Мы публикуем комментарий Ксении Сергазиной, доцента Центра изучения религий РГГУ и эксперта Центра "Сова", посвященный открытому письму православного духовенства, обращенному к судьям и полицейским. 

Сентябрьское письмо духовенства Русской православной церкви в защиту осужденных участников акций протеста, связанных с выборами депутатов Московской городской думы, можно сказать, знаменует собой начало нового этапа церковной истории.

Здравого и миротворческого голоса Церкви российское общество ждало еще в 2012 году после ареста участниц группы Pussy Riot и – особенно – после вынесения им приговора за хулиганство. И чуть раньше – в год оппозиционных митингов на Болотной площади. Но Церковь молчала. Раздавались отдельные голоса священников и мирян – прот. Вячеслава Винникова, диакона Андрея Кураева, но не более. И сам приговор по делу Pussy Riot остался в истории как символ парадоксального единства Церкви и государства именно в его репрессивной функции. Многие миряне и некоторые священники тогда ушли из Русской православной церкви, у кого-то остался горький привкус молчаливого несогласия с церковной политикой, кто-то был горд и рад «сильной» Церкви и «сильному» государству, видя в этом возвращение чуть ли не к византийским временам.

И вот, семь лет спустя, случилось невероятное. Церковь заговорила здравым голосом, снизу. Более 150 человек – священников, диаконов и монахов - подписали открытое письмо в защиту прав осужденных. Письмо, обращенное и к российским судьям, и к российским полицейским, – с христианским призывом к милосердию, справедливости, любви, ответственности. Духовенство напоминает простые истины – что «судебные разбирательства не должны носить репрессивный характер», что «суды не могут быть использованы как средство подавления несогласных», что «наказание должно быть соразмерно нарушению закона» и что «на запугивании нельзя построить общество свободных, любящих друг друга людей».

Напоминание этих простых истин вызвало неожиданную реакцию: и в Церкви, и в обществе. Церковная администрация в лице Вахтанга Кипшидзе, заместителя главы Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, поспешила напомнить, что «политическими декларациями» Церковь не занимается и что «борьба с властью никогда не была и не будет миссией Церкви», а православные верующие – миряне, напротив, в своих блогах неприкрыто ликуют, считая это письмо важным шагом навстречу обществу, в том числе церковному обществу. Журналисты и блоггеры третий день подряд комментируют письмо, духовенство дает интервью, не уставая отвечать на вопрос, не страшно ли выступать в оппозиции к мнению церковного начальства.

Реакция общества на письмо духовенства, в каком-то смысле, важнее, чем само письмо. Все так удивлены, как будто уже не ждали от духовенства РПЦ здравомыслящих голосов, выраженных не в личных блогах и не в разговорах тет-а-тет, а громко, в публичном пространстве. Многие верующие хорошо знают, что в последние годы духовенству запрещено открыто выступать в СМИ, что политика в Церкви авторитарная и никакой возможности противостоять церковному начальству в чем бы то ни было на самом деле нет. И что еще неизвестно, каким будет наказание для каждого конкретного священника, подписавшего это письмо. Наверное, за штат не отправят сразу 150 человек, но со временем – почему нет. Духовенство тоже это понимает – и все равно не боится. Почему?

Похоже, мы стоим на пороге какого-то очень важного момента жизни Церкви как института. Духовенству, обычно лояльному к церковной политике, на этом этапе кажется более важным остаться с гражданским обществом, даже рискуя потерей своего положения в РПЦ. Корпоративные интересы оно уже не готово защищать – во многом, потому что корпорация не готова защищать их самих. Как будто им больше нечего терять. И в этом их большая свобода. Вряд ли можно говорить о начале церковной революции, но точно – о том, что больше нельзя будет от имени Церкви призывать к насилию, как это было в 2012 году.