Под редакцией Александра Верховского

Резюме
КРИМИНАЛЬНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ РАСИЗМА И КСЕНОФОБИИ : Систематическое расистское и неонацистское насилие : Нападения на «этнических чужаков» : Нападения на политических противников : Нападения на ЛГБТ и бездомных : Религиозно мотивированное насилие : Иные виды праворадикального насилия : Вандализм
ПУБЛИЧНАЯ АКТИВНОСТЬ ПРАВОРАДИКАЛОВ : Взгляд на украинский вопрос : Последствия этих различий для организаций националистов : Митинговая активность ультраправых : «Украинские» акции : Традиционные акции : Раскрутка криминальных инцидентов : Прочая активность ультраправых
УЧАСТИЕ УЛЬТРАПРАВЫХ В БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯХ В УКРАИНЕ
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КСЕНОФОБИИ И РАДИКАЛЬНОМУ НАЦИОНАЛИЗМУ : Общественные инициативы : Уголовное преследование : За насилие : Преследования членов и лидеров ультраправых организаций : За вандализм : За пропаганду : Преследование деятельности экстремистских сообществ и запрещенных организаций : Федеральный список экстремистских материалов : Запрещение организаций как экстремистских : Другие административные меры : Деятельность Роскомнадзора в сфере СМИ : Преследование за административные правонарушения : Активность прокуратур в интернете
ПРИЛОЖЕНИЕ. СТАТИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЙ И НАКАЗАНИЙ (в формате word)

 

Резюме

Как и вся жизнь России с начала 2014 года, политическая и милитантная деятельность русских националистов была преимущественно связана с событиями в Украине – «Майданом», а затем и войной. Но для националистов важным фактором стало также сворачивание антимигрантской кампании в конце 2013 года, так что переключение внимания на Украину лишь закрепило резкое снижение популярности главной темы для националистов – антимигрантской.

Невостребованность антимигрантской риторики националисты попытались компенсировать за счет использования новых актуальных – украинских – тем, но и это сделать не удалось, так как отношение к украинским событиям глубоко раскололо движение русских ультраправых. Разделение было многофакторным (отношение к «Майдану», к украинским националистам, к включению Крыма в Россию, к ДНР и ЛНР, к перспективам более активного участия России в этой войне). Зачастую по разные стороны баррикад оказывались вчерашние союзники, в результате чего многие из ультраправых объединений лишились части своих активистов, из многолетних коалиций выходили целые движения, ссорились организации, сотрудничавшие годами. Присущий любой войне накал страстей привел к тому, что и взаимные обвинения (в «бандеровщине», в «обслуживании интересов Кремля» или еще в чем-то) оказались жестче обычного.

Столь серьезный кризис в движении, полное доминирование темы Украины в медийном пространстве, а возможно, и официальная «антифашистская» риторика, связанная с Украиной же, крайне негативно сказались на всех традиционных видах активности ультраправых: снизилось количество акций «против этнопреступности» и иных митингов, менее регулярными и заметными стали рейдовые инициативы, оказалась практически заброшена «кондопожская технология», просто провальным оказался «Русский марш».

Движение русских националистов «потеряло свой голос». Те националисты, кто поддерживает «Русскую весну», фактически повторяют то, что и без них можно слышать на федеральном телевидении, те же, кто выступает против, боятся выступать достаточно громко, да и не умеют действовать не от имени большинства, как они раньше себе представляли.

Взгляды противников «Русской весны» гораздо убедительнее и активнее выражает либеральная оппозиция, собиравшая на «Марши мира» тысячи человек. Но и на поле низовой поддержки «Русской весны» в течение 2014 и в начале 2015 годов появились структуры, которые составляют националистам серьезную конкуренцию. Последним предлагается лишь путь включения в деятельность этих провластных движений, и то никакие перспективы при этом не гарантируются. Пока не столь многие участники националистического движения пошли по этому пути.

Большинство низового актива националистов по-прежнему отвергает прямое сотрудничество с властями и в целом по-прежнему ориентировано скорее на насильственные действия, чем на собственно политические. Впрочем, и тут наблюдается некоторое снижение.

В 2014 году криминальная активность ультраправых была ниже, чем годом ранее, хотя количество убийств оказалось выше. Основной группой жертв по-прежнему остаются «этнические чужаки» – уроженцы Центральной Азии и Кавказа, но именно по этой группе и произошло снижение уровня насилия. Зато расширяется насилие политическое. Помимо традиционных нападений неонаци на неформалов и антифашистов, отмечено несколько случаев нападений провластных националистов на тех, кого они сочли «пятой колонной».

Количественное снижение насилия (насколько оно не сводится к обычному запаздыванию в сборе данных), скорее всего, является временным. Видимо, оно объясняется тем, что часть боевых ультранационалистов временно переключила внимание на события в Украине, а некоторые, из числа наиболее агрессивных, прямо отправились участвовать в боевых действиях.

Снижение уровня насилия нельзя объяснить улучшением практики правоприменения, так как она, к сожалению, не улучшилась. Перекос в сторону преследования за пропаганду в ущерб преследованию за насилие только увеличивается.

И все же отметим, что в этот период за решетку отправились, например, члены питерской неонацистской группировки NS/WP. Кроме того, правоохранители взялись за активное преследование лидеров и активистов скандально известных националистических организаций («Русские», «Реструкт!», «Атака», «Русские пробежки» и некоторые другие). К сожалению, во многих из этих дел эпизоды обвинения и статьи были выбраны случайно, и можно предполагать политический мотив преследования, так как все эти люди были настроены резко оппозиционно по отношению к нынешней российской власти, а зачастую и к ее курсу в Украине.

Приговоров за пропаганду, уже традиционно, было вынесено в несколько раз больше, чем за все остальное. Как обычно, осужденными оказались в основном рядовые пользователи социальных сетей за разного рода ксенофобные републикации, хотя были осуждены и некоторые известные праворадикалы (Дмитрий (Бешеный) Евтушенко, Максим (Тесак) Марцинкевич и некоторые другие). Хотя наказания за пропаганду обычно вполне адекватны деяниям (по большей части осужденных приговаривают к обязательным и исправительным работам), в целом, такая практика никак не может быть названа разумной и эффективной.

Федеральный список экстремистских материалов пополнялся несколько менее интенсивно, чем ранее, но с таким же количеством ошибок и повторов. В дополнение к нему активно заработала система судебных блокировок доступа к интернет-контенту «за экстремизм». Блокировки осуществляются и во внесудебном порядке, по «закону Лугового». Однако пополняются эти реестры с примерно таким же процентом неправомерных решений и так же бессистемно, как и сам Федеральный список. А практика по «закону Лугового» определенно показала, что идея внесудебной блокировки с целью недопущения беспорядков неизбежно ведет к произволу и злоупотреблениям со стороны властей.

Таким образом, мы не можем сказать, что в 2014 году государство преуспело в противодействии радикальным проявлениям ксенофобии и национализма. Положительные количественные показатели являются следствием совсем других изменений, и сами эти изменения тоже несут весьма серьезную потенциальную угрозу.

Поворот российской официальной политики и пропаганды в сторону большего традиционализма, авторитаризма и милитаризма создает питательную среду для усвоения националистической идеологии. Упомянутые выше новые движения, поддерживающие, и даже в несколько более радикальном варианте, официальную риторику, станут, вероятно, серьезными конкурентами для традиционных ультраправых групп. Оперируя во многом сходными идеологическими представлениями, они располагают большими ресурсами и имеют шансы абсорбировать часть ксенофобно настроенного российского большинства после того, как актуальность украинского конфликта начнет снижаться и этнонационалистическая повестка вновь станет востребованной.

Большой потенциальной проблемой являются также тысячи российских граждан, не только националистов, участвовавших в войне в Украине. После завершения конфликта или даже ранее многие из них не только вернутся в Россию, приобретя боевой опыт, но и захотят примкнуть к политической активности. А такая активность может быть только радикальной, в том числе, и даже скорее всего, националистической.

Тем временем так или иначе будет разрешен кризис уже имеющегося националистического движения. В частности, может сыграть какую-то роль новая возрастная когорта активистов.

В совокупности эти соображения наводят на мысли скорее не об упадке, а о значительной активизации праворадикалов в России в среднесрочной перспективе. Но активизация эта, видимо, представит нам какой-то новый образ радикального национализма.

 

Криминальные проявления расизма и ксенофобии

Систематическое расистское и неонацистское насилие

В 2014 году от расистского и неонацистски мотивированного насилия погибло не менее 27 человек и было ранено или избито около 123 человека, 2 человека получили серьезные угрозы убийством. Статистика приводится без учета пострадавших в республиках Северного Кавказа и в Крыму и жертв массовых драк. Приведенные данные показывают, что количество расистских и неонацистски мотивированных нападений сокращается, хотя убийств стало больше. В 2013 году 23 человека погибло, 203 было ранено или избито, 10 получили угрозы убийством[1]. Однако данные за прошедший (2014) год еще далеко не окончательные[2], обычно за год статистика пополняется примерно на 20 %. К тому же не исключено, что на фоне транслируемой государственной риторики об «украинских фашистах» деяния отечественных ультранационалистов замалчиваются больше обычного. Меньше на них обращают внимание сейчас и масс-медиа. Впрочем, возможно, из-за событий в Украине некоторое снижение уровня расистского насилия действительно произошло; ведь многие националисты временно переключили внимание на события в соседней стране, а довольно многие боевые ультраправые сами отправились туда для участия в военных действиях.

В прошедшем году нападения произошли в 26 регионах страны. (В 2013 году – в 35 регионах). По уровню насилия по-прежнему лидируют Москва (13 убитых, 42 избитых и раненых), Санкт-Петербург (3/10) и Краснодарский край (1/10)[3]. Помимо этого, много пострадавших в Новосибирской (9 раненых и избитых), Московской (1/8), Сахалинской (0/8), Воронежской[4] (0/6) областях, Пермском крае (1/6). Воронежская и Свердловская области фигурировали в нашей статистике также и в 2013 году. Зато по сравнению с прошлым годом улучшилась ситуация в Челябинской, Омской и Самарской областях. В остальных упомянутых регионах данные практически не изменились.

По сравнению с 2013 годом в статистике появились новые регионы (Архангельская, Еврейская автономная, Иркутская, Костромская, Ленинградская, Нижегородская, Рязанская, Сахалинская, Томская и Тульская области, Республики Карелия и Татарстан). Зато целый ряд регионов из нее исчез (Волгоградская, Ивановская, Калининградская, Кировская, Липецкая, Омская, Самарская, Смоленская, Тамбовская, Тверская, Челябинская области, Забайкальский и Камчатский края, Республики Бурятия, Марий Эл, Мордовия, Ханты-Мансийский автономный округ). К сожалению, мы не можем с уверенностью говорить об улучшении ситуации в регионах, ведь, скорее всего, сведения о такого рода нападениях просто остаются неизвестными.

 

Нападения на «этнических чужаков»

В прошедшем году основной группой жертв традиционно стали люди, которых нападавшие воспринимали как «этнических чужаков». Всего мы зафиксировали 102 пострадавших от нападений именно по этническому признаку (в 2013 году – 163). Информация по этой группе является наиболее закрытой, так как жертвы, как правило, не стремятся к огласке и редко сообщают о случившемся в правоохранительные органы, общественные организации или в СМИ. Даже имена пострадавших в подавляющем большинстве случаев остаются неизвестны.

Первой по величине группой жертв традиционно стали уроженцы Центральной Азии: 12 убитых, 23 раненых и избитых. (В 2013 году – 14/61). Кроме того, отмечено 10 пострадавших (2/8) среди людей не идентифицированной «неславянской внешности», чаще всего описываемой как «азиатская», так что, вероятнее всего, подавляющее большинство этой группы пострадавших также относится к уроженцам Центральной Азии (в 2013 году – 0/31). Много пострадавших и среди уроженцев Кавказа: 3/14 (в 2013 году – 3/27).

Количество нападений на темнокожих увеличилось в два раза: 13 раненых и избитых в 2014 году (в 2013 году – 7). По большей части об этой группе стало известно благодаря организации Moscow Protestant Chaplaincy, систематически отслеживающей нападения подобного рода, и комитету «Гражданское содействие», открывшему специальную горячую линию для пострадавших или свидетелей преступлений, совершаемых по мотиву ненависти[5].

Случаи прямых антисемитских нападений встречаются в нашей статистике довольно редко, просто потому что евреев трудно выделить среди толпы. Однако в праворадикальном сегменте интернета антисемитская риторика не уменьшается, уже много лет евреи являются одним из основных объектов языка вражды, что несет и потенциальную опасность насилия. В прошедшем году мы столкнулись с примером такого насилия: в ночь с 1 на 2 декабря в Раменском районе Московской области был серьезно избит учащийся ешивы «Торат Хаим» Шломо (Федор) Романовский, возвращавшийся в учебное заведение из Москвы.

Известны случаи нападения под ксенофобными лозунгами и на других «этнических чужаков»: палестинцев в Воронеже (6 раненых и избитых), цыган в Рязанской области (4 раненых и избитых), выходца из Бангладеш и на гражданина Китая в Москве, двоих граждан Японии в Московской области, граждан Киргизии в Москве и Иркутске. Мотивированные этнической ненавистью нападения были и на этнических русских: мы знаем о 5 пострадавших в Москве и Ростове-на-Дону.

За прошедший год были зафиксированы как нападения на одиночных прохожих, так и случаи групповых нападений на «кавказцев». Самым громким примером стало нападение в ночь с 10 на 11 мая на посетителей «неславянской внешности» в пиццерии «Мастер-Пицца» в Краснодаре. От атаки толпы агрессивных молодых людей в масках пострадало как минимум восемь человек, один, 25-летний адыг Тимур Ашинов, скончался в больнице. Вероятная криминальная подоплека инцидента не исключает его расистского содержания. В течение всего года не прекращались также рейды ультраправых в пригородных электричках и вагонах метро (так называемые белые вагоны). Нам известно не менее пяти таких акций праворадикалов в 2014 году.

В случае этнических нападений речь, как правило, идет об организованном насилии, но не исчезает и бытовое ксенофобное насилие. Однако динамика этого насилия не поддается даже приблизительной классификации ввиду особой латентности. Ежегодно мы фиксируем около десятка подобных нападений.

 

Нападения на политических противников

В 2014 году почти в два раза выросло количество нападений ультраправых на политических, идеологических или «стилистических» противников (15 раненых и избитых) (в 2013 году – 7)[6]. Среди таких пострадавших – любители хардкора и рокеры в Новосибирске, неформалы в Екатеринбурге, панки в Питере, участники антифашистских мероприятий и митингов в Москве.

Несмотря на почти полное прекращение уличной войны между неонаци и антифа такого рода атаки все же случаются. Впрочем, информация о происшествиях по-прежнему просто не всегда доходит до СМИ и общественных организаций или же замалчивается.

Здесь же стоит отметить людей, избитых «по ассоциации»: жертвами становились и те, кто пытался вступиться за «неславян». Например, в подмосковной электричке в Химках одна из пассажирок попыталась защитить избиваемого в вагоне человека и в результате пострадала сама. От ультраправых пострадали и люди, «посмевшие» продемонстрировать неодобрение их поведения на улицах. Так, в Москве на проспекте Мира восемь молодых людей напали на прохожего, сделавшего им замечание за нацистское приветствие.

 

В 2014 году мы столкнулись с новым видом политического насилия со стороны праворадикально настроенных граждан: речь идет о нападениях на тех, кого они сочли «национал-предателями» или «пятой колонной».

В первую очередь, речь идет о действиях активистов Национально-освободительного движения (НОД), руководимого депутатом от «Единой России» Евгением Федоровым. В июне активисты НОД попытались сорвать Конгресс интеллигенции, проходивший в московском Доме журналиста. Они не только пикетировали Дом журналиста с плакатами, но и распылили газ в самом здании. Позднее участница провокации Мария Катасонова опубликовала в социальной сети «ВКонтакте» сообщение об этом. В августе 2014 года активист НОДа Сергей Смирнов избил журналиста «Эха Москвы» Арсения Веснина в Петербурге во время освещения акции в поддержку Украины[7]. А в декабре члены НОД напали на пикет движения «Солидарность» в Москве в парке «Сокольники». Полицейские задержали на месте лидера группы «SERB»[8] Игоря Бекетова (выступает под псевдонимом Гоша Тарасевич).

Помимо этого, в борьбе с «пятой колонной» активизировалась и «Другая Россия», которая в сентябре в Москве в Доме музыки сорвала концерт Андрея Макаревича в день еврейского Нового года. Группа молодых людей разбрызгала газ из перцовых баллончиков, выкрикивая «Макаревич – предатель, продал Родину!»[9]. В октябре 2014 года полиция задержала по подозрению в срыве концерта уроженца Республики Коми Олега Миронова (1987 года рождения).

22 сентября в Москве во время оппозиционного «Марша мира» группа примерно из 10 человек под флагами ДНР, «Новороссии», НБП (с лимонкой в круге), группы «SERB», нападала на митингующих. В нападении участвовали и православные активисты, в частности, глава Корпорации православного действия Кирилл Фролов.

 

Нападения на ЛГБТ и бездомных

Количество нападений на представителей ЛГБТ-сообщества (8 раненых и избитых) существенно снизилось по сравнению с 2013 годом (2/25).

Такой спад гомофобного насилия отчасти объяснятся и тем, что в 2013 году велась активная гомофобная кампания и сами ЛГБТ-активисты были очень заметны. Практически в течение всего года последние выступали с акциями протеста против законопроекта о запрете «пропаганды гомосексуализма», на которые приходили праворадикалы всех мастей и избивали протестующих практически при полном попустительстве полиции.

В 2014 году акций ЛГБТ-движения стало меньше. Однако никак нельзя сказать, что проведение таких акций стало безопасней для их участников. За прошедший год мы зафиксировали случаи нападений как на участников непосредственно акций ЛГБТ, так и на участников иных акций, если они шли с символикой ЛГБТ.

Немитинговые мероприятия ЛГБТ также проходили неспокойно. Например, в октябре в Москве группа «православных активистов» во главе с Дмитрием (Энтео) Цорионовым, скандируя «Москва не Содом!», забросала яйцами охранника и здание Сахаровского центра, где проходило мероприятие ЛГБТ-сообщества. А в сентябре в Санкт-Петербурге сторонники депутата Милонова дважды пытались сорвать открытие ежегодного ЛГБТ-фестиваля «Квирфест».

Статистику среди этой группы пополнили и жертвы «охотников на педофилов» из неонацистского проекта «Оккупай-педофиляй»[10].

Среди пострадавших оказывались не только собственно ЛГБТ, но и те, кого только сочли таковыми. Так случилось с двумя девушками в петербургском метро, которых нападавший счел лесбиянками, или с преподавателями и учениками школы английского языка в Иркутске, которые праздновали день святого Патрика и были одеты «в исторические костюмы, в частности в килты», поэтому их «приняли за лиц нетрадиционной сексуальной ориентации».

К сожалению, о большей части таких нападений мы просто не знаем или же не можем установить никаких подробностей. Например, уже в начале 2015 года в интернете распространилось видео со сценой избиения двух молодых людей под гомофобные выкрики. Из контекста ясно, что дело происходило 1 мая, однако непонятно даже, в каком городе это случилось.

