уже погибли в боях на территории Сирии. Джихадистам также удаётся вербовать определенное число мусульман под черно-белые флаги организации Хизб ут-Тахрир аль-Ислами, запрещенной в России. Какие механизмы институтов гражданского общества можно задействовать для того, чтобы повлиять на тревожную статистику?
А.В.: Я не знаю, сколько российских граждан воюет в Сирии и Ираке, но не вижу оснований считать, что Патрушев, оглашающий данные цифры, что-то преувеличивает. Идеи «Исламского государства» популярны среди радикализирующейся мусульманской молодежи во многих странах – почему бы и не у нас? Бесспорно, радикализующейся мусульманской молодежи у нас хватает. Этому способствуют и проповедь разного рода политических групп радикально-исламистского толка, и чрезмерная жесткость и явная несправедливость со стороны властей. При этом проповедь действовавших в России групп не была направлена на поддержку именно ИГ. Воюющие салафиты Северного Кавказа призывали вступать в их ряды, чтобы совершить исламскую революцию не в арабском мире, а именно на Кавказе, но эта война тянется уже много лет и по-прежнему далека от надежды на реальный успех. Хизб ут-Тахрир, раз уж Вы их упомянули, вообще не призывают к насильственным действиям (и тем более не применяют их), но пропагандируют тоталитаристскую идеологию, которую их последователи не могут и не смогут в обозримом будущем увидеть воплощающейся, и более радикальные из них уходят из ХТ в более боевитые группы. И это верно не только про ХТ. Куда деваться тем, кто разочаровался в привычных уже радикальных группах? Только пойти к новым, а среди новых ИГ – бесспорный фаворит.
Caucasus Times: Глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров высказывался за лишение российского гражданства россиян, участвующих в боевых действиях в Сирии на стороне ИГИЛ. На Ваш взгляд, может ли инициатива главы Чеченской республики получить законодательную поддержку в России?
А.В.: Беда только в том, что из всего известного набора подходов реализуется чаще всего один – силовой. Идея лишать гражданства за что бы то ни было противоречит Конституции и не заслуживает серьезного обсуждения. Идея запрещать хоронить погибших не противозаконна, но противоречит, как мне кажется, каким-то минимальным представлениям о гуманности. Увы, именно это предложение вполне может быть принято и реализовано. Но никакого положительного эффекта это не принесет. Особенно если мы говорим о людях, мотивированных не мобилизованным этническим чувством (как сепаратисты, например), а – фундаменталистским исламом, отрицающим значимость привязки к каким-то местам или этническим корням.
Caucasus Times: Миссия ислама - духовный рост и совершенство человека; и она медленно, но поступательно облекается в лекала ближневосточных традиций ислама. Нужна ли в России общефедеральная или региональные структуры по делам религий?
А.В.: Я полагаю, что такое ведомство не нужно. Религиозные организации и группы вступают с властями в самые разные отношения, и эти отношения курируются разными ведомствами. Если создать еще одно, оно все равно не сможет координировать другие, потому что не будет старше их по рангу. Мы все это проходили уже с министерством по делам национальностей.
Что действительно нужно – это привлекать хороших экспертов в существующие структуры, которые по тем или иным поводам имеют дело с религиозной жизнью. Это непросто, я понимаю: таких людей трудно заинтересовать работой с госорганами. Но если этого не делать, их места занимают либо люди некомпетентные, либо люди, проводящие свою политическую линию, пользуясь недостаточной компетентностью собственно чиновников.
Caucasus Times: В марте 2012 года районный суд Оренбурга признал экстремистскими 68 наименований мусульманских книг богословского и исторического содержания. Данное решение вызвало широкий резонанс среди мусульман. Однако позже Оренбургский областной суд отменил данный запрет. Но мода на запрет исламской литературы нанесла удар по институту просветительского книгоиздания по исламу на стадии его становления в новой России, разорились известные издательства, многие прекратили существование, втянутые в судебные разбирательства. Кто-либо понесёт ответственность перед пострадавшими ни за что издателями?
А.В.: Увы, запрет был снят, о котором Вы говорите, но только с 50-ти. И некоторые из «реабилитированных» были потом запрещены снова. Недавно запретили еще одну книгу, причем бестолковые эксперты находили экстремизм прямо в сурах Корана. Понятно, что такая деятельность – глупая и вредная. Но тут дело даже не в чьей-то злой воле. Закон сформулирован крайне неудачно, слишком широко определяет «экстремизм», а прокуроры, не вникая особо, следуют букве этого закона (ну, примерно следуют, как обычно) и улучшают показатели отчетности. Пока законодательство в этой сфере не будет пересмотрено, ничего не изменится, увы. А уж об ответственности перед книгоиздателями и речи нет: не привлекли самих – и то хорошо.
Caucasus Times: Российские власти очень часто отказывают сирийским беженцам черкесского происхождения в признании их российскими соотечественниками согласно Федеральному закону от 24.05.199 9 № 99-ФЗ. При этом Россия выстраивает новую архитектуру геополитических интересов на Ближнем Востоке, где массово проживают черкесы. Возможно ли на Ваш взгляд инициировать слушания по правовой составляющей сирийских беженцев черкесского происхождения, которых следовало бы выделить в отдельную группу?
А.В.: Лично я считаю, что беженцы черкесского происхождения должны приниматься так же, как и другие беженцы. Мне кажется, наше общество заинтересовано в том, чтобы принимать и интегрировать тех, кто хочет в нем жить, если этот человек не преступник, конечно. Любые шаги по ускорению и облегчению интеграции я бы приветствовал. Если в конкретном случае этому может помочь применение законодательства о соотечественниках, к которому я в целом отношусь скептически, пусть так и будет. Но региональные власти при желании могут облегчить интеграцию и без этого законодательства.
