Депутаты предлагают ограничить доступ к книгам иноагентов и фигурантов перечня Росфинмониторинга. Какие конкретно ограничения будут введены — решит Минкульт.

26 марта 2024 года в Госдуму был внесен законопроект о внесении изменений в федеральный закон «О библиотечном деле». Авторами поправок стали депутаты Елена Ямпольская, Александр Шолохов, Елена Драпеко, Дмитрий Певцов и Ольга Германова.

Законопроект предполагает внесение новой части 1.1 в статью 12 закона, посвященную обязанностям библиотек. В соответствии с ним министерство культуры России должно будет утвердить правила «предоставления и размещения документов», созданных лицами, включенными в реестр иноагентов и в перечень экстремистов и террористов Росфинмониторинга. Предполагается также, что библиотеки в своей работе будут использовать перечень таких документов. Порядок формирования этого перечня также определит Минкульт самостоятельно.

Помимо этого, статью 7 закона, которая посвящена правам пользователей библиотек, планируется дополнить частью 2.1, в соответствии с которой Минкульт установит особый порядок доступа к фондам библиотек в «новых субъектах» Российской Федерации — ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областях.

Предполагается, что в случае принятия поправки вступят в силу 1 сентября 2024 года.

В пояснительной записке сказано, что необходимость введения новых ограничений связана с тем, что «на стендах и полках общедоступных библиотек свободно размещаются и предоставляются во временное пользование» книги фигурантов реестра иноагентов и перечня экстремистов и террористов. Таким образом, по словам депутатов «пропагандируются и позиционируются авторы, деятельность которых направлена против безопасности Российской Федерации». Ограничить доступ к фондам на новых территориях, по словам авторов законопроекта, нужно потому, что библиотеки там укомплектованы «украинской пропагандистской литературой (носящей явно антироссийский характер и направленной против российских общественно-политических лидеров) и книгами, героизирующими националистов и предателей».

Заметим, что законопроект вводит исключительно бланкетные нормы, которые должны быть конкретизированы подзаконными актами Минкульта. Автор законопроекта Елена Ямпольская обосновала это множеством «разнообразных особенностей, связанных с функционированием конкретных библиотек», которые «разумнее» прописать в подзаконных актах.

Международное право и Конституция России предусматривают, что власти имеют право на ограничение свободы выражения мнения в определенных случаях, в том числе для обеспечения государственной безопасности. Однако в арсенале российских властей уже есть большой набор инструментов таких ограничений. В частности, на офлайн-материалы распространяется механизм признания материалов экстремистскими через суд. Напомним, мы считаем его не слишком рациональным инструментом, применение которого ведет к злоупотреблениям и недопониманиям. Однако, по крайней мере, экстремистским материал признается в связи с его конкретным содержанием, которое, по мнению суда, содержит признаки экстремизма и таким образом угрожает общественным отношениям.

Теперь же предлагается ограничивать распространение информации исключительно исходя из личности автора, а не из ее содержания, причем без всякой связи с основаниями включения автора в тот или иной перечень. Более того, происходить это, по мысли депутатов, должно без судебного решения: Минкульт будет обладать полным усмотрением в вопросе формирования «перечня документов» с ограниченным доступом. При этом базироваться он будет на реестре иноагентов, который составляет Минюст во внесудебном порядке, и на перечне экстремистов и террористов, для попадания в который судебное решение также необязательно (напомним, что в перечень Росфинмониторинга попадают не только осужденные, но и подозреваемые и обвиняемые по уголовным делам об экстремизме и терроризме). Более того, из обоих списков регулярно исключают фигурантов: из реестра иноагентов — в связи с утратой оснований для нахождения в нем, смертью физлица или ликвидацией юрлица; из перечня Росфинмониторинга — в случае снятия или погашения судимости, прекращения уголовного дела, смерти и т. д. Как Минкульт планирует отражать эти регулярные изменения в своих правилах и в «перечне документов» с ограниченным доступом, неясно.