 

В 2014 году количество нападений на бездомных было больше, чем годом ранее: 6 убитых, 1 раненый (в 2013 году – 2/3). Жестокость таких нападений просто вопиюща. Например, в Биробиджане нападавший («в связи с ненавистью в отношении людей, ведущих бродяжнический образ жизни») облил горючим одежду потерпевшего и поджег ее, после этого ногой сбросил бездомного с лестницы.

К сожалению, таких нападений происходит заведомо в разы больше, чем нам известно, так как мы говорим только о тех случаях, где мотив ненависти уже признан следствием. А это, увы, случается нечасто.

 

Религиозно мотивированное насилие

Количество жертв религиозной ксенофобии было ниже, чем годом ранее, однако нападения были более жестокими: 2 убитых, 12 избитых и раненых (в 2013 году – 21 избитый и раненый).

В этой группе уже несколько лет лидируют Свидетели Иеговы, против которых уже шесть лет продолжается репрессивная кампания со стороны государства. В 2014 году пострадало не менее 11 Свидетелей, в 2013 году – не менее 12.

Ислам как религия и мусульмане как религиозная группа являются постоянным объектом ксенофобных нападок в блогах. Однако непосредственно сами мусульмане (именно как члены религиозной группы, а не как «этнические чужаки») довольно редко становятся объектом ксенофобных нападений. В 2014 году мы столкнулись с такого рода насилием. Речь идет об избиении прохожей, одетой по мусульманской традиции (длинное платье и платок), в Москве.

Среди других пострадавших – прихожане и монахиня из православного храма в Южно-Сахалинске, жертвы стрельбы, устроенной «язычником» из-за «неприязненного отношения к авраамическим религиям, в частности христианству».

 

Иные виды праворадикального насилия

Полиция активизировала свои усилия по охране людных мест в праздники. Вероятно, поэтому день Воздушно-десантных войск 2 августа, который традиционно отмечается массовыми нападениями пьяных десантников, в том числе и откровенно расистского характера, в этот раз прошел спокойней, чем годом ранее. Однако 2 августа 2014 г. не обошлось без происшествий: в Томске двое бывших десантников избили гражданина Кот-д’Ивуара, а в Санкт-Петербурге попытались отнять флаг у активиста ЛГБТ-движения, вышедшего, как и годом ранее, на Дворцовую площадь. Однако уже через несколько секунд гей-активиста взяли под руки сотрудники полиции и препроводили в быстро подъехавшую ведомственную машину. Два десантника были задержаны, остальных участников инцидента удалось отбить у ОМОНовцев (в 2013 году в этот день пострадало не менее 10 человек).

 

В течение всего года не прекращались ультраправые рейды по поиску «нелегальных мигрантов», хотя по сравнению с прошлым годом рейдов стало существенно меньше (о политической динамике этих рейдов см. ниже). Далеко не всегда эти «рейды» проходили мирно, хотя полиция зачастую присутствует на них, а то и прямо является партнером. 20 июля в Санкт-Петербурге активисты Национал-социалистической инициативы (НСИ) в районах метро «Приморская» и «Пионерская» разгромили одну из торговых точек, а 21 сентября у Приморского торгового центра националисты изъяли у продавцов фруктов «неславянской внешности» товары и выбросили их в мусорные баки. В Сыктывкаре члены «Рубежа Севера» совместно с Guestbusters-Коми выяснили адреса 13 квартир, где зарегистрированы трудовые мигранты, и наклеили на двери стикеры Guestbusters (проект движения «Русские»), сфотографировали двери с наклеенными стикерами и опубликовали на своем сайте с указанием адресов. Учитывая агрессивность некоторых членов организации и посетителей сайта, эти действия представляются нам опасными.

 

Продолжались в прошедшем году подрывы и поджоги зданий государственных органов. В ночь на 20 апреля (в день рождения Гитлера[11]) националисты бросили два «коктейля Молотова» в опорный пункт полиции в Чебоксарах, а 21 апреля подожгли прокуратуру в Челябинске. В начале апреля во Владивостоке неизвестные пытались совершить поджог здания Приморского краевого суда. Но, вероятно, поджог был связан не с днем рождения Гитлера, а с тем, что в этом суде рассматривалось дело известной группировки «приморских партизан», пользующейся популярностью в ультраправой среде.

 

Вандализм

В 2014 году масштаб деятельности вандалов, мотивированных религиозной, этнической или идеологической ненавистью, был ниже, чем годом ранее: в 2014 году произошло не менее 53 актов такого вандализма в 35 регионах страны, в 2013 году – не менее 71 в 35 регионах.

Больше всего актов вандализма в 2014 году носило ярко выраженный идеологический характер: осквернение мемориалов воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны, монументов борцам революции, памятников Ленину и т.п. – 17 эпизодов, из них – 4 поджога. В 2013 году подобных случаев было 7. В статистику не включены единичные случаи обнаружения свастик на зданиях или заборах.

Второе место по количеству атак вандалов заняли православные объекты – 10 объектов, среди них – два поджога. Годом ранее православные объекты пострадали сильнее других – 32 объекта.

На третьем месте объекты новых религиозных движений, их 8, все эти здания принадлежат Свидетелям Иеговы (годом ранее – 12). Далее следуют – мусульманские объекты, 7 инцидентов, в том числе 3 поджога (годом ранее – 9); еврейские – 5 объектов (годом ранее – 9). Помимо этого, пострадали 5 государственных учреждений и протестантская церковь «Слово жизни». Таким образом, по сравнению с 2013 годом число нападений на все религиозные объекты уменьшилось.

Количество наиболее опасных актов – поджогов было невелико и составило 19 % (10 из 53) против 19 из 72 в 2013 году.

Региональная картина за год несколько изменилась. В 2014 году акты вандализма были отмечены в новых регионах (Забайкальский и Хабаровский края, Ивановская, Калининградская, Кемеровская, Оренбургская, Ростовская, Саратовская, Тамбовская, Тверская, Тюменская области, Республики Калмыкия, Удмуртия). Зато годом ранее фигурировали Алтайский, Ставропольский края, Еврейская Автономная, Новгородская, Рязанская, Сахалинская, Свердловская, Смоленская, Томская, Тульская, Ульяновская области республики Кабардино-Балкарская, Адыгея, Карелия, Коми, в этом году вовсе не попавшие в статистику.

Географический охват актов вандализма во многом совпадает с географией расистского насилия (в 17 регионах), но география деятельности ксенофобов-вандалов шире (35 регионов), чем по актам насилия (25 регионов).

 

Публичная активность ультраправых

Взгляд на украинский вопрос

Главным вопросом, задавшим тон прошедшему году для ультраправых, безусловно, стали события в Украине. Почти сразу после того, как конфликт в соседнем государстве стал набирать обороты, в среде националистов произошел раскол, разделивший ее на тех, кто поддержал «Русскую весну», и тех, кто выступил против.

В первую группу вошли лидеры большинства националистических движений: Константин Крылов и Владимир Тор (Национал-демократическая партия, НДП), Дмитрий Бобров (Национал-социалистическая инициатива, НСИ), Станислав Воробьев (Русское имперское движение, РИД), Игорь Артемов (Русский общенациональный союз, РОНС), Андрей Савельев («Великая Россия»), Владимир Квачков и Юрий Екишев («Народное ополчение им. Минина и Пожарского», НОМП), Кирилл Барабаш (Инициативная группа проведения референдума «За ответственную власть», ИГПР ЗОВ), Эдуард Лимонов («Другая Россия»), Алексей Журавлев (партия «Родина») и др.

Всех их объединяет представление о том, что конфликт в Украине имеет этнонациональный характер (русские Юго-Востока страны против украинцев Запада и Центра), они поддерживают присоединение Крыма к России и попытки активистов Донецкой и Луганской областей завоевать себе независимость. При этом подавляющее большинство лидеров ультраправых движений, поддержавших «Новороссию» (за исключением провластных организаций типа «Родины» или «Народного собора»), довольно скоро сошлось во мнении, что политика России в «украинском вопросе» продиктована вовсе не стремлением защитить русских жителей юга-востока страны, а политическими и/или меркантильными интересами руководства страны и лично президента В. Путина. Впрочем, взгляд на то, о каких именно интересах может идти речь, довольно сильно рознится: кто-то считает, что В. Путин использовал ситуацию в Украине, чтобы урезать в России политические свободы; другие – что развязал войну для оправдания тяжелой экономической ситуации и поднятия своего рейтинга; третьи полагают, что все это было необходимо для создания негативного образа националистов как таковых (имеется в виду кампания российских СМИ против «фашистов» в Украине) и для давления на «русское движение» внутри России, и т.д. Как всегда, не обошлось без конспирологии: наиболее популярна теория сговора российского президента с Западом (иногда Запад заменяется на «мировую олигархию»), тайно поделивших между собой Украину на сферы влияния: России – Крым, ЕС – все остальное. Стоит отметить, что сразу после присоединения Крыма и референдумов в Луганской и Донецкой областях некоторые лидеры ультраправых не были настроены так критически и даже выступили с неожиданной для себя поддержкой российского президента (например, НДП и, с некоторыми оговорками, «Другая Россия»), однако уже ко второй половине года они отчетливо изменили свою точку зрения, заявив, что Путин «слил» «Новороссию».

Ко второй группе – противников идеи «Русской весны» – можно отнести московских лидеров Объединения «Русские» – Дмитрия Дёмушкина, Владимира Басманова и, насколько можно судить, Александра Белова, лидера движения «Национальные демократы» Семена Пихтелева (это движение также входит в Объединение «Русские»), лидера Российской правой партии Владимира Истархова, лидеров Национал-демократического альянса Алексея Широпаева и Илью Лазаренко, экс-главу «Русской пробежки» в Санкт-Петербурге Максима Калиниченко, бывшего члена политсовета движения «Реструкт!» Романа Железнова, главу «Славянской силы» в Санкт-Петербурге Дмитрия Евтушенко и др.

Представители этого крыла в основном считают, что российские власти искусственно придают конфликту этнический характер, тогда как на самом деле разногласия носят характер мировоззренческий: с одной стороны – патерналистски настроенные сторонники России, ностальгирующие по СССР, а с другой – желающие построить независимое национальное государство. Войну в Украине сторонники этой точки зрения не одобряют, считают, что она искусственно подогревается российским политическим режимом, который портит тем самым отношения между «братскими странами» Россией и Украиной, и хочет помешать соседу построить национальное государство из страха «экспорта национальной революции». Состоявшееся присоединение Крыма либо не приветствуется вовсе, либо приветствуется с большими оговорками, так как политический режим в России считается антирусским, а следовательно, предполагается, что русским, живущим в Украине, лучше оставаться в стране, стремящейся к построению демократического режима или обретать независимость[12].

В среде автономных ультраправых, которых значительно больше, чем сторонников каких-то определенных националистических движений, тоже нет согласия по поводу Украины. Здесь раскол произошел не на две, как это можно видеть на примере ультраправых организаций, а скорее на три части.

Во-первых, можно достаточно четко выделить группу тех, кто поддерживает борьбу самопровозглашенных ДНР и ЛНР, солидаризируясь с их жителями по этническому принципу. Эта группа ультраправых крайне негативно относится к украинцам, которых зачастую называют «свидомыми укротюрками» и «укропами», обвиняя их в ненависти к русским и в том, что они являются марионетками сионистского олигархического правительства, захватившего власть в Киеве после «Майдана».

Во-вторых, среди автономных ультраправых достаточно широко представлены и противники «Новороссии», которые считают жителей Юго-Востока Украины «совками» и «ватниками», пытающимися помешать здоровым националистическим силам построить национальное украинское государство и тянущими свои области в антинародный и антинациональный путинский режим. Как и большинство лидеров ультраправых организаций, не поддержавших «Русскую весну», эти праворадикальные активисты говорят о том, что политика российских властей ставит крест на хороших отношениях между двумя «братскими» народами, что с их точки зрения – предательство идеи славянского единства.

Третья достаточно большая группа и вовсе видит происходящее в Украине как разборки «укропов» с «ватниками», не поддерживая ни одну из сторон конфликта. Представители этой группы либо считают, что все это вообще не должно интересовать националистов, живущих в России, у которых есть свои проблемы, либо одобряют потери и с той и с другой стороны, полагая, что таким образом отсеиваются будущие враги русского национального государства, которое будет построено после «белой революции».

Довольно сложно судить о том, какая из представленных выше точек зрения доминирует, однако из анализа постов на ультраправых форумах и группах в социальных сетях можно увидеть, что количество тех, кто не поддерживает ни одну из сторон этого конфликта, постепенно растет, причем скорее за счет изначальных сторонников «Новороссии». Многие пишут, что перестали видеть в сторонниках ДНР и ЛНР «русский бунт», а видят лишь людей, желающих от одного олигархического режима перейти под крыло другого, даже худшего, олигархического режима.

В целом, в ультраправом сегменте рунета этой теме постепенно стало уделяться меньше внимания. По всей видимости, сказывается усталость националистов от украинской темы, кроме того, модераторы групп в соцсетях и ультраправых форумах, скорее всего, стараются лишний раз не поднимать этих вопросов, дабы не провоцировать склок между читателями.

 

Последствия этих различий для организаций националистов

Расхождение во взглядах вылились в серьезный раскол между лидерами ультраправых организаций, оставив по разные стороны баррикад вчерашних союзников. Например, в предательстве обвинили друг друга лидеры НДП и Объединения «Русские». Так Объединение лишилось одного из своих постоянных союзников, но это была не главная потеря «Русских» в этом году. В сентябре их ряды покинули санкт-петербургские организации РИД и НСИ, которые заявили об «антирусской и откровенно русофобской» позиции руководства Объединения в связи с событиями в Украине[13]. Д. Бобров с осени даже начал выстраивать отделение своей организации в Москве, надеясь, по всей видимости, заручиться поддержкой тех московских активистов «Русских», которых не устраивает позиция по Украине, занятая руководством Объединения.

Выход РИДа и НСИ фактически завершил распад Объединения; еще в 2013 году его покинула часть соратников РФО «Память», недовольных исключением своего лидера Георгия Боровикова, а в начале 2014 года, еще до актуализации украинских событий, из «Русских» вышел РОНС (Артемов считает сотрудничество с Объединением неэффективным для своего движения[14]). В итоге, к концу сентября сложилась ситуация, при которой «Русские» вместо широкой коалиции различных ультраправых движений стали представлять собой союз всего лишь двух ранее запрещенных организаций, а именно ДПНИ и «Славянского союза». Явно не улучшил положение Объединения и арест в октябре Александра Белова, что лишило движение наиболее популярного руководителя, вдобавок к тем, что пожелали выйти из организации, были исключены или находятся в бегах

Новость об отмывании Беловым денег для банкира из Казахстана и его связях с казахскими националистами спровоцировала появление очередной порции злорадных комментариев по поводу «Русских» на ультраправых сайтах и форумах. Конечно, арест также привлек к движению внимание и у целого ряда националистов вызвал сочувствие к арестованному: естественно, дело против А. Белова его соратники позиционируют в качестве политического, заявляя о том, что тот был «взят в плен» перед «Русским маршем». Но к мобилизации сторонников это не приводит, и новости по делу воспринимаются в среде равнодушно.

Безусловно, говорить, что Объединение «Русские» перестало быть значимой ультраправой организацией, было бы несколько преждевременным, ведь у движения осталось достаточно много активистов как в двух столицах, так и в регионах, но статус центральной организации ультраправого поля «Русские» в этом году явно не оправдали и, возможно, уже не смогут себе вернуть. Да и с региональными соратниками у Объединения уже возникли проблемы: например, в октябре о прекращении сотрудничества с ним объявили «Русские Химки», активисты которых, так же как лидеры НСИ и РИД, не поддержали позицию московских руководителей движения по Украине[15].

Впрочем, внутренние расколы из-за несовпадения мнений по Украине между лидерами и активистами происходили не только в Объединении «Русские». Например, некоторое число сторонников НДП покинуло ряды партии из-за несогласия с мнением руководства по «украинскому вопросу», из «Другой России», как сообщалось, вышли руководители новосибирского, мурманского и ханты-мансийского региональных отделений, а также часть рядовых активистов, не согласных с новым стратегическим поворотом Э. Лимонова. Из «Реструкта!» за поддержку «Правого сектора» был исключен Р. Железнов, который уехал в Украину и вступил в батальон «Азов», воюющий на стороне киевских властей. В июле движение «Русская пробежка» в Санкт-Петербурге выступило с заявлением о том, что Максим Калиниченко более не имеет к нему отношения, так как организация никогда «не поддерживала и не поддерживает Майдан, бандеровцев, еврейское правительство Украины и “Антитеррористическую операцию на Донбассе”»[16]. Наверняка имели место и другие конфликты, которые не освещались публично.

Впрочем, можно привести и примеры того, как ультраправые пытались сделать «украинский вопрос» из разделяющего фактора, наоборот, объединяющим. Например, еще в апреле в Санкт-Петербурге было учреждено движение «За Новороссию!», в которое вошли местные отделения партии «Родина», НДП и РИД, предполагавшие заниматься совместной помощью сопротивлению Юго-Востока Украины[17]. Подобный союз при других обстоятельствах выглядел бы крайне странно, ведь «Родина» – провластная партия, а НДП и РИД – оппозиционные, при этом «Родина» и РИД ратуют за имперскую модель для России, тогда как НДП – сторонники национального государства и ярые противники авторитаризма и империй. Вряд ли, впрочем, этот союз оказался успешным и продуктивным: никакой информации о совместных акциях или мероприятиях впоследствии не появлялось, и уже к «Русскому маршу» НДП именовала партию «Родина» не иначе как «сталинистами»[18]. По всей видимости, союз не сложился.

Еще один подобный союз, получивший название «Битва за Донбасс», появился в июне после одноименного митинга в Москве и оказался более устойчивым[19]. В эту коалицию вошли Право-консервативный альянс (ПКА), Евразийский союз молодежи (ЕСМ), Национал-патриоты России[20], члены коалиции «Постоянно действующее совещание национально-патриотических сил России» (ПДС НПСР), интернет-проект «Спутник и погром» Егора Просвирнина и другие группы. Основным направлением деятельности коалиции стало проведение публичных акций в поддержку «Новороссии» и участие в соответствующих акциях других движений. Сам по себе этот союз не очень интересен, так как явно ситуативен и ограничен темой поддержки жителей Юго-Востока Украины. Однако он оказался хорошим примером того, как в сложившихся обстоятельствах второстепенным активистам удалось выдвинуться на первый план. Первая же акция получилась достаточно громкой (хотя ее организатором выступил Алексей Живов, член политсовета малоизвестного за пределами националистических кругов ПКА) благодаря выбору мейнстримной повестки митинга – требования ввести российские войска в Украину для поддержки «Новороссии». В итоге на акцию удалось не только привлечь несколько тысяч человек, что для националистов, не считая «Русских маршей» – почти небывалое событие, но и обеспечить благожелательное освещение митинга в центральных СМИ, в том числе на федеральных телеканалах. Несмотря на то что благожелательность властей и СМИ к акции довольно быстро сошла на нет, А. Живов создал неплохой задел для будущего продвижения своей организации, обеспечил себе некоторую известность и явно в дальнейшем намерен пользоваться брендом «Битва за Донбасс».

Есть и другим примеры того, как украинская тематика способствовала политическому продвижению ультраправых. Например, попасть в комитет общественной поддержки Юго-Востока Украины в Совете Федерации удалось бывшему активисту «России молодой», лидеру «Щита Москвы» Алексею Худякову и бывшему активисту московского РНЕ, организатору «Трезвых забегов» и «Братского пути» Павлу Рудометову.

