Прокуратура утвердила обвинение театральному режиссеру Евгении Беркович и сценаристу Светлане Петрийчук по делу об оправдании терроризма из-за спектакля о женщинах, завербованных в ИГИЛ. Дело направили в суд.
4 мая 2023 года в Москве были задержаны создатели спектакля «Финист Ясный Сокол» — режиссер Евгения Беркович и автор пьесы, сценарист и театральный педагог Светлана Петрийчук. После допросов обеим было предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 205.2 УК (публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма в интернете). 5 мая Замосковорецкий районный суд избрал им меру пресечения в виде ареста. Директор театра «Дочери СОСО», в котором ставят спектакли Беркович, Александр Андриевич, после допроса был отпущен в статусе свидетеля. Позднее меру пресечения Беркович и Петрийчук неоднократно продлевали. 29 февраля 2024 года стало известно, что им предъявили обвинение в окончательной редакции. 19 апреля 2024 года управление прокуратуры по Москве сообщило об утвреждении обвинения — материалы дела направили на рассмотрение во 2-й Западный окружной военный суд.
Поводом для преследования послужила публикация в 2019 году в интернете видео с читкой пьесы «Финист Ясный Сокол» на фестивале молодой драматургии «Любимовка». Соответствующий спектакль был поставлен театром «Дочери СОСО» в 2021 году, а в 2022 году получил национальную театральную премию «Золотая маска» в двух номинациях — «Лучшая работа драматурга» и «Лучшая работа художника по костюмам».
Пьеса посвящена проблеме вовлечения женщин в боевые исламские организации, признанные террористическими. Спектакль имеет отчасти документальный характер, он основан в частности на текстах судебных решений, вынесенных в разные годы по ст. 208 УК (участие в незаконном вооруженном формировании), которые размещены на сайтах судов в открытом доступе без личных данных участников дел, и в большой степени на истории дела Варвары Карауловой, осужденной в 2016 году за попытку примкнуть к ИГИЛ по ч. 2 ст. 205.5 УК (участие в террористической организации) с применением ст. 33 УК. Кроме того, в пьесе использованы сообщения с мирных исламских просветительских сайтов. Документальные тексты переплетены в постановке с фрагментами из русских народных сказок и отрывками из известных мультфильмов студии Уолта Диснея.
Основной посыл спектакля — попытка разобраться в мотивации женщин, оказывающих содействие исламским боевикам и уезжающих в Сирию, понять, что именно позволяет вербовщикам — а часто это женщины, ведущие переписку, в том числе любовную, от лица мужчин — добиваться успеха и успешно обманывать корреспонденток, убеждая их вступить в брак по интернету и воссоединиться с виртуальным супругом. Вероятно, по мнению авторов, речь часто идет о поколенческих и ценностных разногласиях и авторитарной атмосфере в семье и обществе, о стремлении к бегству от рутины, на которые накладываются романтические мечты и мифологизированные представления о волшебном мире и сказочном женихе. Таким образом, отталкиваясь от традиционного образа жизни, женщины дают себя обмануть, поскольку остаются в плену тех же традиционных представлений.
Спектакль представляет собой художественное высказывание на актуальную для общества тему. Проблема вербовки женщин в террористические организации, а также реинтеграции людей, вернувшихся из Сирии и сопредельных регионов и отбывших наказание за участие в незаконных вооруженных формированиях, и их семей является крайне острой и в России, где речь идет о тысячах человек, в том числе о детях, и в странах Центральной Азии, и в мировом масштабе в целом.