Еще одна ультраправая коалиция появилась в конце декабря в Москве и получила название «Русский национальный фронт». В нее вошли такие организации, как партия «Великая Россия» А. Савельева, НОМП Юрия Екишева, движение «За национализацию и деприватизацию стратегических ресурсов страны» Владимира Филина, ИГПР «ЗОВ» Кирилла Барабаша, Собор русского народа Сергея Кучерова, РИД С. Воробьева, Союз православных хоругвеносцев Леонида Симоновича-Никшича, движение «Черная сотня» Александра Штильмарка и др. Этот союз создавался на базе «Русской коалиции действия» (РКД, известной в основном проведением альтернативных «русских маршей» в Москве) и ПДС НПСР и отличается от двух описанных выше тем, что не ограничивает себя только темой «Новороссии», хотя, безусловно, выступает в поддержку жителей Юго-Востока Украины.

Члены новой коалиции считают себя частью «здорового ядра Русского движения», от которого события в Украине отделили те организации, которые, по их мнению, «оказались не национально-патриотическими, а сепаратистскими, анархистскими, полукриминальными или вообще подставными»[21]. Эта коалиция выглядит более жизнеспособной, чем «союз ежа с ужом», продемонстрированный в Санкт-Петербурге «Родиной», РИДом и НДП: ведь у движений, вошедших в ее состав, уже есть накопленный опыт взаимодействия, большинство из них является одновременно и православными, и проимперскими, и оппозиционными, или хотя бы отвечает двум из трех критериев. На данном этапе сложно оценить, насколько она будет устойчива и как высоки ее мобилизационные ресурсы: пока «Русские Первомаи» и «Русские марши», которые организовывала РКД и ее соратники, демонстрировали достаточно стабильный прирост числа активистов, и не только в рекордном 2014 году (см. ниже).

Помимо перечисленных выше, есть еще немало более мелких союзов менее известных ультраправых организаций, которые пытались объединиться для какой-то совместной деятельности в поддержку «Новороссии», но деятельность их в основном ограничивалась сбором гуманитарной помощи.

В отличие от сторонников ДНР и ЛНР, их противники не спешили объединяться в какие-то союзы, так как понимали, что оказались не только в оппозиции к официальной политике и риторике (что для националистов достаточно привычно), но и в явном меньшинстве среди организаций националистов. В социальных сетях появилось достаточно много различных сообществ для ультраправых, которые не разделяют энтузиазма по поводу «Новороссии» или даже открыто поддерживают «Правый сектор», но, похоже, пока не было открытых попыток использовать эти сообщества для создания на их базе какого-либо движения или тем более организации.

 

Митинговая активность ультраправых

Безусловно, украинские события и здесь оказали свое влияние, определив, по сути, то, какими были публичные политические акции националистов в этом году.

 

«Украинские» акции

Довольно существенная часть митинговой активности националистов в прошедшем году была посвящена непосредственно украинским событиям.

Уже начиная с марта-апреля, когда столкновения на Юге и Востоке Украины обрели явный и устойчивый восходящий тренд, целый ряд ультраправых организаций, поддержавших идею «Русской весны», вместо традиционной деятельности занялись проведением массы небольших митингов и пикетов в поддержку Юго-Востока. Подобные мероприятия проводили и НДП, и «Новая сила», и партия «Родина», и РИД, и «Другая Россия», и практически все остальные, кто симпатизирует «Русской весне». Их целью, помимо обозначения своей позиции, был сбор средств и гуманитарной помощи для «Новороссии», а также вербовка добровольцев для пополнения рядов ополченцев ДНР и ЛНР. Все эти акции были совсем небольшими, но проходили во многих регионах страны с весны до конца года.

Первой более или менее крупной акцией, в которой, помимо прочих, приняли участие и представители ультраправых, стал митинг в поддержку «Русских на Украине», организованный 10 марта «Партией дела» Константина Бабкина, Михаила Делягина и Максима Калашникова. Напомним, последние двое ранее возглавляли осколок партии «Родина» – партию «Родина: здравый смысл». Акция прошла в Новопушкинском сквере и собрала около 500 человек. Этот митинг интересен в двух отношениях. Во-первых, он объединил и сторонников, и противников российских властей, что еще недавно было почти немыслимо: вечные оппозиционеры – активисты «Другой России» и сторонники РОСа Ивана Миронова стояли рядом с молодыми людьми в майках «Родина! Свобода! Поэтому Путин!» и активистами Национально-освободительного движения (НОД), возглавляемого депутатом от «Единой России» Евгением Федоровым. Вторым нетипичным элементом митинга стало то, что на сцене соседствовали системные и несистемные политические деятели: не так уж часто в условиях современной России на одной акции слово предоставляется и депутатам Госдумы, и тому же Эдуарду Лимонову.

Примерно схожую картину можно было наблюдать еще на трех акциях этого года – уже упомянутых ранее митингах «Битва за Донбасс», которые прошли 11 июня, 2 августа и 18 октября. Здесь тоже можно было увидеть странное соседство активистов, например, из оппозиционного НДП и провластного НОДа, а на сцене наблюдать и вице-спикера парламента Владимира Жириновского, и главу движения «Русский выбор» А. Худякова, который ранее как лидер движения «Щит Москвы» занимался вместе с соратниками проведением незаконных рейдов по местам проживания мигрантов, один из которых закончился погромом и арестом самого Худякова.

Такой «коктейль» вызвал волну критики в адрес националистических движений со стороны многих рядовых ультраправых, участвовавших в акции и помогавших ее организовывать. Критики говорили, что власти используют националистов для решения своих политических задач, что сотрудничество с «прокремлевскими» политиками и движениями совершенно неприемлемо. Примечательно, что во время подготовки второй и третьей акции в интернете появилось немало и критических постов, в которых говорилось о неприемлемости хождения на акции в поддержку «Новороссии» вместе с «фашистами» из НДП и «Спутника и погрома». Эти споры напоминали те, которые разгорались во время общепротестных митингов в 2012 году. Тогда точно так же одна часть ультраправых критиковала другую за сотрудничество с либералами, да и в рядах либералов не было единого мнения о том, можно ли выходить на митинги вместе с националистами.

Как бы то ни было, к осени большинство националистов, даже тех, кто изначально был готов поддержать российскую политику по поводу Украины, пришло к мнению, что власти «слили Новороссию», и проблема, ходить ли на какие-то акции вместе со сторонниками президента В. Путина, решилась сама собой. Сказалось это и на акциях «Битва за Донбасс»: если на первый митинг А. Живову удалось собрать несколько тысяч человек (по разным оценкам, от 2,5 до 4 тысяч активистов), то на последнем пришлось уже довольствоваться несколькими сотнями (по разным оценкам, от 200 до 800 человек).

Кроме того, ко второй половине года активизировались другие, провластные, националистические движения, которые оттеснили несистемных ультраправых с места главных борцов за «Новороссию». Речь идет о группах типа НОД Е. Федорова или «Партии Великое Отечество» (ПВО) Николая Старикова, впоследствии, уже в 2015 году, вошедших в коалицию «Антимайдан» или просто принимающих участие в акциях этого движения. Особенно активен был НОД, который в сентябре провел всероссийскую акцию «Антимайдан», а 3 ноября во многих городах – «Марш за освобождение русского мира». НОД и остальные подобные группы по большей части выступают в поддержку «Новороссии», являются ярыми противниками Запада в целом и Америки в частности, настроены на борьбу с «пятой колонной» и выступают за традиционалистские ценности. Примечательно, что идеология большинства из них близка идеологии многих ультраправых организаций за исключением двух принципиальных аспектов: во-первых, они поддерживают действующий в России политический режим, чего нельзя сказать о большинстве групп националистов, во-вторых, у них не столь выражен (по крайней мере, пока) открыто ксенофобный компонент в идеологии. Последнее не значит, что в этих группах не состоят активисты с националистическими или даже вполне ультраправыми взглядами. Примером может служить Фонд поддержки гражданских инициатив «Город» экс-лидера «России молодой» Антона Демидова, с которым сотрудничают люди, проявившие себя в движении «Молодежный антинаркотический спецназ» (МАС). Сам фонд «Город», который участвовал в акциях против оппозиции вместе с другими околовластными движениями, видит борьбу с местами скопления мигрантов в качестве одной из главных задач своего движения[22], да и рейды МАСа всегда привлекали ультраправых своей жестокостью и тем, что наркоторговцы часто оказываются иноэтничными. Среди сторонников НОД и ПВО тоже много сторонников националистических взглядов, которые не нашли себе места в рядах несистемных ультраправых.

Как мы неоднократно говорили, потенциал у националистической идеологии в России весьма высок, однако существовавшие праворадикальные движения не имели возможности им воспользоваться. Во-первых, у них нет выходов на массовую аудиторию, во-вторых, они слишком радикальны для среднестатистического россиянина с ксенофобными взглядами. Поэтому появившиеся околовластные движения типа НОДа, используя тему «Новороссии», имеют шансы абсорбировать потенциальный ультраправый актив и оттеснить несистемных националистов. Последним остается либо присоединиться к более массовому движению, как это, например, сделала коалиция «Битва за Донбасс», влившаяся в ряды «Антимайдана», либо оставаться в стороне и пытаться конкурировать, стараясь мобилизовать националистов-оппозиционеров.

Отмечались и попытки ультраправых выйти на улицы с обратной повесткой. Например, в Санкт-Петербурге 16 февраля националисты вместе с представителями других политических течений провели митинг в поддержку «Майдана». На мероприятие собрались активисты «Национальных демократов», «Русских пробежек», Партии прогресса, Партии 5 декабря, Республиканской партии России – Партии народной свободы (РПР-ПАРНАС), движения «Ингрия», «Движения за Верховный Совет» – всего около 100 человек. Мероприятие не обошлось без провокаций: помешать проведению митинга пришла группа его противников во главе с лидером петербургского «Народного собора» Анатолием Артюхом. Они перебивали выступавших, выкрикивали оскорбления, называли собравшихся фашистами. Артюх также попытался отобрать у ультраправых имперский флаг, обосновывая это тем, что никакого права те на него не имеют.

Небольшая часть националистов приняла участие и в двух «Маршах мира» в Москве, состоявшихся 15 марта и 21 сентября. В первом шествии от ультраправых участвовали активисты Объединения «Русские», РФО «Память», Русского объединенного национального альянса (РОНА), партии «Воля» Светланы Пеуновой, а также группа праворадикалов, маршировавших под флагом с коловратом. На втором марше было заметно присутствие сторонников Объединения «Русские», Российской правой партии, «Народной воли» (бывшей «Вольницы») и Национал-большевистской платформы (осколок «Другой России»). Вполне ожидаемо представители этих движений были названы сторонниками «Новороссии» национал-предателями и провокаторами.

Последняя попытка вывести на улицы националистов – противников «Русской весны» была предпринята в мае. Тогда в интернете массово стали распространяться призывы собраться на Манежной площади в Москве и в других городах страны для проведения «русского Майдана». Впоследствии организатором этой акции был назван лидер оргкомитета партии «Правые за европейское развитие» Виталий Шишкин[23], но когда призывы только появились, это было неизвестно.

Все крупные ультраправые и фанатские движения заявили, что не имеют никакого отношения к этому мероприятию, а многие даже назвали его провокацией властей: мол, никто не придет, а значит, все поддерживают российский политический режим. В итоге, в Москве 18 мая на Манежной площади собралось лишь несколько небольших групп ультраправых, которые быстро разошлись, а в других городах вообще не было никаких мероприятий.

Насколько можно судить, после этого противники «Русской весны» из числа ультраправых сколько-нибудь заметных акций, посвященных Украине, больше не проводили, видимо, боясь оттока активистов и противодействия со стороны властей.

 

Традиционные акции

Переключение внимания на Украину и описанные выше коллизии достаточно драматично сказались на традиционных акциях националистов.

Уже по «Дню героев»[24] – первой в календаре ежегодно отмечаемой ультраправыми дате – стало очевидно, что акции с нейтральной по отношению к украинской тематике повесткой неактуальны и не обладают мобилизационным потенциалом.

В этот раз празднование «Дня героев» прошло лишь в девяти городах, и самой посещаемой стала московская акция, собравшая около 40 человек, тогда как год назад «День героев» состоялся в почти 20 городах, а акция в Москве привлекла около 100 человек.

С трудностями, связанными с повесткой, националисты столкнулись уже при организации следующей своей ежегодной акции – «Русского Первомая». В Москве, откуда задается тон шествиям во всех городах, лидеры ультраправых организаций уже успели разделиться на сторонников и противников «Русской весны», где первые хотели посвятить шествие именно ей, указывая, что любая другая тема неактуальна, тогда как вторые настаивали на нейтральной повестке, дабы не раздробить акцию по линии сторонников/противников «Майдана».

В итоге в Москве расхождения привели к тому, что вместо традиционных двух «Русских Первомаев» (основного и альтернативного) их прошло три.

Первый, традиционный, марш организовывало Объединение «Русские», и на него собралось примерно столько же активистов, сколько и год назад, то есть около 500. Несмотря на то что акцию решено было проводить под нейтральными по отношению к Украине лозунгами, на многих ультраправых форумах призывы посетить ее сопровождались аннотацией, что это будет шествие «без Холмогорова и ватников», что, безусловно, вызвало негодование со стороны сторонников «Русской весны». В итоге националисты, поддерживающие «Новороссию», окрестили этот марш «бандеровским», и такая позиция после его проведения только усугубилась. Многие остались недовольны тем, что на сцену во время митинга были допущены в первую очередь сторонники «Майдана»: Д. Дёмушкин, А. Белов, Р. Железнов, В. Истархов, А. Колегов и т.д.

Отдельно от этого шествия решило провести свою акцию НДП и ПЦ РОД Наталии Холмогоровой; организаторам удалось собрать около 180 активистов под лозунгами в поддержку «Новороссии». Лидеры НДП И ПЦ РОД заявили, что не хотят участвовать в «бандеровском марше» «Русских», но при этом не хотели и дробления акции и провели свой митинг позже, так, чтобы желающие могли попасть на оба мероприятия.

Третье мероприятие провела в Люблино «Русская коалиция действия». Так же, как и митинг НДП, это шествие было посвящено поддержке Юго-Востока Украины и называлось «Русская весна – русское единство» и противопоставлялось «бандеровскому» шествию «Русских». На эту акцию собралось столько же человек, что и год назад: около 150 активистов.

В других городах тоже велась полемика о том, под какими лозунгами организовывать акции, происходили те же конфликты и склоки между бывшими соратниками, что и в Москве. Все это привело к тому, что впервые за все годы существования «Русского Первомая» несколько сузилась его география: 20 городов против 22 в 2013 году.

Более того, акция не состоялась в целом ряде городов, в которых до того проходила регулярно, зато прошла в нескольких, где никогда ранее не проводилась, а именно в Великом Новгороде, Иркутске, Казани и Уфе. По всей видимости, актуализация украинской тематики спровоцировала в одних городах разлады между потенциальными организаторами марша и растерянность, тогда как в других, наоборот, стала мобилизующим фактором и побудила националистов выйти на улицы. В конце концов, большинство первомайских шествий в регионах слабо посещаемы (как правило, приходят менее 50 человек, а чаще всего – не более 20), а значит, их проведение зависит от активности и способности договориться всего нескольких человек. Также сужение и изменение географии марша может быть связано с тем, что попытки организовать «Русский Первомай» не в поддержку «Новороссии», а с какой-то иной повесткой встретили более активное, чем раньше, противодействие со стороны местных властей.

Таким образом, «Русский Первомай» не был в этом году особенно удачным, ведь произошло очередное дробление мероприятия в Москве, сужение его географии и прекратился рост посещаемости акции в целом.

Не привлек внимания ультраправых и «День правого политзаключенного», который националисты с 2009 года отмечают 25 июля. Впрочем, в Москве Д. Дёмушкин пытался согласовать с городскими властями митинг на 26 июля, но не получил согласия, и в итоге движение «Русские» ограничилось собором средств. Насколько можно судить, большинство ультраправых в регионах тоже не провело никаких публичных акций, ограничившись либо организацией небольших встреч для сбора средств, сбором денег через интернет, а то и вовсе занимались только рекламой марафона «Русских». Скорее всего, низкий интерес к акции связан с двумя причинами. Во-первых, популярность именно этой акции сама по себе падала уже несколько лет. Если в 2009–2012 годах помощь заключенным националистам была одним из самых популярных и почетных видов деятельности, то со временем (и после нескольких скандалов с присвоением собранных средств) эта деятельность несколько утратила актуальность. Довольно часто организации, вдруг занявшиеся сбором пожертвований для заключенных, обвинялись на ультраправых форумах в попытках завоевать себе дешевую популярность, а то и просто заработать денег. Скорее всего, механизм сбора денег уже налажен и все желающие помогать и так эту помощь оказывают. Второй причиной является то, что, как и «День героев», эта акция просто не была актуальной. Многие ультраправые предпочли собирать помощь и деньги не для осужденных соратников, а для жителей Юго-Востока Украины, что, конечно, политически было куда более выгодно и злободневно.

 «Русские», дабы окончательно не лишиться политического веса, еще в августе объявили о начале подготовки к «Русскому маршу» – самому важному в году событию для националистов, которое они традиционно возглавляли. Д. Дёмушкин за два месяца до акции подал целый пакет соответствующих заявок в мэрию Москвы в надежде опередить всех и застолбить место за своей организацией. Как и в случае с «Русским Первомаем», лидеры «Русских» избрали для акции нейтральные по отношению к спорной украинской теме лозунги, такие как «Русское единство!», «Свободу и справедливость для русских людей!», «Против чекистского террора! Свободу заключенным националистам!» и т.д.

Параллельно шла подготовка альтернативной акции «Русской коалиции действия», которая получила название «Русский марш за Новороссию» или «Новорусский марш». В октябре организации, планировавшие принять участие в шествии, подписали «Декларацию Русского марша за Новороссию», где изложили основные требования, которые планируют отстаивать на акции, такие как «признание Новороссии государственным образованием», «расследование военных преступлений киевской хунты», «прекращение переговоров о сдаче Новороссии» и т.д.

Таким образом, в сентябре-октябре в ультраправой среде среди тех, кто поддерживает «Новороссию», вновь, как и перед «Русским Первомаем», возник вопрос, к какому из шествий присоединяться: с одной стороны, традиционная и всегда на порядок более посещаемая акция, но организованная «бандеровцами», а с другой – шествие под «правильными» лозунгами, но всегда имевшее статус маргинального.

Дилемма эта чуть было не разрешилась сама собой после того, как столичные власти отказались одобрить все заявки, которые подал Д. Дёмушкин, и предложили ему присоединиться к какой-нибудь из разрешенных акций. Положение спасло НДП, которое в итоге и согласовало шествие в Люблино. Примечательно, что лидеры партии сначала, видимо, сомневались, в каком марше стоит принять участие (В. Тор присутствовал на одном из собраний оргкомитета «Новорусского марша»), но потом, судя по всему, решили, что знакомые «бандеровцы» из Объединения «Русские» лучше, чем сторонники теории заговора из «Русской коалиции действия».

Несмотря на то что в итоге формальным организатором шествия стало НДП, выступающее в поддержку «Новороссии», статус «бандеровского мероприятия» акция не утратила: более активные в медийной сфере и заведомо более многочисленные «Русские» затмевали НДП. На марш все равно собирались и другие противники «Русской весны», хотя самые крайние из них могли и уклониться, опасаясь репрессий или не приемля заявленной нейтральности марша в «украинском вопросе».

В результате, основной «Русский марш», прошедший в Люблино, стал самым большим провалом для ультраправого движения за все последние годы: на него собралось не более 2 тысяч человек, что примерно в три раза меньше, чем обычно.

Среди манифестантов были активисты Объединения «Русские», РФО «Память», РОНА, Российской правой партии, движения «Сопротивление», Блока свободных национал-социалистических обществ, а также НСИ, НДИ и Союза православных хоругвеносцев. То есть на шествии соседствовали сторонники и противники «Новороссии». Организаторы опасались столкновений между колоннами, но все ограничилось небольшой словесной перепалкой. Когда один из шествующих с флагом «Новороссии» кричал «Новороссии быть!», в ответ из соседней колонны выкрикивали «в могиле».

Такое резкое падение численности продемонстрировало неожиданную для привычной к расколам ультраправой среды степень значимости разногласий по «украинскому вопросу». И НДП, когда решало принять участие в организации традиционного марша, и «Русские» явно рассчитывали, что идея общенационалистического шествия, так же как и в предыдущие годы, окажется важнее расхождений – ведь в прошлом удавалось собрать на акцию и язычников, и православных, и имперцев, и сторонников национального государства, и радикалов, и более умеренных ксенофобов. В итоге, акция стала провальной, а К. Крылов даже вынужден был оправдываться в своем ЖЖ за то, что, будучи сторонником «Новороссии», принимал участие в «бандеровском шествии»[25].

Куда более успешным стал марш «Русской коалиции действия» на Октябрьском поле, в котором приняли участие партия «Великая Россия», Русское национальное единство (РНЕ), «Черная сотня», Союз православных хоругвеносцев, РИД, НОМП, партия «Воля», «Русские пробежки», экологи из организации «Зеленый мир» (осколок бывшей «Вольницы»), ИГПР «ЗОВ», представители казачьих организаций, православные активисты во главе с Дмитрием (Энтео) Цорионовым и т.д. Поддержка «Новороссии» и обещанное (правда, не состоявшееся) участие в акции бывшего главнокомандующего вооруженными формированиями ДНР Игоря (Стрелкова) Гиркина[26] позволило «альтернативщикам» удвоить численность посетителей своего шествия: в этом году на марш собралось около 1200 человек, тогда как год назад – не более 600.

Стоит отметить, что акции разительно отличались друг от друга по контингенту. Если в Люблино собралась в основном радикально настроенная молодежь, то на Октябрьском поле подавляющее большинство активистов составляли люди среднего и даже пожилого возраста.

Успех конкурирующего шествия на Октябрьском поле не меняет картину провальности акции в целом и даже усугубляет ее. Тот факт, что традиционный и альтернативный марши собрали близкое по численности количество участников, подчеркивает наличие реального раскола в рядах ультраправых, а это противоречит главному замыслу «Русского марша» как общего шествия для националистов всех мастей.

Оба мероприятия в сумме и близко не сравнялись с показателями прошлого года: год назад в Москве прошли три акции, где основная, в Люблино, собрала около 6 тысяч человек, а две альтернативные в сумме – около 700. В этом году это примерно 3200 человек против 6700 в прошлом. Таким образом, проявляется и третий фрагмент националистического сообщества, причем самый большой, который не нашел себе места ни на шествии в Люблино, ни у их конкурентов. Впрочем, всегда существовала часть ультраправых активистов, которая полагала, что ходить на публичные акции – только лишний раз попадать в поле зрения Центра «Э», в прошедшем году таких людей просто стало существенно больше.

Гораздо более успешным, чем московский, был марш в Санкт-Петербурге, который, как и в прошлом году, носил название не «русского», а «патриотического» (по инициативе организатора акции – партии «Родина»). В нем приняло участие примерно 1500–1800 человек, что более чем в два раза больше прошлогодней посещаемости (около 800–1000 человек). В акции участвовали активисты «Русского лада» (националистическое крыло КПРФ), РИД, «Народного собора», НОД, ПВО, «Черной сотни», а также представители казачьих объединений и бригады «Восток».

Акция, так же как и альтернативный «Русский марш» в Москве, была посвящена в первую очередь поддержке «Новороссии». Скорее всего, прирост численности произошел благодаря активизации приверженцев системных партий – «Родины» и КПРФ, сторонников депутата Виталия Милонова и просто людей, разделяющих официальную идеологию в несколько более радикальном варианте. Кроме того, новые участники акции явно вытеснили часть традиционных: прирост численности произошел при том, что в марше 2014 года, в отличие от прошлого, не принимали участия такие заметные ультраправые движения Петербурга, как Объединение «Русские», НДП, НСИ и «Национальные демократы».

Многие националисты назвали этот марш «рукопожатным» и не пожелали в нем участвовать (например, НСИ предпочло приехать в Москву на шествие в Люблино), другие не пошли на него из-за позиции по Украине.

Помимо основного шествия, 4 ноября в Санкт-Петербурге прошло еще две альтернативные акции, но они оказались совсем малочисленными. Прокиевски настроенные группы собрали около 20–30 человек в Овсянниковском саду[27]. Примерно столько же активистов с имперским флагом устроили несанкционированное шествие по Невскому проспекту. Организатором выступила Дина Гарина, пресс-секретарь «Ассоциации Русских Санкт-Петербурга», а главным лозунгом был выбран «России – русскую власть!».

Примечательно, что в итоге в Санкт-Петербурге была осуществлена попытка провести акции с учетом всех возможных вариантов отношения к событиям в Украине: «Патриотическое» шествие «Родины» – в поддержку «Новороссии», митинг «За славянское единство» – против, шествие Дины Гариной – нейтральное.

Провал двух последних и относительный успех первого, но не за счет традиционных участников акции, еще раз иллюстрирует тезис, что несистемные националисты оказались не у дел в связи с актуализацией украинской тематики. Более того, петербургскую акцию «Родины» и ее союзников можно считать первой успешной попыткой провластных и сравнительно умеренных националистов перехватить бренд «Русский марш» у национал-радикалов.

 

В других регионах дела обстояли не лучше, чем в Москве: акция, хоть в каком-то виде (даже в варианте одиночного пикета или посиделок в кафе), прошла не менее чем в 36 городах страны, что на 13 городов меньше, чем год назад. Впервые география марша не только не увеличилась, но и съежилась, почти вернувшись к уровню 2011 года, когда марши прошли только в 32 городах. Кроме того, возникла и проблема с посещаемостью: за исключением Санкт-Петербурга, численность участников марша либо существенно снизилась, либо, что значительно реже, осталась на уровне прошлого года. В предыдущие годы, несмотря на колебания посещаемость акции в различных регионах, в целом была заметна положительная динамика числа сторонников. Кроме того, существенно выросло число городов, где состоялась не одна большая, а несколько более мелких акций, то есть раскол затронул не только две столицы, но и регионы.

В общем, итог этого марша очевиден: не только в Москве, но и в целом по стране он стал самым неудачным за последние годы, как, впрочем, и остальные традиционные акции националистов в этом году. При этом было бы несколько преждевременным говорить о конце «Русского марша» и других ежегодных мероприятий ультраправых: ведь украинская тематика, принесшая столько проблем, раньше или позже начнет терять свою актуальность, и тогда российские праворадикалы, скорее всего, вернутся к традиционным для себя темам и вернут себе внимание сторонников. Более того, существуют опасения, что поворот российской официальной политики и риторики в сторону еще большего консерватизма и традиционализма потенциально создает хорошую питательную среду для усвоения ультраправой идеологии, и, возможно, националистам еще удастся получить свои политические бонусы от всей этой ситуации.

 

Раскрутка криминальных инцидентов

Если 2013 год стал рекордным по числу криминальных инцидентов с участием местных жителей с одной стороны и приезжих с другой стороны, которые ультраправым удалось трансформировать в крупные политические события, то 2014 год можно охарактеризовать как год относительного затишья на этом поле. Только в первые месяцы, пока события в Украине не вытеснили почти все прочие информационные поводы, националисты продолжили пытаться получить вторую Удомлю, Пугачев или Бирюлево[28], но без особого успеха.

Первые криминальные инциденты этого года, которые взялись «раскручивать» ультраправые – гибель в Астрахани местной девушки Галии Борисенко и убийство в Москве в районе Бирюлево 17-летней беременной Анастасии Московкиной, – не вызвали резонанса, сравнимого с тем, что получали криминальные инциденты в 2013 году. В итоге, ультраправым удалось провести небольшие «народные сходы» из 100–150 человек, которые не получили широкого освещения в СМИ и главное, не спровоцировали местных жителей на дальнейшие выступления под ксенофобными лозунгами[29]. Другие попытки провести акции с повесткой борьбы с «этнопреступностью» в январе-феврале были еще менее успешными.

Уже начиная с середины февраля события в Украине стали вытеснять все остальные политические сюжеты, и череда ксенофобных сходов прервалась. Только в мае подобный сюжет прорвал «украинскую блокаду»: в ответ на гибель фаната «Спартака» Леонида Сафьянникова 13 мая в драке с двумя мужчинами, одним из которых оказался 25-летний уроженец Узбекистана, 15 мая футбольные фанаты собрались у железнодорожной станции Пушкино и провели стихийный митинг около железнодорожного вокзала и шествие по городу. Участники шествия численностью, по разным оценкам, 300–500 человек, скандируя лозунги «Москва без чурок!» и «Русские, вперед!», двинулись к общежитию мигрантов, где их оттеснил ОМОН, затем пошли к администрации города. В результате были разгромлены торговые палатки на рынке города и стройка. Полиция задержала около 60 человек. Как не странно, этот сюжет не заинтересовал ультраправые организации как повод для проведения очередного народного схода, несмотря на то что сюжет об акции фанатов широко распространился в СМИ и на ультраправых форумах и сайтах.

В течение следующих нескольких месяцев проведением каких-либо крупных сходов с ксенофобным контекстом ультраправые не занимались и вспомнили про этот вид деятельности только к сентябрю, и то только в Санкт-Петербурге. Причем вплоть до декабря их акции собирали не более 40 человек. Однако петербургские ультраправые решили так легко не сдаваться и провели 14 декабря еще одно, последнее в этом году, мероприятие под ксенофобными лозунгами – «Марш против этнопреступности и коррупции», приуроченный к очередной годовщине беспорядков на Манежной площади. Организатором акции выступил лидер НСИ Д. Бобров, который анонсировал ее проведение почти за месяц до назначенной даты. Участников собралось около 100–120 человек – активисты НСИ, «Славянской силы», НДП и футбольные фанаты, что немало с учетом снизившейся активности ультраправых, продемонстрированной на «Русском марше». Возможно, относительный успех обеспечило то, что акция была изначально объявлена нейтральной по отношению к ситуации в Украине и организаторы даже потребовали от всех, кто готов прийти, не поднимать эту тему, пообещав в противном случае удалить нарушителя.

 

Прочая активность ультраправых

Одним из традиционных видов деятельности ультраправых является проведение различных акции с «социальной» повесткой, задача которых – продемонстрировать стремление националистов принести пользу обществу. Если на рубеже десятилетий эти акции преимущественно заключались в оказании помощи, например, в сборе средств для детских домов, донорстве, обустройстве детских площадок, участии в защите Химкинского леса и т.д., то в последние годы чаще можно увидеть акции, посвященные борьбе с кем-нибудь, например, с педофилами, нелегальными мигрантами, магазинами, продающими спиртное несовершеннолетним, и т.д. Такие акции стали крайне распространены в 2012–2013 годах, проходят они, как правило, в форме рейдов, достаточно агрессивных и просто незаконных.

Популяризации рейдовой активности способствовало не только то, что образ агрессивных борцов привлекает самих ультраправых больше, чем образ добрых самаритян, но и внимание СМИ, которые больше заинтересовались «острыми» сюжетами с побитыми и униженными людьми, чем акциями по сдачи крови.

Формально тема рейда может быть любой, но здесь тоже есть своя мода – и если в 2012 году наиболее популярными были рейды по поиску педофилов (их популяризировало движение «Оккупай-педофиляй» Максима Марцинкевича), то в 2013 году – акции националистов по поиску «нелегальных иммигрантов». Стоит напомнить, что во второй половине 2013 года почти все более или менее крупные ультраправые объединения создали свои рейдовые группы, а сами акции из второстепенного вида деятельности, заполнявшего пробелы между политическими кампаниями, стали одним из важнейших направлений активности.

Однако в 2014 году, здесь, как и в случае с другими традиционными видами деятельности, тоже обозначился некий кризис.

Только первые месяцы, до того, как «украинский вопрос» вытеснил все остальное, рейдовые инициативы продолжали развиваться и распространяясь в регионах. Например, свой антимигрантский проект «СтопНелегал» запустила в Челябинске «Великая Россия», новые отделения Guestbusters появились в Ярославле и Долгопрудном, о наборе активистов периодически объявляли и новые и старые группы «по поиску нелегалов».

Однако довольно быстро стало очевидно, что акции уже несколько приелись СМИ, и журналисты стали сопровождать националистов гораздо реже, да и то в основном из каких-то малоизвестных или из иностранных редакций. Частота рейдов стала снижаться, а новые, ориентированные на регулярную деятельность группы перестали появляться как грибы после дождя. Впрочем, националисты не хотели быстро сдаваться и пытались вернуть утраченный общественный интерес, ища новые темы, способные привлечь внимание.

Например, в апреле движение «Щит Москвы» неожиданно занялось поимкой таксистов-частников, работающих без лицензии, а активисты в Санкт-Петербурге и Сыктывкаре стали промышлять поиском «резиновых квартир». Проводили националисты и нетрадиционные рейды по борьбе с алкоголем. Например, в Санкт-Петербурге движение «Трезвые дворы» занялось патрулированием дворов с целью пресечь распитие спиртного на улицах, а активисты «Чистого парка» обещали избавить парки от «колдырей и шашлычников».

Конечно, новые темы не вытеснили привычные, и многие ультраправые группы продолжили проводить уже ставшие традиционными рейды по поиску педофилов, торговцев наркотиками и мест проживания нелегальных мигрантов, но все это уже не вызвало широкого общественного резонанса.

Кроме того, летом было возбуждено несколько уголовных дел против активистов самого крупного и известного движения, занимающегося преимущественно проведением рейдов – объединения «Реструкт!» (см. ниже), после чего «рейдовый пыл» ультраправых сильно угас. Это, безусловно, не значит, что они прекратились вовсе, но количество подобных акций снизилось еще разительнее по сравнению даже с первой половиной года, и они стали куда менее агрессивными и демонстративными. Хорошим примером может служить петербургский проект «Русская зачистка», суть которого заключается в инспектировании ультраправыми торговых точек с проверкой документов у продавцов с «неславянской внешностью». Если в 2013 году в рейдах, организованных Н. Бондариком, участвовало по несколько десятков молодых людей, лица которых были закрыты масками, зачастую вооруженных бейсбольными битами, то в этом году, когда подобные рейды взялось проводить НСИ Д. Боброва, на них собиралось всего несколько человек, которые вели себя относительно мирно и вежливо. Естественно, такие акции, не вовлекающие большого числа людей и не дающие ультраправым возможности «проявить себя» (акции Н. Бондарика больше напоминали вооруженный налет), не особенно привлекают внимание и желающих присоединиться.

Примечательно, что во второй половине года на фоне снизившегося числа рейдов возросло количество подзабытых акций социальной помощи, то есть многие националисты, скорее всего, в ответ на давление со стороны правоохранительных органов, предпочли вернуться к мирной, а главное, законной деятельности. Многие объединения ультраправых возобновили акции по сдаче крови, сбору помощи малоимущим, проведению субботников и т.д. Возможно, на росте числа именно таких акций сказался и тот факт, что большинство праворадикальных (да и не только праворадикальных) движений, выступающих в поддержку ДНР и ЛНР, в течение года занимались сбором гуманитарной помощи для «Новороссии», что популяризовало «помогающие» акции как таковые.

Традиционно, ультраправые активны в инфильтрации различных спортивных клубов и иных начинаний, особенно если они связаны с борьбой, боксом и т.д. В прошедшем году широко распространились популяризуемые ультраправыми турниры по «русскому жиму» (поднятие штанги из положения лежа). Националистов, по всей видимости, привлекли название этого вида спорта и дешевизна организации соревнований. В 2014 году множество турниров по «русскому жиму» прошло в разных городах страны (Москва, Астрахань, Белгород, Иркутск, Краснодар, Кострома, Нижний Новгород, Самара, Славянск-на-Кубани, Тверь и т.д.), среди организаторов отметились как различные группы националистов («Русские пробежки», «Сопротивление», «Реструкт!» и др.), так и марки одежды для ультраправых. Мероприятия зачастую проходят в различных фитнес-клубах или местных спортивных залах и собирают по несколько десятков участников и зрителей. Как и в случае с «русскими пробежками», мероприятия призваны пропагандировать здоровый образ жизни и заодно рекламировать ультраправые движения и привлекать в них новых людей.

Одним из наиболее активных организаторов соревнований по «русскому жиму» выступало движение «Сопротивление» Романа Зенцова, которые несколько оживилось в последние год-два. Если раньше «коньком» движения были разного рода акции помощи, то теперь активисты вплотную занялись именно проведением всевозможных соревнований и тренировок. Однако далеко не все из них являются спортивными, многие посвящены боевой подготовке, например ножевому или рукопашному бою.

Конечно, проведение различных сборов, лагерей и тренировок активистов является одним из традиционных видов деятельности ультраправых. Главной целью подобных мероприятий является поддержание «боевой готовности» соратников, поэтому в программу обычно входят тренировки различных боевых навыков. Но если раньше подобным видом деятельности ультраправые, как правило, занимались летом и во время зимних каникул, то теперь она стала более регулярной и формализованной. На праворадикальных сайтах и в группах в социальных сетях вместо анонсов редких сборов массово стали появляться призывы посетить постоянно действующие школы и клубы, где всех желающих могут научить ножевому и рукопашному бою, а также тактике ведения боя в условиях города или леса, навыкам стрельбы и обращения с оружием и т.д. Скорее всего, активизация всевозможных военно-патриотических клубов, существующих вокруг ультраправого движения, стала следствием обострения конфликта в Украине и общей милитаризации общества. Некоторые из этих клубов открыто объявляли, что занимаются подготовкой боевиков для участия в украинском конфликте на стороне сепаратистов.

На наш взгляд, резко возросшая активность ультраправых по вовлечению своих реальных и потенциальных сторонников в подобные школы и клубы – это крайне тревожный симптом, так как он отражает повышение уровня спроса на военную подготовку. Последствия у этого тоже могут быть весьма серьезными, так как националисты ориентированы на использование боевых навыков для противостояния как этническим и идеологическим «врагам», так и государству.

 

Участие ультраправых в боевых действиях в Украине

Как можно видеть выше, события в Украине стали самой горячей темой дискуссий среди праворадикалов. Самые решительные из них отправились туда «делом доказывать свою позицию» и лично принять участие в боевых действиях[30]. Причем русские националисты присутствуют как с одной, так и с другой стороны линии фронта в Восточной Украине. Однако необходимо отметить, что в целом среди россиян, воюющих в Украине, ультраправые составляют далеко не самую большую долю. По большей части в боевых действиях принимают участие не только (и не столько) националисты, а самые разные люди, включая антифашистов. Многие люди из воюющих там ранее не были замечены ни в какой политической активности.

К сожалению, наши знания в этой области очень фрагментарны, и мы не можем дать даже примерную количественную оценку. По очень приблизительным оценкам, именно националистов, воюющих за «Новороссию» – несколько сот человек, не считая «нереестровых» казаков. (По данным директора Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс» Александра Тарасова, на конец 2014 года на стороне ДНР/ЛНР воевало около сотни националистов, также не считая казаков.)

В основном в Украине воюют идейные, но «беспартийные» русские националисты, в том числе ветераны прошедших войн (чеченской и даже афганской), а также отставные военные, то есть люди, подготовленные к военным условиям и имеющие опыт боевых действий. Часть из них связана с казачьими организациями, особенно – с активными в смежных с Украиной регионах. Особо выделяются среди них активисты Всевеликого войска Донского Николая Козицына, захватившие контроль в районах между территориями ДНР и ЛНР, и «Волчья сотня» из станицы Белореченская Краснодарского края (свернула свою активность к концу 2014 года).

На фоне украинских событий стало на слуху и никак себя не проявлявшее в последние годы Русское национальное единство (точнее, осколок РНЕ, сохранивший лояльность лидеру, Александру Баркашову), пропустившее через себя в 90-е тысячи молодых людей. Оно ведет в интернете активную кампанию по привлечению добровольцев. В интернете разошлись фотографии групп по полтора-два десятка вооруженных людей в зоне боевых действий с символикой РНЕ Баркашова (на одной из них сын лидера – Петр Баркашов, на другой виден лидер Волгоградского отделения РНЕ Александр Кильдишов).

Формированием и отправкой добровольцев занимается Национально-освободительное движение (НОД) Евгения Федорова. Летом 2014 года самарское отделение НОД под лозунгом «Родина! Свобода! Путин!» и портретом царя Николая II отправило добровольцев из Самарской области в народное ополчение самопровозглашенной ДНР.

Среди других добровольцев из России, появившихся в Украине, были замечены также активисты ЕСМ, ориентирующегося на Александра Дугина, РИД Станислава Воробьева, НДП[31]. На украинских фронтах появились и члены «Другой России».

Известный ультранационалистический сайт «Спутник и погром» (в редакции которого также произошел раскол по украинскому вопросу) и околофутбольные сайты призывали присоединиться к группе петербургских националистов (Алексей (Фриц) Мильчаков, Дмитрий Дейнеко и др.) отправившейся в Украину, позднее преобразованной в отряд спецназначения «Бэтмен» в составе формирований ЛНР.

Некоторые из националистов могут быть отнесены к каким-то группам лишь условно. Например, орловец Антон Раевский[32], «прославившийся» после публикации в интернете его фотографии с вытатуированной на груди свастикой, три года назад состоял в НСИ Боброва, оттуда ушел со скандалом, потом в Орле участвовал в деятельности «Черной сотни», откуда был исключен в мае 2014 года после того, как стало известно о его «подвигах» в Одессе. Затем Раевский объявил в интернете сбор денег себе на военную амуницию и уехал воевать. Летом 2014 года он был ранен в ногу и проходил лечение в Ростовской клинической больнице.

 

О русских националистах на другой стороне известно еще меньше. Даже оценки их количества сильно расходятся – от 20 до 200 человек (по данным А. Тарасова, на конец 2014 года – около 60 человек; они сосредоточены в основном в батальонах «Азов», «Айдар», «Донбасс 1» и «Донбасс 2» и в двух батальонах «Правого сектора»). Среди тех, кто там находится, существенную часть составляют неонацисты, но там есть очень разные люди, включая даже сторонников генерала Квачкова.

5 декабря 2014 г. в ходе встречи с военными, защищавшими Донецкий аэропорт, президент Петр Порошенко вручил паспорт гражданина Украины одному из бывших руководителей Национал-социалистического общества (НСО) и бывшему члену РНЕ Сергею (Малюте) Коротких, который воюет в составе батальона «Азов»[33] с самого начала его создания и является командиром разведки[34]. В июле в Киев прибыл и известный соратник Максима (Тесака) Марцинкевича Роман (Зухель) Железнов[35]. Михаил Орешников, также бежавший в Украину, представляет трансграничную неонацистскую группировку Misanthropic Division. Около 10 членов объединения воюют в «Азове», а ранее члены группы принимали активнейшее участие в столкновениях в Харькове и других городах.

В декабре 2014 года появилась информация, что один из участников знаменитой неонацистской группировки «Боевая организация русских националистов» (БОРН) Александр (Румын) Паринов, давно скрывавшийся в Украине, также связан с бойцами полка «Азов»[36]. Правда, вряд ли Паринов может принимать непосредственное участие в боевых действиях, так как он болен диабетом[37].

Зато в социальной сети «ВКонтакте» появилась фотография вооруженных бойцов на Михайловской площади Киева, сделанная перед отправкой в зону боевых действий, среди которых был и известный в Республике Коми националист Алексей (Коловрат) Кожемякин[38]. В конце ноября 2014 года на праворадикальных российских сайтах появились сообщения об отъезде Кожемякина в Украину, а 13 декабря 2014 года и сам Алексей Кожемякин в тексте «Почему мы воюем?» сообщил, что находится там.

 

Среди русских ультраправых есть уже и жертвы этой войны. Лишь некоторые примеры: на стороне сепаратистов погибли активист РИД Сергей Ефремов, активист НОМП из Петрозаводска Сергей Марков, лидер ростовского отделения ЕСМ Александр Проселков, руководитель королевского отделения ДПНИ Сергей Воробьев, активист тольяттинской группы «Другой России» Илья Гурьев; с другой стороны погиб, например, воевавший в «Азове» Сергей (Балаган) Грек.

 

Противодействие ксенофобии и радикальному национализму

Общественные инициативы

В 2014 году общественная активность по противодействию ксенофобии и радикальному национализму практически не изменилась по сравнению с предыдущим годом.

19 января традиционно состоялась всероссийская акция памяти Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой. Она прошла 19 января в 11 городах России (годом ранее – в 15 городах). В Москве в антифашистском шествии и митинге участвовало примерно столько же людей, сколько и годом ранее – 650 человек. Непосредственно сама акция[39] состоялась без происшествий, однако после ее окончания произошло сразу несколько нападений[40].

В других городах ультраправые также нападали на участников акции и угрожали им. В Санкт-Петербурге накануне шествия националисты из партии «Великая Россия» (Северо-Запад) распространяли в интернете угрозы в связи с предполагаемым присутствием ЛГБТ-активистов на мероприятии: якобы те «позорят праздник Крещения». На площади Восстания произошло несколько столкновений неонацистов с шествующими. В Перми из-за угроз праворадикалов был отменен приуроченный к этой дате показ документального фильма Валерия Балаяна об Анастасии Бабуровой «Любите меня, пожалуйста».

 

С 9 по 16 ноября прошла ежегодная Международная неделя толерантности «Хрустальная ночь – никогда снова!», приуроченная к Международному дню против расизма и нетерпимости. К сожалению, проведение недели прошло практически незаметно для общества. Памятные мероприятия состоялись в Санкт-Петербурге, Костроме и Мурманске, но они нигде не стали многочисленными.

 

«Марш против ненависти» в Санкт-Петербурге, устраиваемый с 2004 года после убийства неонацистами ученого Николая Гиренко, прошел 27 октября. В нем приняло участие около 300–400 человек – представители коалиции «За демократический Петербург», партии «Яблоко», движения «Солидарность», «Альянса гетеросексуалов за права ЛГБТ», а также РПР-ПАРНАС. Акция тоже не обошлась без эксцессов: перед началом шествия группа из шести человек подошла к мужчине, державшему флаг крымских татар, со словами «Как вам не стыдно стоять с национальным символом крымских татар в одной колонне с ЛГБТ?». После этого сопредседатель петербургского отделения РПР-ПАРНАС Андрей Пивоваров вытолкал возмущавшихся из колонны, но они сопровождали шествие по всему маршруту. Кроме того, «за курение в общественном месте»было задержано пять человек и доставлено в полицию, откуда они вскоре были отпущены.

 

Стоит отметить и проведение с 9 по 23 октября 2014 г. недели действий «Футбольный народ», проводимой сетью организаций Футбол против расизма в Европе (FARE).

 

Уголовное преследование

В 2014 году было внесено много изменений в Уголовный кодекс и в другие законы, связанные с противодействием экстремистской деятельности. Все они были направлены на ужесточение и расширение сферы ответственности. Однако мы в целом оцениваем эти новации негативно, и потому они рассмотрены в докладе о «неправомерном антиэкстремизме».

 

За насилие

В 2014 году количество приговоров за насильственные расистские преступления сократилось на треть по сравнению с тем, что было годом ранее. В 2014 году было вынесено не менее 21 обвинительного приговора, в которых судами был признан мотив ненависти, в 19 регионах России (в 2013 году – 32 приговора в 24 регионах). В этих процессах были признаны виновными 45 человек (в 2013 году – 59 человек).

Для квалификации расистского насилия использовались следующие статьи УК, содержащие мотив ненависти как квалифицирующий признак: п. «л» ч. 2 ст. 105 («Убийство»), п. «б» ч. 2 ст. 116 («Побои»), п. «б» ч. 2 ст. 115 («Причинение легкого вреда здоровью»), ч. 4 ст. 111 («Причинение тяжкого вреда здоровью»), ч. 2 ст. 213 («Хулиганство»), ч. 2 ст. 119 («Угроза убийством») и т.д.

Статья 282 УК («Возбуждение ненависти») в 2014 году к насильственным преступлениям применялась в четырех обвинительных приговорах. Согласно Постановлению Пленума Верховного суда РФ № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» от 28 июня 2011 г.[41] ст. 282 УК может быть применена к насильственным преступлениям, если они направлены на возбуждение ненависти у третьих лиц, например, в случае публичного и демонстративного идейно мотивированного нападения, то есть ст. 282 должна применяться совместно с соответствующей случаю другой статьей УК («Убийство», «Побои» и т.п.). В таких случаях мы считаем оправданным применение этой статьи в приговорах за насильственные преступления. В трех приговорах, самым громким из которых стал приговор наци-скинхедам из неонацистской группировки NS/WP, она была применена за отдельные эпизоды ультраправой пропаганды. В четвертом приговоре, вынесенном в Ставропольском крае, применялся п. «а» ч. 2 ст. 282 УК («Возбуждение национальной ненависти, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения») – за нападение на прохожего с ксенофобными выкриками и оскорблениями. Это нападение было совершенно в публичном месте, и жертва пострадала несильно.

 

Наказания за насильственные деяния распределились следующим образом:

• 7 человек получили условные сроки;
• 2 человека были приговорены к обязательным работам;
• 4 человека – к исправительным работам;
• 1 человека – к исправительным работам условно;
• 4 человека был приговорены к лишению свободы на срок до 1 года;
• 8 человек – до 3 лет;
• 11 человек – до 10 лет;
• 5 человек – до 15 лет;
• 2 человека – до 20 лет;
• 1 человек – к 24 годам.

Нам известны только два приговора, где осужденных обязали оплатить пострадавшим компенсацию морального вреда и лечение. К сожалению, сообщения о принятии таких мер появляются нечасто. Ведь зачастую жертвы нуждаются в дорогостоящей медицинской помощи и не имеют средств на оплату лечения; хотелось бы, чтобы виновные в этом понесли и материальную ответственность за случившееся.

Как видно из приведенных данных, 16 % осужденных (7 из 45) получили условные сроки. Мы можем согласиться, что в некоторых случаях такие решения объяснимы. Например, в прошедшем году условный срок получил Роман Вейц из неонацистской группировки NS/WP: он пошел на сделку со следствием и вряд ли после этого снова решится на расистское преступление. Да и вернуться в ультраправую среду ему будет сложно. Сомнительным нам кажется приговор жителю Самары, угрожавшему жертве канцелярским ножом одновременно с антисемитскими оскорблениями. Но, вероятно, причиной такого легкого наказания стало то, что травм при этом нападавший никому не нанес. Однако в некоторых случаях условное наказание за открытое расистское насилие является неоправданно мягким. Например, условные сроки получили двое неонацистов в Новосибирске, избившие и выкинувшие на рельсы уроженца Армении, или трое молодых людей в городе Касимове Рязанской области за расистское нападение на квартиру, в которой проживали цыгане.

Мы уже неоднократно писали, что условные приговоры за насильственные расистские нападения в подавляющем большинстве случаев вызывают у осужденных чувство безнаказанности и не останавливают их от совершения подобных преступлений в дальнейшем.

Тем не менее, большая часть осужденных (31 человек) была приговорена к различным срокам лишения свободы. В том числе к длительным срокам лишения свободы были осуждены члены уже упоминавшейся неонацистской группировки NS/WP «Невоград». В Москве неонацист Никита Тихонов за подготовку в составе БОРН покушения на судью Мосгорсуда Эдуарда Чувашова и еще несколько убийств получил 18 лет лишения свободы. В мае 2011 года Никита Тихонов уже был осужден на пожизненный срок за убийство Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой[42]. (На протяжении многих месяцев тянулся в 2014 году процесс других членов БОРН, основанный во многом именно на показаниях Тихонова и его подельницы Евгении Хасис; на момент написания доклада процесс почти завершен.)

Еще в двух случаях были осуждены члены ультраправых объединений, но без мотива ненависти в приговоре. В Санкт-Петербурге суд приговорил к 6 годам колонии строгого режима ранее пожизненно осужденного[43] националиста Алексея Воеводина за избиение до смерти молодого человека, в этом приговоре мотив ненависти не попал в обвинение. В Екатеринбурге были осуждены члены ультраправого объединения «Воины Перуна – SS»; их приговорили к длительным срокам лишения свободы за убийство бездомного. Ранее следствие полагало, что убийство было совершено по мотиву идеологической ненависти, но во время суда дело было переквалифицировано, и идеологический мотив был исключен.

 

Преследования членов и лидеров ультраправых организаций

В прошедшем году правоохранительные органы взялись за активное преследование активистов наиболее одиозных националистических организаций. В первую очередь пострадали лидеры и члены организаций, близких к движениям «Русские» и «Реструкт!».

В августе 2014 года Кунцевский районный суд Москвы признал лидера неонацистского движения «Реструкт!» Максима (Тесака) Марцинкевича виновным в возбуждении национальной ненависти с угрозой применения насилия и приговорил его к пяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Поводом для возбуждения дела стало размещение Марцинкевичем в социальной сети трех роликов «Выкинуть чурок! Предвыборная агитация!», «Тесак о фильме “Сталинград” и ситуации в Бирюлево», «Тесак о фильме Околофутбола»[44]. Такой суровый приговор (пять лет за три видеоролика) вызвал неоднозначную реакцию в обществе. Вероятно, приговор был вынесен «по совокупности заслуг» и «с учетом личности подсудимого»[45], пожалуй, самого скандально известного неонациста. 11 ноября 2014 г., рассмотрев кассационную жалобу, Московский городской суд переквалифицировал обвинение с ч. 2 ст. 282 УК на ч. 1 ст. 282 УК и смягчил Марцинкевичу наказание с 5 лет лишения свободы до 2 лет и 10 месяцев. Кроме того, Марцинкевич является обвиняемым в еще как минимум двух уголовных делах[46].

 

Помимо лидера, правоохранителей заинтересовали и другие активисты движения «Реструкт!». В июне 2014 года в Москве было возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 111 УК («Причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего») после того, как активисты движения избили до смерти 37-летнего гражданина Азербайджана Заура Алышева, приняв его за наркоторговца[47]. Суд арестовал троих членов «Реструкта!», включая 17-летнего Кирилла Филатова, подозреваемых в нападении. После этого началось масштабное расследование деятельности членов объединения. 13 июля 2014 г. в Москве прошли обыски у активистов движения Евдокима Князева (лидер движения «Оккупай-наркофиляй») и Лизы Лютой (возможно, псевдоним). 28 июня 2014 г. в концертном зале «Измайлово» сотрудники полиции сорвали съезд активистов движения «Реструкт!».

Позже все дела, возбужденные по разным эпизодам, были объединены в одно производство. Всего по делу против членов движения «Реструкт!» проходят около 20 человек, которых обвиняют в нападениях на продавцов запрещенных курительных смесей, хулиганстве, разбое или грабежах. Около 10 человек арестовано, еще с 10 взята подписка о невыезде.

 

Кроме того, внимание привлекло движение «Атака», созданное летом 2013 года несколькими активистами, покинувшими «Реструкт!»[48]. 29 октября Пресненский районный суд Москвы арестовал лидеров движения «Атака» Станислава Митяева и Владимира Ткача. В ноябре в деле группы «Атака» появилось еще трое новых подозреваемых – Роман Черников, Томас Пайпалас и Сергей Суханов. Один арестован, второй отправлен под домашний арест, третий находится под подпиской о невыезде. Молодым людям, в зависимости от роли каждого, инкриминируется ч. 1 ст. 282 УК, ч. 1 и ч. 2 ст. 282¹ УК («Создание экстремистского сообщества и участие в нем» соответственно), ч. 2 ст. 214 УК («Вандализм по мотиву национальной ненависти»). По версии следствия, подозреваемые участвовали в создании ультраправого движения «Атака», «основной задачей которого стало насильственное свержение действующей власти в России». Свои идеи они пропагандировали через социальные сети, расклеивали листовки и стикеры.

 

Активному преследованию подверглись и ультраправые, близкие к Этнополитическому движению «Русские».

15 октября 2014 г. в Москве был задержан один из лидеров Объединения «Русские» и один из известнейших русских националистов Александр Белов (Поткин), которого подозревают в отмывании денежных средств, похищенных у российских и украинских вкладчиков казахского БТА-банка. Собственно, в хищении средств обвиняется экс-глава банка Мухтар Аблязов (находится под арестом во Франции), а А. Белов, по версии следствия, занимался отмыванием части выведенных из активов банка средств[49]. Белов был взят под стражу. Соратники А. Белова заявляют, что его задержание проводилось по политическим мотивам, а выдвинутые обвинения сфабрикованы[50].

Интересно, что в Казахстане также расследуется уголовное дело по ст. 164 («Разжигание межнациональной розни») УК Казахстана, фигурантом которого является Александр Белов. По версии следствия, в феврале 2012 года Белов в Казахстане встречался с представителями славянских и казачьих организаций и предлагал им организовать на территории Киргизии базу боевой подготовки для молодых казаков. Через месяц, по версии следствия, Белов провел в Киргизии закрытые тренинги – уже для активистов казахской молодежной национал-патриотической организации «Ұлт азаттығы». Формированием группы отправленных в Киргизию казахов предположительно занимался член казахского «Народного фронта» Жанболат Мамай, а спонсировал тренинги интернет-портал «Стан-ТВ», принадлежащий Мухтару Аблязову. Предположительно, Белов пытался «дестабилизировать ситуацию в стране и создать политический хаос в рамках политтехнологического проекта “Злой казах”, суть которого сводится к дискредитации действующей казахской власти и олигархических групп перед представителями титульной нации, запущенный по инициативе Аблязова»[51].

 

Не обошли своим вниманием правоохранители и петербургскую группу «Русские зачистки». 26 сентября 2014 г. Петроградский районный суд Петербурга приговорил к 160 часам обязательных работ ультраправого активиста Дмитрия (Бешеного) Евтушенко («Славянская сила», «Русские зачистки») по ч. 1 ст. 282 УК. По данным следствия, в 2010–2013 годах Евтушенко «многократно размещал материалы, направленные на возбуждение ненависти и вражды, по мотиву национальности и отношения к религии»[52]. В октябре 2014 года против Евтушенко было возбуждено новое уголовное дело по ст. 282 УК и ст. 212 УК («Призывы к массовым беспорядкам») за публикации на странице в социальной сети «ВКонтакте», где были «призывы к массовым беспорядкам и возбуждение ненависти к лицам неславянской национальности, выходцам с Кавказа, а также представителям власти».

В Санкт-Петербурге же идет суд по ч. 1 ст. 282 УК и в отношении другого известного петербургского националиста, Николая Бондарика – за подготовку провокации на Курбан-байрам[53] в октябре 2013 года.

 

Уже в 2015 году были арестованы известный в Питере ультраправый, один из главных организаторов «Русских пробежек» Максим Калиниченко и уже упоминавшийся лидер «Правых за европейское развитие» Виталий Шишкин[54]. Административному аресту подверглась и активистка националистического толка Оксана (Вёльва) Борисова.

 

Как можно видеть, все эти люди и организации были широко известны и активно действовали уже давно. И на их активность также следовало обратить внимание уже давно. Однако ранее их деяния происходили практически при полном попустительстве со стороны властей. Почему же за их активное преследование власти взялись именно сейчас? Возникающая версия о несовпадении их взглядов по Украине с официальной позицией не вполне объясняет происходящее. Ведь мнения по украинскому вопросу среди представителей этих организаций различны. Если «Русские» и их союзники однозначно выступают против «Русской весны», то движение «Реструкт!» предпочитает по большей части обходить эту тему.

Если в вопросе по отношению к властям в Украине у этих националистов нет общей позиции, то по отношению к нынешней действующей российской власти они явно находятся в оппозиции. И, к сожалению, политическая направленность преследований очевидна. По большей части все эти националисты, кроме Белова, находившегося под следствием, были очень активны в 2012–2013 году во время рейдов националистов по поиску «нелегальных мигрантов» и «охоты на педофилов». Что до Белова, то движение «Русские» еще недавно доминировало среди организаций радикальных националистов и до сих очень активно само по себе – и не исключено, что власти просто решили нейтрализовать столь опасную и малопредсказуемую силу.

Большинству из перечисленных националистов вменяются «пропагандистские» статьи УК. Ранее мы неоднократно высказывались против преследования за пропаганду малоопасных интернет-пользователей, не пользующихся никаким влиянием среди ультраправых, и призывали обратить внимание на известных пропагандистов. В данном случае речь идет о популярных в праворадикальной среде фигурах. Однако есть подозрения, что эпизоды обвинения и статьи были выбраны случайно, анализом деяний этих людей никто всерьез не занимался (очень показателен здесь приговор Тесаку, осужденному за далеко не самые подстрекательские его выступления) – и дело тут не в их пропагандистских деяниях, а в политических мотивах преследования. Хотелось бы, чтобы власти, решая политические задачи, в том числе и совершенно разумные, не забывали все же о том, что правовые инструменты должны использоваться адекватно, а не имитационно.

 

За вандализм

В 2014 году уголовное преследование за этнорелигиозный и неонацистски мотивированный вандализм было менее заметным, чем годом ранее: нам известно о 4 приговорах в отношении 6 человек, вынесенных в 4 регионах (в 2013 году – 8 приговоров против 11 человек в 8 регионах).

Во всех случаях вменялась ст. 214 УК («Вандализм, совершенный по мотиву национальной или религиозной ненависти»). В приговоре за свастики в кабине лифта в Сургуте была вменена только она одна; в приговоре за осквернение мечети в Иваново ст. 214 соседствовала с ч. 1 ст. 282 УК; в приговоре за поджог прокуратуры в Челябинске – со ст.ст. 280, 213 и 167 («Умышленное повреждение чужого имущества»); в приговоре за серию взрывов и поджогов в Новомосковске Тульской области – с пп. «а, б» ч. 2 ст. 244 УК («Надругательство над местами захоронения по мотиву национальной ненависти»), ч. 2 ст. 213 УК и ч. 3 ст. 30 УК и ч. 2 ст. 167 УК («Организация покушения на умышленное уничтожение имущества путем поджога»).

Вопреки обыкновению, все осужденные были приговорены к лишению свободы на сроки от двух месяцев до трех лет. Четыре человека в Тульской и Челябинской областях получили сроки за поджоги и подрывы, то есть за действия, которые действительно опасны для людей. Вандал в Иваново получил три года за оскорбительные надписи на соборной мечети и размещение на заборе мечети свиной головы – вероятно, по совокупности с иными ранее совершенными деяниями. А вот реальный срок, к которому приговорили вандала в Сургуте за ксенофобные надписи в кабине лифта, вызывает у нас сомнения, но, возможно, мы не знаем всех обстоятельств дела.

Кстати, большая часть аналогичных преступлений (осквернения зданий, домов, заборов) в прошедшем году по устоявшейся традиции квалифицировались не как вандализм, а как пропаганда по ст. 282 УК (см. в главе «Наказания за пропаганду»). Видимо, причина в том, что в этих случаях ксенофобные граффити наносились на объекты, которые, в отличие от культовых сооружений или памятников, нельзя вандализировать. Впрочем, и осквернение религиозно-культовых сооружений зачастую также квалифицировалось как пропаганда, как это было в приговоре за «экстремистские надписи» на мечети в Удмуртии. В силу двойственного характера таких преступлений решения о том, какую статью применить, остается на усмотрение сотрудников правоохранительных органов, а ст. 282 более выигрышна в медийном плане и более известна правоохранителям.

 

За пропаганду

Количество приговоров за пропаганду растет год от года. В 2014 году оно опять существенно превысило количество приговоров за все остальные преступления «экстремистского характера» вместе взятые. В 2014 году было вынесено не менее 153 приговоров за ксенофобную пропаганду, по которым виновными были признаны 158 человек (и еще один человек был освобожден в связи с деятельным раскаянием) в 54 регионах страны. В 2013 году было вынесено 133 приговора в отношении 136 человек в 59 регионах[55].

У 141 человека в 136 приговорах применялась ст. 282 УК. У подавляющего большинства из них (114 человек) была только она одна, 13 человек были осуждены только по ст. 280 УК, еще 12 – по совокупности ст. 282 со ст. 280 УК. Один человек – осквернитель мечети в Иваново – был осужден по ст.ст. 214 и 280 (см. также в главе «Наказания за вандализм»). Еще двое – поджигатели прокуратуры в Челябинске – по ч. 2 ст. 167 УК («Умышленное повреждение имущества»), ч. 2 ст. 213 УК («Хулиганство»), ч. 2 ст. 214 УК («Вандализм»), ч. 1 ст. 280, ч. 1 ст. 282 УК.

В пяти приговорах у девяти человек статьи за насилие соседствовали со статьями за пропаганду. Речь идет об уже упоминавшихся членах ультраправой группы NS/WP в Санкт-Петербурге (Владимире Мумжиеве, Романе Вейце, Кирилле Присяжнюке) или же о неонацисте Глебе Цыбе, совершившим нападение на антифашиста в Москве (см. в главе «Приговоры за насилие»).

В некоторых приговорах ст. 282 соседствовала и с другими ненасильственными общеуголовными статьями, такими как ст. 228 УК («Незаконное хранение наркотиков») или ст. 161 УК («Грабеж»).

Два человека были осуждены по ст.ст. 280 и 205² («Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма»): Роман Соловьев в Липецке – за публикацию записей выступлений Саида Бурятского и Михаил Туре в Москве – за администрирование сайта, где публиковались новости и статьи о деятельности организации «Имарат Кавказ». Почему-то за все годы наших наблюдений приговоры по ст. 205² выносились исключительно за радикальную исламистскую пропаганду. Не стал исключением, по сути, и еще один приговор, где ч. 2 ст. 205² УК («Приготовление к публичному оправданию терроризма с использованием СМИ»), соседствовала с 1 ст. 280, ч. 1 ст. 282 УК, ч. 1 ст. 205² УК («Оправдание терроризма») и ст. 30 УК, и в Москве по делу главного редактора бюллетеня «Радикальная политика» Бориса Стомахина: хотя сам Стомахин – отнюдь не исламист, он восхвалял именно исламистское насилие.

Как минимум в пяти приговорах ст. 282 УК была вменена за републикации и ссылки на материалы из Федерального списка экстремистских материалов[56]. О бессистемности, с какой прокуратуры за одни и те же деяния вменяют то уголовные, то административные статьи, мы уже писали ранее[57]. И мы не считаем эти приговоры вполне правомерными, ведь это чистый случай административного деяния, и правильнее было применить соответствующую статью Административного кодекса. Впрочем, среди огромного количества осужденных за пропаганду есть немало людей, чья вина тоже заключалась в размещении одного материала, к тому же далеко не самого опасного, однако отсутствующего в Федеральном списке (пока!), поэтому административное наказание, в отличие от уголовного, к ним применено быть не могло. Впрочем, на наш взгляд, такие малоопасные деяния вообще не стоят внимания правоохранителей.

Судебные решения по делам, в которых судом было признано обвинение в пропаганде, в этот период распределились следующим образом:

• 1 человек освобожден в связи с раскаянием;
• 2 – освобождены от наказания в связи с истечением срока давности;
• 3 – направлены на принудительное лечение;
• 21 – приговорены к лишению свободы;
• 13 – осуждены условно без каких-либо дополнительных санкций;
• 32 – приговорены к различным штрафам;
• 48 – к обязательным работам;
• 36 – к исправительным работам;
• 3 – к исправительным работам условно.

Приговоры, связанные с лишением свободы, в 2014 году выносились по совокупности с другими статьями обвинения. Как уже говорилось, это могло быть расистское насилие, поджоги и т.д.

Несколько приговоров к лишению свободы, вынесенные во Владимирской, Саратовской, Свердловской и Ростовской областях за ксенофобные видеоролики, антикавказские высказывания во соцсетях, а также за расистские песни и выкрики, вызывают у нас явные сомнения. Возможно, в этих случаях мы не знаем всех обстоятельств дела: может быть, у осужденных были неотбытые условные сроки по более ранним приговорам, или же в обвинении фигурировали и другие статьи обвинения.

Явно чересчур суровым мы считаем и приговор Бутырского районного суда Москвы по делу уже упомянутого Бориса Стомахина, который получил 6,5 лет лишения свободы за публикации в своем бюллетене и в интернете нескольких статей. Несмотря на то что составы инкриминируемых преступлений в писаниях Стомахина действительно можно было усмотреть, и хотя в 2006 году он уже был осужден за аналогичные деяния на 5 лет лишения свободы по ч. 1 ст. 282 и ч. 2 ст. 280 УК[58], мы считаем наказание чрезмерным не только потому, что оно было только «за слова», но и потому что аудитория ресурсов, на которых публиковались инкриминируемые статьи, была очень невелика, соответственно, незначительна и общественная опасность высказываний.

Тенденция к сокращению доли условных приговоров за пропаганду наблюдается с 2012 года. В 2014 году она составила 8 % (13 из 158 осужденных). И это не может не радовать, ведь, как показал многолетний опыт предыдущих наблюдений, большинство осужденных не считает условный срок наказанием, и это никак не отвращает их от аналогичных нарушений закона.

Например, два года условно получил в Москве известный проповедник антисемитизма и антихристианства, бывший директор издательства «Витязь» Виктор Корчагин за публикацию и распространение книги генерала Григория Дуброва «Генералы о еврейской мафии». Нам кажется, что разумнее было бы наложить на издателя наказание, связанное с ограничением профессиональной деятельности[59], и запретить ему хотя бы на какое-то время заниматься издательской деятельностью, тем более что В. Корчагин уже далеко не первый раз оказывается на скамье подсудимых[60]. Впрочем, осужденный заявил, что уже давно не является директором издательства и распространением книг не занимается.

Большинство осужденных (119 человек) было приговорено к более действенным, на наш взгляд, наказаниям, и не связанным при этом с лишением свободы – обязательным и исправительным работам, штрафам.

Как это происходит в последние три года, подавляющее большинство приговоров было вынесено за материалы в интернете (135)[61]. Их доля, что ожидаемо, только возрастает. Количество приговоров за высказывания онлайн более чем в шесть раз превысило в 2014 году количество приговоров за высказывания офлайн (22). В четырех случаях были учтены деяния, совершенные и онлайн, и офлайн, и эти случае учтены в обеих суммах и в расшифровках ниже.

Эти материалы располагались на следующих типах интернет-ресурсов:

• социальные сети – 120 («ВКонтакте» – 86, неуказанные сети – 28; «Одноклассники» – 6);
• статьи на сайтах – 3;
• ведение сайта организации – 1;
• форумы, комментарии к статьям – 4;
• публикация в блоге – 1;
• рассылка по электронной почте – 1;
• неизвестно где, но в интернете – 5.

Как видно из приведенных данных, правоохранители по преимуществу продолжают искать экстремистский контент в популярной среди молодежи (в том числе и праворадикальной) социальной сети «ВКонтакте». Механизм работы с пользователями этой сети приобрел рутинный характер, ведь при регистрации вводятся личные данные и мобильные номера телефонов владельцев, а администраторы сети предоставляют эти сведения сотрудникам правоохранительных органов. Поэтому количество приговоров, связанных с социальной сетью «ВКонтакте», только растет.

Такое правоприменение сохраняет все свои недостатки, о которых мы неоднократно писали ранее. По-прежнему остается непроясненным ключевой для «пропагандистских» статей УК критерий степени публичности. При возбуждении уголовных дел и вынесении приговоров этот вопрос никак не затрагивается. А объем аудитории у осужденных явно был очень разным.

Правда, стоит отметить, что в 2014 году в поле зрения правоохранителей попадали не только рядовые и малопосещаемые пользователи соцсети, как это было ранее, но и известные среди праворадикалов фигуры. Помимо уже упоминавшихся Дмитрия (Бешеного) Евтушенко и Максима (Тесака) Марцинкевича, в прошедшем году за пропаганду были осуждены начальник пресс-службы организации «Южно-Сибирский казачий округ» Олег Гончар из Хакасии, координатор Национального Союза России, администратор группы «Русский Марш 2013» в сети «ВКонтакте» Николай Бабушкин из Норильска и администратор группы «Славянский Север» в Мурманске. К сожалению, приговоры таким заметным деятелям все еще теряются в нарастающем потоке осужденных мелких активистов – пользователей социальных сетей[62].

Жанровое соотношение криминальных интернет-материалов по сравнению с предыдущим годом тоже изменилось мало (в одном приговоре могло быть сразу несколько жанров):

• видео (в том числе известный видеоролик «Казнь таджика и дага» и фильмы) – 48;
• аудио (в том числе песни групп «Коловрат») – 11;
• визуальные изображения (фотографии, рисунки) – 33;
• статьи и другие цельные тексты (в том числе републикации «Майн кампф») – 29;
• реплики, комментарии к статьям, высказывания на форумах – 26;
• создание и администрирование групп и сообществ в соцсети – 2;
• неизвестно – 11.

Как и годом ранее, преобладают приговоры за визуальные и аудиоматериалы (в том числе осуждены участники групп «Трупный яд», «Яровит», «О.Т.»). И это вполне понятно, ведь видеоролики и рисунки куда эффективнее как средство пропаганды, нежели тексты. Да и правоохранителям находят их быстрее. К тому же ставить ссылки на видео- и аудиоролики стало технически просто, а в этих приговорах речь в основном идет о ссылках на материалы, размещенные в других местах (например, на YouTube). К сожалению, по большей части к ответственности привлекаются всего лишь многочисленные републикаторы видеороликов (приговор Тесаку тут скорее исключение). А ведь правильнее, хотя и сложнее, было бы искать тех, кто эти ролики сделал и изначально выложил в интернет, или, еще лучше, тех, кто совершал демонстрируемые преступления, особенно если речь идет о насилии – ведь далеко не всегда такие ролики являются постановочными.

Что же касается текстов, то они почти всегда нам недоступны, а из сообщений прокуратуры или Следственного комитета крайне редко можно понять, о чем именно идет речь. Показательно также, что за полноразмерные тексты и за отдельные реплики в социальных сетях и комментарии к статьям или видеороликам количество осужденных практически одинаково.

Целесообразными нам кажутся приговоры за администрирование и создание ультраправых групп в соцсетях, ведь зачастую эти группы прямо создаются для координации насильственных действий. И такое руководство онлайн-группами, в которых систематически ведется пропаганда ненависти, является куда более серьезное деянием, нежели отдельные публикации или републикации на личных страницах пользователей.

Приговоров за деяния вне интернета было вынесено куда меньше – 22. Они распределились следующим образом:

• граффити – 11;
• песни на концерте – 1;
• листовки – 1;
• публикации текстов – 1 (Б. Стомахин, которому инкриминировались публикации и онлайн, и офлайн);
• издателю за распространение книг – 1 (В. Корчагин);
• прилюдные выкрики и оскорбления – 3;
• членам и лидерам ультраправых и иных групп, а также одиночкам за отдельные эпизоды пропаганды (иногда неизвестно какие) – 4.

У нас нет оснований считать эти приговоры неправомерными (хотя некоторые и вызывают сомнения), но уголовное преследование за националистические и расистские граффити на улицах представляется нам чрезмерной реакцией со стороны общества и государства. А такие приговоры составляют половину от всех вынесенных «за офлайн» (11 из 22). В остальных случаях мы готовы согласиться с оправданностью именно уголовного преследования за ксенофобную пропаганду в виде статей (в зависимости от тиража), распространения книг, расклеивания листовок, распевания песен или иных публичных подстрекательских высказываний (разумеется, в зависимости от содержания высказывания), особенно если они делаются в ходе нападений.

 

Преследование деятельности экстремистских сообществ и запрещенных организаций

В 2014 году преследование по ст. 282¹ («Организация экстремистского сообщества») и ст. 282² («Организация деятельности экстремистской организации») УК было чуть менее активным, чем годом ранее. Нам известно о шести таких приговорах против 14 человек в четырех регионах страны (в 2013 году – 7 приговоров против 8 человек в семи регионах). (Мы не рассматриваем здесь приговоры, вынесенные явно неправомерно, а также приговоры членам «Хизб ут-Тахрир», речь о которых пойдет в другом докладе.)

Ст. 282¹ фигурировала в двух случаях и вполне оправданно была применена к создателям ультраправых группировок. В Москве был осужден один из идеологов и создателей организации «Северное братство»[63] Валерий Вдовенко, бывший офицер КГБ, до того сыгравший неоднозначную роль в истории партии «Родина». По совокупности с другими статьями обвинения он получил 2,5 года лишения свободы. Другие члены «Северного братства», Антон (Флай) Мухачев, Олег Трошкин и Петр Хомяков, уже были осуждены в 2012 и 2013 годах[64]. В Мурманске член ультраправого военно-патриотического клуба «Белый крест» Евгений Филимонов по совокупности с другими статьями обвинения (в том числе и с насильственными) был приговорен к 2 годам и 1 месяцу исправительной колонии общего режима[65].

В остальных случаях вменялась ст. 282². Наиболее известный приговор был вынесен в марте 2014 года: лидер движения «Славянская сила»[66] Дмитрий Дёмушкин был приговорен к штрафу в размере 200 тысяч рублей за продолжение деятельности запрещенной организации «Славянский союз», но суд освободил его от уплаты штрафа в связи с истечением сроков давности. Непонятно, почему дело расследовалось так долго и каким образом из него выпали все остальные обвинения.

Эта статья традиционно была применена и к запрещенной праворадикальной неоязыческой организации «Духовно-Родовая Держава Русь», члены которой с завидной периодичностью напоминают о себе рассылкой своих агитационных материалов в различные официальные ведомства, в том числе в прокуратуры. В декабре 2014 года в Архангельске к 5 годам и 2 месяцам лишения свободы был приговорен активист «Духовно-Родовой державы Русь» Александр Широкий, которого суд признал виновным в расистской пропаганде, продолжении работы экстремистской организации, хранении и распространении наркотиков.

В остальных случаях речь идет о членах исламистских объединений, прямо замешанных в насилии. В Татарстане по делу о сотрудничестве с запрещенной организацией «Ат-такфир ва аль-Хиджра» пять человек были приговорены к длительным срокам лишения свободы по совокупности с другими статьями обвинения. В Башкирии пять человек за создание ячейки запрещенной организации «Имарат Кавказ», разбой, кражу и незаконное приобретение оружия также были приговорены к длительным срокам лишения свободы.

Отметим здесь и приговор Свердловского областного суда очередному стороннику екатеринбургской ячейки НОМП Александру Ермакову. Его приговорили по ч. 1 ст. 30 и ст. 279 («Подготовка вооруженного мятежа») УК, ст. 205¹ УК РФ («Вовлечение людей в террористическую деятельность»), ст. 222 УК («Незаконное приобретение и хранение взрывчатых веществ») к 12 годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима, а также последующему ограничению свободы на 2 года[67].

 

Федеральный список экстремистских материалов

В 2014 году Федеральный список экстремистских материалов обновился 47 раз, в него был добавлен 381 пункт, два пункта[68] были исключены из списка с сохранением нумерации, он вырос с 2180 до 2561 позиций. Впрочем, можно отметить, что список стал обновляться менее интенсивно, чем ранее: в 2013 году было добавлено было 590 пунктов, в 2012 году – 522, в 2011-м – 318. Пополнения тематически распределилась следующим образом (в некоторых пунктах могли быть разные материалы):

• ксенофобные материалы современных русских националистов – 198;
• материалы иных националистов – 13;
• материалы идеологов и классиков фашизма и неофашизма – 8;
• материалы мусульманских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию – 93;
• иные мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир», и многое другое) – 20;
• иные религиозные материалы (материалы Свидетелей Иеговы, евангелистов и др.) – 9;
• различные иные антигосударственные материалы, подстрекающие к беспорядкам и насилию (в том числе анархистов) – 22;
• крайне радикальные антироссийские выступления из Украины – 1;
• иные материалы украинских СМИ и интернета – 3;
• исторические книги – 1;
• материалы православных фундаменталистов – 3;
• частичные копии самого федерального списка – 1;
• материалы, запрещенные явно по ошибке – 1[69];
• не поддающиеся идентификации материалы – 6.

Как минимум, 284 пункта из 379 (с учетом двух удаленных) – это материалы из интернета (годом ранее – 333 пункта из 590).

К сожалению, все недостатки списка, о которых мы пишем из доклада в доклад, остаются неизменными, так что реально работать с ним уже давно невозможно.

Пункты вносятся туда с огромным количеством самого разного рода библиографических, грамматических и орфографических ошибок. Или же они описаны так, что совершенно невозможно отгадать, что имеется в виду. Например, совершенно непонятно, о каком материале идет речь в п. 2518, обозначенном как «Объект № 3 (файла «MgISO-Re9hs.jpg»), размещенный в социальной сети «Вконтакте», с сетевым адресом «http://vkontakte.ru/id8925421», на сайте «www.vk.com», пользователь которой указал имя “Игорь Владиславович”». Многие пункты представляют собой просто огромные перечень самого разного рода материалов, в которых совершенно невозможно разобраться. Иногда материалы попадают туда и просто по ошибке. Скажем, только ошибкой или недосмотром суда можно объяснить попадание туда демотиватора «Россия для кошек» (п. 2234). Он носит отчетливо пародийный характер. А внесение в список научных статей Себастиана Штоппера об истории партизанского движения на Брянщине в ходе Второй мировой войны лишний раз наводит на мысль, что суды не вникают в то, что запрещают, а возможно, не вникают и прокуроры.

Суды вносят в перечень также одни и те же книги разных изданий или одни и те же тексты, опубликованные на разных интернет-ресурсах: по содержанию материалы эти идентичны, однако формально они разные и должны рассматриваться заново. За год туда было внесено как минимум восемь повторов[70]. Всего таких повторов 88.

Часть материалов признается экстремистскими просто неправомерно (например, материалы Свидетелей Иеговы, Саида Нурси).

При внесении в список интернет-ресурса искажается его электронный адрес (URL). Таким образом, в списке оказывается несуществующий интернет-источник. Понятно, что Минюст не хочет рекламировать экстремистские материалы, но в данном случае действия ведомства просто не имеют смысла.

 

Запрещение организаций как экстремистских

В 2014 году в Федеральный список экстремистских организаций, публикующийся на сайте Минюста[71], было добавлено три организации:

В первых двух случаях речь шла о религиозных организациях, к тому же запрещенных явно неправомерно: общине «файзрахманистов» в Казани, признанной экстремистской Советским районным судом Казани Республики Татарстан в феврале 2013 года, и «мусульманской религиозной организации поселка Боровский Тюменского района Тюменской области», признанной экстремистской Тюменским областным судом в мае 2014 года.

В третьем случае список пополнила праворадикальная организация – «Община Коренного Русского народа Щелковского района Московской области», признанная экстремистской Щелковским городским судом Московской области в феврале 2014 года. Известно, что организация занималась проведением в городе Щелково «русских пробежек» и собирала гуманитарную помощь «для жителей Луганской и Донецкой республик». Согласно Уставу Общины, «организация является частью территории государственного образования – Русь в составе России», что и вызвало претензии прокуратуры.

 

В ноябре 2014 года Верховный суд РФ признал экстремистскими пять украинских праворадикальных организаций «Правый сектор», Украинская национальная ассамблея — Украинская народная самооборона (УНА-УНСО), Украинская повстанческая армия (УПА), «Братство» и «Тризуб имени Степана Бандеры»[72] (были добавлены в список уже в январе 2015 года). Мы считаем это решение декларативным и принятым в угоду текущему политическому моменту. Разумеется, в деятельности этих украинских организаций можно легко найти элементы, соответствующие определению экстремистской деятельности. И формально этот запрет является законным. Однако весьма сомнительно, что в России наличествует заметное количество активистов этих организаций и они ведут тут экстремистскую деятельность, и запрет этот нам не кажется целесообразным.

Таким образом, на момент написания доклада Федеральный список экстремистских организаций включает в себя 41 организацию (не считая организаций, которые признаны террористическими), чья деятельность запрещена в судебном порядке и ее продолжение карается по ст. 282² УК.

 

Другие административные меры

Деятельность Роскомнадзора в сфере СМИ

К сожалению, деятельность Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзора) в плане надзора за СМИ в 2014 году была закрытой. Роскомнадзор перестал выкладывать у себя на сайте предупреждения за нарушения ст. 4 закона о СМИ (в том числе связанные с «профилактикой экстремизма»), вынесенные учредителям или главным редакторам СМИ. Однако нам известно как минимум о шести предупреждениях СМИ (интернет-изданиям «Полит.ру», «Бизнес Online», «BFM.ru» и «Медиазона» за публикации о «народных сходах» в поддержку Навального, «Новой газете» за статью Юлии Латыниной «Если не Запад, то кто мы», редакции и учредителю радиостанции и сайта «Эхо Москвы» за передачу «Своими глазами», посвященную боям в аэропорту Донецка). Кроме того, от лица заместителя руководителя Роскомнадзора было направлено «профилактическое письмо» редакции телеканала «Дождь» в связи с заявленным телеканалом в прямом эфире от 26 января 2014 года опросом о блокаде Ленинграда. Все эти предупреждения мы считаем неправомерными, и это рекордный «процент неправомерности» в деятельности ведомства за все годы наблюдений (см. доклад о «неправомерном антиэкстремизме»).

Случаи закрытия газет за экстремизм являются большой редкостью, но в 2014 году по антиэкстремистскому законодательству была закрыта одна газета. 15 января 2014 г. Мосгорсуд закрыл газету «Своими именами». В течение 2013 года она получила как минимум три предупреждения Роскомнадзора за распространение экстремистских материалов[73], после этого Роскомнадзор подал в Московский городской суд иск о прекращении деятельности издания. Газета «Своими именами» является преемником газеты «К барьеру», закрытой в апреле 2011 года. В свою очередь, «К барьеру» является преемником газеты «Дуэль», также закрытой после многолетнего судебного процесса. В апреле 2014 года судебная коллегия по административным делам ВС РФ не нашла оснований для отмены решения суда.

 

Преследование за административные правонарушения

Преследования по административным «экстремистским» статьям не так уж редки и умножаются год от года[74]. Жаль только, что прокуратуры далеко не всегда считают нужным сообщать о таких мерах. Поэтому все наши данные сугубо предварительные. Ниже мы приводим их без учета решений, которые считаем явно неправомерными (о последних см. в докладе о «неправомерном антиэкстремизме»).

В 2014 году нам известно о 47 случаях наказаний по ст. 20.3 КоАП («Пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики») против 20 эпизодов в 2013 году. В большинстве эти решения выносились за демонстрацию в интернете изображений фашистской символики, выкладывание в файлообменных и социальных сетях материалов из Федерального списка экстремистских материалов, за продажу (в том числе в интернет-магазинах) предметов с изображениями нацистской символики (нашивок СС времен Великой Отечественной войны, нагрудных значков, кинжалов, касок, кепи, футболок), демонстрацию татуировок со свастикой.

В основном все правонарушители были оштрафованы на суммы от 1000 до 2500 рублей. Семь человек – 20-летняя жительница Нижнекамска Республики Татарстан за публикацию в социальной сети «ВКонтакте» видеоролика об Адольфе Гитлера, 28-летний житель Петропавловска-Камчатского за наклеивание на лобовое стекло своего автомобиля наклейки с надписью «Фашист», жительница Саратова за демонстрацию татуировки с руной, несовершеннолетний в Челябинске за распространение наклеек со свастикой, трое фанатов «Спартака» за стикеры и футболки со свастикой – были подвергнуты административному аресту на сроки от 5 до 15 суток. А в городе Галич Костромской области за демонстрацию татуировки со свастикой, помимо штрафа, суд обязал наказанного носить в теплое время года одежду, закрывающую татуировку.

По ст. 20.29 КоАП («Массовое распространение экстремистских материалов, а равно их производство или хранение в целях массового распространения») мы знаем о 43 решениях. Годом ранее мы писали о 41 решении. Во всех случаях нарушители были оштрафованы на 1000–2000 рублей за выкладывание в социальных сетях материалов из Федерального списка[75].

Еще два решения были вынесены по двум вышеуказанным статьям КоАП совместно. Например, жительница города Коврова Владимирской области была оштрафована за публикации «ВКонтакте» песни все той же группы «Коловрат».

В двух случаях наказание досталось родителям несовершеннолетних ксенофобов. В Барнауле (Алтайский край) по ст.ст. 20.3 и 20.29 были оштрафованы родители подростка, разместившего в соцсети нацистскую символику. А в Туле мать 15-летнего создателя интернет-сообщества «Просто мы русские» была оштрафована по ч. 1 ст. 5.35 КоАП («Ненадлежащее исполнение родителями обязанностей по воспитанию, содержанию, обучению, защите прав и законных интересов несовершеннолетних»).

Помимо этого, обращает на себя внимание решение суда в городе Чудово Новгородской области по ч. 1 ст. 5.61 КоАП («Оскорбление») в отношении бывшей воспитательницы детского сада. В апреле экс-воспитательница публично стала выкрикивать в адрес семилетней девочки ксенофобные оскорбления за ее «неславянскую внешность». Суд оштрафовал женщину на 1000 рублей.

 

Активность прокуратур в интернете

За год прокуратуры набрали силу в борьбе с экстремистским контентом в интернете, привлекая как новые, так и старые механизмы.

Прокуратуры продолжали заниматься вынесением представлений о недопустимости экстремистской деятельности в адрес руководства школ за отсутствие на компьютерах в учебных заведениях программ контентной фильтрации. Правда, размах этой деятельности был менее интенсивным, чем годом ранее. Нам известно не менее 24 таких представлений (годом ранее за аналогичный период – 35). Мы уже неоднократно повторяли, что подобные методы борьбы с экстремизмом кажутся непродуктивными, потому что выданные Рособразованием в марте 2008 года программы с поставленной задачей не справляются, да и идеальных контент-фильтров в принципе не может быть.

Но уже давно основным полем деятельности стала блокировка доступа к запрещенным (или иным предположительно опасным) материалам.

Прокуратуры весь год продолжали направлять и представления местным интернет-провайдерам с требованием заблокировать доступ к «экстремистским сайтам». К сожалению, прокуратуры и провайдеры нечасто сообщают о принятых мерах, поэтому наши данные заведомо фрагментарны. Тем не менее, мы знаем не менее 48 таких случаев в 2014 году (годом ранее – о 77), не считая явно неправомерных.

 

Если старые методы блокировок постепенно отступают на второй план, то система интернет-фильтрации, основанная на Едином реестре запрещенных сайтов и функционирующая с 1 ноября 2012 г., вовсю набирает обороты. По данным сайта «Роскомсвобода»[76], на 1 января 2015 г. таковых ресурсов, по предварительным подсчетам, было не менее 128[77] (всего там 1557 записей). По доступным данным (полной информацией обладает только сам Роскомнадзор), «за экстремизм» по решению судов в 2014 году туда попали:

• ксенофобные материалы современных русских националистов – 61;
• материалы классиков фашизма и неофашизма – 6;
• ксенофобные материалы иных националистов – 1;
• материалы мусульманских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию – 20;
• иные мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир», и др.) – 17;
• мирные оппозиционные сайты – 1;
• сайт украинского СМИ – 1;
• конспирологический фильм об 11 сентября неопределенной идеологии – 1;
• разные иные антигосударственные материалы, подстрекающие к беспорядкам и насилию (в том числе анархистские), – 11;
• копии сайта, полностью копирующие Федеральный список экстремистских материалов, но с корректно работающими ссылками – 7;
• сайт сетевой библиотеки, заблокированный из-за одного материала – 1;
• не поддающийся идентификации материал – 1.

Материалов в реестре явно будет заведомо больше, мы знаем как минимум еще о 24 обращениях прокуратур в суды с исками с требованием признать наличие на ряде интернет-страниц информации, «запрещенной к распространению на территории РФ» и внесении их ресурсов в этот реестр, и вряд ли многие из этих исков были отклонены.

Таким образом, с середины 2014 года возникла новая в юридическом смысле практика, направленная на то, чтобы обойти одну из нелепостей Федерального списка. Дело в том, что запрет, например, книги не означает автоматически, что ее текст в интернете тоже запрещен, – и он должен запрещаться и вноситься в список отдельно, причем отдельно для каждого сайта, как и для каждого переиздания той же книги. Чтобы не наращивать список бесконечно, прокуратуры, обнаружив онлайн-копию или версию запрещенного материала, стали обращаться в суд с требованием не запретить еще один материал, а признать, что конкретный сайт (или страница, группа страниц) «содержит информацию, распространение которой в Российской Федерации запрещено», что соответствует формулировке закона о Реестре. Эти дела рассматриваются по ускоренной процедуры, в ходе которой суд всего лишь устанавливает (или делает вид, что устанавливает) факт соответствия материалов. Далее решение отправляется для исполнения в Роскомнадзор.

Вскоре эта практика была расширена. Стали приниматься такие же решения и по сайтам, материалы которых не были ранее запрещены как экстремистские, при этом основания, выдвигаемые прокуратурой, явно относятся именно к сфере антиэкстремистского законодательства. И если описанная выше процедура является своего рода «юридическим фокусом», то такие запреты уже просто не основаны на законе.

Складывается ощущение, что пока блокировки по Реестру проводятся так же бессмысленно и бессистемно, как пополнения самого Федерального списка, да и случаи неправомерного применения тут очевидны. Скажем, никак нельзя согласиться с блокировкой сетевой библиотеки «Грамотей» из-за одного или нескольких расположенных там экстремистских материалов. Да и случаи блокировок таких известных сайтов, пропагандирующих ненависть, как «Штурм-новости», сочетаются с блокировками материалов, признанными экстремистскими явно неправомерно (как, например, книги Саида Нурси).

 

Закон о Реестре дополняется «законом Лугового»[78], предусматривающим внесудебную блокировку сайтов с призывами к экстремистским действиям и массовым беспорядкам по требованию Генеральной прокуратуры, но без суда. На сайте Роскомнадзора для работы с этим механизмом создан отдельный реестр.

По решению Генпрокуратуры по этому закону в 2014 году заблокировано 156 ресурсов (на 19 февраля 2015 г. – 167)[79]. Из них:

• ксенофобные материалы современных русских националистов – 19;
• материалы мусульманских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию (видеоролики и обращения исламских боевиков, «Умма-news», «Чечен-news», «ВДагестан.com», «Кавказ джихад» и др. и их зеркала) – 66;
• иные мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир», и др.) – 9;
• мирные оппозиционные сайты (сайты «Грани», «Ежедневный журнал», «Kasparov.ru» и их зеркала, блог Алексея Навального, обращение Борового и Новодворской к народу Украины); впрочем, Генеральная прокуратура подчеркивала, что не пользовалась в этом случае термином «экстремизм») – 46;
• крайне радикальные выступления из Украины, адресованные российской аудитории – 13;
• иные материалы украинских СМИ – 11;
• коллекция запрещенных материалов – 1;
• не поддающийся идентификации материал – 1.

Как видно из перечисленного, случаев неправомерного применения в этом реестре уже немало. Как минимум треть в нем занимают заблокированные оппозиционные сайты, случившееся с которыми наглядно показало, что такая внесудебная блокировка, проведенная только на основании подозрений во «вражде», неизбежно ведет к произволу и злоупотреблениям со стороны властей и наступлению на свободу слова.

А вот то, чем объяснялось принятие «закона Лугового», – пресечение мобилизации для участия в массовых беспорядках – с помощью блокировок невозможно. Это подтвердила история с блокировками видеороликов с призывами ультраправых прийти 18 мая на Манежную площадь в Москве для организации «новой Манежки» или же ресурсов с указаниями мест сбор на «Русский марш» 4 ноября. В этих случаях задействовано слишком много каналов распространения одновременно, поэтому вся информация быстро дошла в интернете до предполагаемых адресатов, да и огромное количество таких материалов до сих пор остается в свободном доступе.

---

[1] По данным на 7 марта 2015 г.

[2] Скажем, в аналогичном докладе за 2013 год сообщалось о 21 погибшем, 178 раненых и избитых, 9 угрозах убийством. См.: Альперович В., Юдина Н. Праворадикал расправил плечи. Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2013 году в России // Центр «Сова». 2014. 17 февраля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2014/02/d29004/).

[3] Краснодарский край уже много лет является одним из центров этнической напряженности.

[4] Воронежская область фигурировала в нашей статистике в 2013, 2008, 2007 и 2005 годы.

[5] Розальская Мария. Вы перестанете быть молчаливым большинством // Медиазона. 2015. 9 января (http://www.zona.media/agenda/molchalivym-bolshinstvom/).

[6] Пик таких нападений пришелся на 2007 год (7 убитых, 118 раненых) и с тех пор, постепенно снижаясь в количестве, резко упал в 2013 году (7 раненых) после того, как ряд антифашистских лидеров отошел от политической активности или уехал из страны, опасаясь преследования со стороны государства после участия в протестных акциях 2011–2012 годов.

[7] После подачи А. Весниным заявления полиция сочла, что действия нападавших подпадают под ст. 144 УК («Воспрепятствование законной деятельности журналиста с применением насилия»), однако Следственный комитет, куда было передано дело журналиста, состава этого преступления в деле не обнаружил. С. Смирнов был привлечен к административной ответственности по ст. 20.1 КоАП («Мелкое хулиганство»).

[8] Русское освободительное движение «SERB» (Sonth East Radical Blok).

[9] 12 августа 2014 года Андрей Макаревич отправился с гуманитарной миссией в Донбасс по приглашению президента Фонда волонтеров Украины. Музыкант выступил с концертом в городе Святогорск перед беженцами из Донецка и Луганска. Это вызвало резко негативную реакцию в российских СМИ. Концерты Макаревича были отменены еще в нескольких городах России, в том числе в Санкт-Петербурге, Новосибирске и дважды в Самаре.

[10] Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Праворадикал расправил плечи…

[11] Вокруг 20 апреля нам известно как минимум о двух расистских нападениях. 18 апреля в Москве был зарезан гражданин Таджикистана Махмадкарим Джалилов, а 23 апреля в Екатеринбурге толпа молодых людей напала на двух «неформалов».

[12] Подробнее о позициях лидеров ультраправых организаций по «украинскому вопросу» см.: Альперович В. Идеологические баталии русских националистов на украинских фронтах // Россия – не Украина: современные акценты национализма. М.: Центр «Сова», 2014. С. 292–305.

[13] Совместное заявление Руководителей РИД и НСИ о ситуации в ЭПО «Русские» // Официальный сайт Народной националистической инициативы. 2014. 12 сентября.

[14] «Я принял предложение известных Вам соратников ЭПО стать членом Политсовета с единственной целью – сделать более плотной и эффективной систему взаимодействия между РОНС и “Русскими”. Это получалось в период относительно активной работы Координационного Совета российской оппозиции с ноября 2012 по май 2013 года. Все мои последующие попытки получить реальное взаимодействие с ЭПО по акциям РОНС (Русская машина правды, работа Оргкомитета РМ, Выборы осенью 2013 года, деятельность провокаторов в русском движении, Русский язык в национальных республиках и проч.) показали свою почти полную неэффективность». См.: Игорь Артёмов вышел из политсовета ЭПО «Русские» // Официальный сайт движения Россия освободится нашими силами. 2014. 8 мая.

[15] Уважаемые подписчики! Сообщаем вам, что организация Русские Химки прекращает свою деятельность в рядах Этнополитического Объединения «Русские» // Русские Химки. 2014. 2 октября.

[16] Официальное заявление коллектива организаторов Русских пробежек в Петербурге // Русская пробежка! Санкт-Петербург». 2014. 10 июля.

[17] В Петербурге учреждено Общественное движение «За Новороссию!» // Политикус. 2014. 25 апреля.

[18] В связи с многочисленными вопросами по Русскому Маршу в СПб – сообщаем // Национально-Демократическая партия (НДП) – СПб. 2014. 30 октября.

[19] «Битве за Донбасс» предшествовали и другие попытки, например, провозглашение коалиции «Русская весна». См.: Русские патриоты объединяются для помощи Юго-Востоку Украины, создавая коалицию «Русская весна» // Русская народная линия. 2014. 14 марта.

[20] Карликовая организация, созданная Алексеем Живовым, а впоследствии возглавленная Михаилом Бутримовым, который на данный момент возглавляет также московское отделение партии «Российский общенародный союз» Сергея Бабурина.

[21] Савельев Андрей. К учреждению Русского национального фронта // Блог А. Савельева. 2014. 24 декабря.

[22] Какие вопросы мы помогаем решить? // Официальный сайт Фонда поддержки гражданских инициатив «Город».

[23] В. Шишкин ранее состоял в Объединении «Русские» и руководил калужским отделением движения. В 2013 году он вместе с рядом активистов покинул ряды Объединения в знак солидарности с исключенным из движения Георгием Боровиковым. Позже он и другие соратники Боровикова участвовали в создании партии «Правые за европейское развитие».

[24] Напомним, «День героев» проводится 1 марта и посвящен псковским десантникам, погибшим в 2000 году в бою в Чечне. В подавляющем большинстве случаев мероприятия в этот день сводятся к возложению цветов к военным памятникам.

[25] Крылов Константин. Что НДП делало на Русском Марше? // Блог К. Крылова. 2014. 5 ноября.

[26] Но в последний момент тот отказался, объяснив свой отказ несогласием с оппозиционностью организаторов акции действующему политическому режиму и лично В. Путину.

[27] На митинге «За славянское единство» были представлены «Славянская сила Северо-Запад», Российская правая партия В. Истархова, «Русский Правый сектор», «Славянская Сила Nord West Peterburg», «Правое звено ассоциации «Русские», группа Дмитрия (Бешеного) Евтушенко, «Эдельвейс», автономные национал-социалисты и автономные родноверы.

[28] Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Праворадикал расправил плечи…

[29] Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Украина спутала националистам карты: Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в России в первой половине 2014 // Центр «Сова». 2014. 14 июля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2014/07/d29887/).

[30] Yudina Natalia. Beware the Rise of the Russian Ultra-Right // The Moscow Times. 2014. 11 September (http://www.sova-center.ru/en/xenophobia/reports-analyses/2014/09/d30212/); Юдина Н. Ультраправые страсти по Украине // Центр «Сова». 2014. 15 сентября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2014/09/d30505/).

[31] Об этом стало известно после того как 18 февраля 2015 г. в московском офисе Национально-демократической партии состоялся телемост с Донецком, где выступил член петербургского отделения Александр Жучковский, который воюет в составе войск ДНР.

[32] Востроилова Татьяна. Украинцы нашли в Одессе «черную сотню» из Петербурга // Фонтанка.ру. 2014. 30 марта (http://www.fontanka.ru/2014/03/25/166/).

[33] Выбор многими ультраправыми батальона «Азов» не случаен, так как его костяк составляет также неонаци, только украинские.

[34] Подробнее об С. Коротких см.: Праворадикал получил украинское гражданство // Центр «Сова». 2014. 5 декабря (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/racism-nationalism/2014/12/d30802/).

[35] В России в октябре 2014 года в отношении Р. Железнова возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 359 УК («Участие наемника в вооруженном конфликте или военных действиях»).

[36] Интересно, что его соратник по БОРН Максим Баклагин заявил16 февраля 2015 г., выступая в прениях на суде, что с началом украинских событий направил рапорт с просьбой отправить его на войну в штрафной батальон, чтобы «кровью искупить вину», имея в виду помощь самопровозглашенным республикам ДНР и ЛНР.

[37] В Украине скрывались и другие члены БОРН. Туда выезжал в 2008 году лидер группировки Никита Тихонов. В 2011 году в Запорожье на собственной гранате подорвался Алексей Коршунов. В 2013 году правоохранительные органы Украины экстрадировали в Россию Михаила Волкова.

[38] Подробнее об А. Кожемякине см.: Сыктывкарский националист в Азове // Центр «Сова». 2015. 14 января (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/racism-nationalism/2015/01/d31024/).

[39] В Москве прошел марш памяти Маркелова и Бабуровой // Центр «Сова». 2014. 19 января (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2014/01/d28823/).

[40] Подробнее см.: Нападение на участников антифашистского шествия в Москве // Центр «Сова». 2014. 20 января (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/racism-nationalism/2014/01/d28824/).

[41] Подробнее см.: Альперович В., Верховский А., Юдина Н. Между Манежной и Болотной: Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2011 году в России // Центр «Сова». 2012. 21 февраля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2012/02/d23739/).

[42] Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Лето 2011: Новая партия заключенных-неонацистов и мечты о второй Манежке // Центр «Сова». 2011. 5 мая (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2011/10/d22696/).

[43] Приговор по делу банды Боровикова – Воеводина был вынесен 14 июня 2011 г. городским судом Санкт-Петербурга. Алексей Воеводин и Артем Прохоренко были приговорены к пожизненным срокам заключения. Подробнее см.: В Санкт-Петербурге вынесен приговор по делу банды Боровикова – Воеводина // Центр «Сова». 2011. 14 июня (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2011/06/d21872/).

[44] См. о деле: Альперович В., Юдина Н. Праворадикал расправил плечи…

[45] Ранее Марцинкевич был активистом НСО, возглавлял объединение «Формат-18», признанное экстремистским решением Московского городского суда от 20 декабря 2010 г. «Формат-18» специализировался на изготовлении и продаже видео со сценами истязаний наци-скинхедами бездомных и азиатов-гастарбайтеров. Тесак был осужден в 2008 году за националистическую провокацию в клубе «Билингва» в феврале 2007 года, но не за более серьезные его деяния. В 2009 году он был вновь осужден за размещение в интернете видео с инсценировкой повешения «таджикского наркоторговца». 31 декабря 2010 года закончился срок заключения М. Марцинкевича, и он вышел на свободу, после чего занялся новыми «проектами», в том числе создал движение «Реструкт!», быстро набиравшее популярность среди неонацистской молодежи, и проект «Оккупай-педофиляй».

[46] В октябре 2014 года в Москве возбуждено уголовное дело против Максима (Тесака) Марцинкевича по ст. 213 УК («Хулиганство»). Дело связано с видеороликом, где его М. Марцинкевич бреет наголо молодого человека. В ноябре 2014 года в Москве возбуждено еще одно уголовное дело против Марцинкевича по ч. 1 ст. 282 УК за написание и публикацию книги «Реструкт!».

[47] По данным руководства «Оккупай-наркофиляй» (одно из родственных движений «Реструкта!»), в день нападения молодые люди проводили «антинаркотический рейд». Решив, что З. Алышев торгует наркотиками, они сдали его в полицию, но вскоре тот был отпущен из отделения. После чего и было совершено нападение.

[48] В июле 2013 года в ультраправом сегменте Рунета распространилось заявление экс-членов «Реструкта!», где они сообщали о том, что покидают организацию, так как она превратилась в источник для саморекламы Марцинкевича. Кроме этого, в заявлении говорилось, что молодые люди намерены заниматься пропагандой национал-социализма и более активно заниматься «социальными» проектами, схожими с «Оккупай-педофиляй», «Оккупай-наркофиляй» и т.д. Кто был автором этого заявления, сейчас уже установить сложно, но в качестве подписавшихся фигурирует и Владимир Ткач (как экс-член политического совета движения «Реструкт!»), и Станислав Митяев (в качестве экс-заместителя по кадровой работе движения). По нашим данным, члены движения «Атака» принимали участие в рейдах по поиску нелегальных иммигрантов, как минимум один из которых проходил совместно с сотрудниками полиции.

[49] Подробнее о деле см.: Москва: по подозрению в отмывании денег задержан и арестован Александр Белов // Центр «Сова». 2015. 16 октября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2014/10/d30455/).

[50] Это уже не первое уголовное дело против А. Белова. В 2006 году в отношении него возбудили уголовное дело по ст. 282 УК после событий в Кондопоге. Позже дело закрыли за отсутствием состава преступления. В мае 2009 года московский суд приговорил его по той же статье к полутора годам лишения свободы условно за выступление на митинге на «Русском марше – 2007».

[51] Кузьменко Виктория. Не злите казахов // Русская планета. 2014. 21 мая (http://rusplt.ru/world/ne-zlite-kazahov-9976.html).

[52] Ранее Евтушенко находился под домашним арестом по обвинению в хулиганстве за участие в «Русских зачистках».

[53] Два жителя Санкт-Петербурга заявили, что на них было совершено ксенофобное нападение, однако затем признались в инсценировке. Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Праворадикал расправил плечи…

[54] Ранее состоял в Объединении «Русские» и руководил калужским отделением движения. В 2013 году он вместе с рядом активистов покинул ряды Объединения в знак солидарности с исключенным из движения Георгием Боровиковым. Позже он и другие соратники Г. Боровикова участвовали в создании партии «Правые за европейское развитие».

[55] Мы не можем утверждать, что знаем все такие приговоры. Мы не пишем в этом докладе о приговорах, вынесенных в республиках Северного Кавказа и в Крыму. К тому же данные этого доклада здесь и в следующей главе о преследовании членов экстремистских сообществ и запрещенных организаций не включают приговоры, которые мы считаем неправомерными (их не так много, и они перечислены в соответствующем докладе), но также и правомерные приговоры по тем же статьям, вынесенные не за ксенофобные действия и не националистам (таковых, впрочем, совсем мало).

Сравним наши данные, без учета этих оговорок, с официальной статистикой. За 2014 год такая статистика еще не опубликована (только за первое полугодие). Если же сравнить данные за 2013 год, по данным Верховного суда и по данным «Совы» (суммированным вне зависимости от типа осужденного и правомерности осуждения), то по ст. 280 ВС сообщает о 60 осужденных (здесь и далее – по обеим частям статьи, по основному и дополнительному обвинению), а «Сова» – о 28, по ст. 282, соответственно – о 218 и о 145, по ст. 282¹ – о 18 и о 12, по ст. 282² – о 30 и о 28. См.: Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России за 2013 год. Отчет о числе осужденных по всем составам преступлений Уголовного кодекса Российской Федерации // Сайт Верховного суда РФ (http://www.cdep.ru/userimages/sudebnaya_statistika/2013/f_10-a-osugd_po_vsem_sostavam_prestupleniy_UK_RF_za_2013.xls); База данных Центра «Сова» (http://www.sova-center.ru/database).

[56] Солисту группы «Яровит» в Тюмени за републикации песен группы «Коловрат», жителю Абакана за видеофайл «Прогулки возле гуковской общаги-2», жителю Кургана за «Катехизис еврея в СССР», жителю Екатеринбурга за ссылку на «Майн кампф», жителю Тюмени за неназванные видеоролики из Федерального списка.

[57] Юдина Н. Борьба с антиэкстремизмом в виртуальном мире в 2012–2013 годы // Россия – не Украина: современные акценты национализма: М.: Центр «Сова», 2014. С. 178–206.

[58] См.: Юдина Н. Из пушки по воробьям: Обзор практики правоприменения по ст. 280 УК в 2005–2010 гг. // Центр «Сова». 2010. 25 октября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2010/10/d20081/).

[59] К сожалению, насколько нам известно, в 2014 году было вынесено только одно такого рода решение. В Кургане суд лишил местного жителя за ксенофобные призывы на стенах зданий на 1,5 года права заниматься деятельностью, связанной со средствами массовой информации. А ведь это – самое действенное наказание для людей, занимающихся националистической пропагандой, в том числе и профессионально, в СМИ, издательстве или среди учащихся.

[60] В 2004 году В. Корчагину был вынесен приговор, завершивший многолетний судебный процесс. Он получил один год лишения свободы условно с освобождением от наказания за истечением срока давности, без запрещения заниматься издательской деятельностью. В апреле 1995 года за сходные преступления он был приговорен к штрафу в размере 16 минимальных окладов и лишению права в течение трех лет заниматься издательской, редакторской и журналистской деятельностью, но тогда Корчагин подпал под амнистию. См.: Кожевникова Г. Радикальный национализм в России: проявления и противодействие. Обзор событий 2004 года // Центр «Сова». 2005. 24 января (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2005/01/d3386/).

[61] За помощь в систематизации информации по интернет-приговорам мы выносим благодарность сотруднице фонда «Общественный вердикт».

[62] Трое из осужденных в 2014 году были несовершеннолетними.

[63] Подробнее об организации «Северное братство» см.: Кожевникова Галина, Шеховцов Антон. Радикальный русский национализм: Структура, идеи, лица. М.: Центр «Сова», 2009. С. 231–240.

[64] См.: Альперович В., Юдина Н. Ультраправые на улицах…; Они же. Праворадикал расправил плечи…

[65] Второй фигурант дела о создании экстремистского сообщества организатор мурманских «Русских маршей» в Мурманске Александр Валов сбежал в Украину от правоохранительных органов региона. Валов говорит, что в АТО участия не принимает.

[66] То есть запрещенного в 2010 году и переименованного «Славянского союза».

[67] Другие члены «группы Хабарова» были осуждены раньше. Сам Леонид Хабаров освободился по УДО в июле 2014 года. См. подробнее о деле: Альперович В., Юдина Н. Ультраправые на улицах…; Они же. Праворадикал расправил плечи...

[68] П. 2342 и п. 2343.

[69] Например, в п. 2498 («Информационные материалы, размещенные в статье «Братья – мусульмане» на интернет-сайте http://ilgid/ru/politics/brothers.html, являющиеся информационным ресурсом организации «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун») (решение Тазовского районного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 28.07.2014)») содержится критическое и достаточно официальное описание организации «Братья-мусульмане»).

[70] Видеоролик «Злая Россия», видеоролики «Киборг – слава России», «Коловрат – наша страна», видеоролик «Наставление сестер», фильм «Россия с ножом в спине 2» и сайт «Кавказ-джихад», книга Османа Нури Топбаша «История пророков», книга Георгия Климова «Красная Каббала».

[71] Официальное название: «Перечень общественных и религиозных объединений, иных некоммерческих организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным Федеральным законом “О противодействии экстремистской деятельности”».

[72] Подробнее о них см.: Лихачев Вячеслав. «Правый сектор» и другие: национал-радикалы и украинский политический кризис конца 2013 – начала 2014 года // Россия – не Украина: современные акценты национализма: М.: Центр «Сова», 2014. С. 230–275.

[73] В 2013 году – за публикацию статьи Н.П. Зубкова «Хунвэйбины» Кремля. Они еще и масоны?», материала М. Жасимова «С думой о будущем. Письмо Мухину», материала М.А. Шендакова «Открытое письмо врагу Родины и предателю русского народа», в 2012 году – статьи А. Сивова «Взгляд с Украины», материалов «Крысиный фронт разгромить!» и «Народ победит!».

[74] Полную статистику о применении статей 20.3 и 20.29 КоАП, составленную на основании данных Верховного суда РФ, см.: Смирнова Наталия. Политические репрессии в России в 2011–2014 годах: административные преследования // Ovdinfo.org. 2015. 6 марта (http://reports.ovdinfo.org/2014/adm-report/#web_resource_2bb4fce43348a4c793d2c41abd5b5721).

[75] Среди этих материалов – книги Гитлера «Майн кампф», В. Истархова «Удар русских богов», аудиозаписи и видеоролики групп «Коловрат» (по большей части), «Коррозия металла», песни чеченского барда Тимура Муцураева, видеоролики «Последнее интервью приморских партизан», «Русский очнись! Против тебя идет война», «Русское сопротивление», «Письмо Фатимы Муджахидам» и некоторые другие. Количество пунктов всего огромного списка экстремистских материалов, привлекающих внимание прокуратур, постепенно увеличивается, однако их ничтожно мало по сравнению с самим размером списка. Что еще раз доказывает бесполезность существования этого тяжеловесного механизма.

[76] См.: Реестр запрещенных сайтов // Роскомсвобода (http://reestr.rublacklist.net/).

[77] См. обновляемый список: «Экстремистские ресурсы» в Едином реестре запрещенных сайтов // Центр «Сова» (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/docs/2014/08/d30056/).

[78] Полное название: «О внесении изменений в Федеральный закон “Об информации, информационных технологиях и о защите информации”».

[79] См. обновляемый список: Ресурсы в реестре сайтов, заблокированные по закону Лугового // Центр «Сова» (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/docs/2014/10/d30228/).