По словам адвоката Евгении Беркович Юлии Кузнецовой, по делу было проведено две экспертизы. Первую провели неназванные специалисты из Московского государственного лингвистического университета в январе 2023 года, она касалась видео с читкой пьесы 2019 года. Эксперты сочли, что в ней содержатся «высказывания, выражающие оправдание выезда из страны молодых женщин с целью принять участие в деятельности ИГИЛ, а также выражающие одобрение ее деятельности через указание на свободность и инновационный характер общества, творческий характер самой организации, ее моральное и духовное превосходство». Второе заключение касалось и записи читки, и текста пьесы, и видеозаписи спектакля. Оно занимает 125 страниц и было изготовлено, согласно документу, за один день, 3 мая, тремя специалистами из того же МГЛУ — заведующим «лабораторией деструктологии», печально известным борцом с «сектами» религиоведом Романом Силантьевым (о нем можно прочесть, к примеру, здесь; Силантьев возглавляет правозащитный центр Всемирного русского народного собора, он изобрел собственную «науку деструктологию», которую теперь применяет к общественным явлениям самого разного толка, в том числе, к различным запрещенным объединениям), а также директором университетского Центра лингвистической экспертизы Галиной Хизриевой и психологом и социологом Еленой Замышевской. С их точки зрения, пьеса содержит «признаки следующих деструктивных идеологий: идеологии ИГИЛ, включающая в себя идеологию джихадизма, идеи перманентного насилия, в том числе революционного, и признания джихада как шестого столпа ислама, что сакрализует насильственные действия и вменяет их мусульманам как обязательные; идеологии халифатизма — идея построения всемирного исламского государства; идеологии исламизма или мусульманского освобождения», а также «признаки деструктивной субкультуры русских жен-неофиток террористов и экстремистов». Эксперты также усмотрели в материалах спектакля признаки «идеологии радикального феминизма».
Отметим, что 30 июня 2023 года на заседании по продлению меры пресечения Беркович и Петрийчук их защитники представили суду ответ Российского федерального центра судебной экспертизы (РФЦСЭ) при Минюсте России на адвокатский запрос. Согласно позиции РФЦСЭ, «деструктология не является наукой, а также какой-либо областью техники, искусства и ремесла» и, следовательно, не относится к специальным знаниям, в сфере которых осуществляется судебно-экспертная деятельность. В РФЦСЭ отметили также, что ни постановление пленума Верховного суда «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», ни приказ Генпрокуратуры об экспертизах по экстремистским и террористическим делам не предусматривают проведение «“комплексных деструктологических” и прочих аналогичных (с выдуманными названиями)» экспертиз «по причине отсутствия в них научной обоснованности». Впрочем, на решение суда о продлении ареста ни это письмо, ни иные аргументы защиты не повлияли. 8 июля стало известно, что следствие назначило по делу другую экспертизу — психолого-лингвистическую автороведчесую — обратившись за заключением в криминалистическую лабораторию РУ ФСБ по Свердловской области. Как отметил адвокат Петрийчук Сергей Бадамшин, часть поставленных перед экспертами вопросов имеет правовой характер, то есть лежит вне сферы их компетенции, ответ на такие вопросы — прерогатива суда. Следует также отметить, что заключения, выполненные в упомянутом экспертном учреждении, неоднократно ложились в основу различных дел, которые мы расценивали как неправомерные.
Мы ознакомились с видеозаписью читки пьесы «Финист Ясный Сокол» и не обнаружили в ней признаков пропаганды или оправдания идеологии ИГИЛ и боевого исламизма. В противовес нескольким высказываниям об ИГИЛ или ее участниках в апологетическом ключе, которые принадлежат распропагандированным персонажам пьесы, тут же приводится и позиция правоохранительных органов, и дискурс оппонентов. Кроме того, эти высказывания в целом погружены в критический контекст — спектакль совершенно очевидно направлен на противодействие идеологии и деятельности террористов.
Что касается идеологии феминизма, она, возможно, близка авторам спектакля, однако никаких радикальных ее проявлений, к примеру, агрессивных высказываний о мужчинах, в нем нет. Отметим также, что феминистские установки ни в малейшей мере не могут служить основанием для обвинения в оправдании терроризма.
Возникает вопрос о том, почему спектакль, получивший национальную премию и многократно и успешно демонстрировавшийся театром в течение трех лет, вдруг вызвал столь пристальный интерес и явно необоснованные претензии правоохранительных органов; следует отметить и назначение обвиняемым самой строгой мерой пресечения. С большой вероятностью, репрессивные действия связаны с публичной деятельностью режиссера: Евгения Беркович — известный блогер и актуальный поэт, автор серии антивоенных стихотворений.
9 января 2024 года на очередном заседании Замоскворецкого районного суда по продлению меры пресечения Беркович и Петрийчук, в ходе которого было решено оставить их в СИЗО до 10 марта, стало известно, что готово заключение по делу, выполненное в РУ ФСБ по Свердловской области экспертом Светланой Мочаловой. Заключения Мочаловой неоднократно становились доказательством вины по делам «об экстремизме», в частности, по делам против мусульман и о признании экстремистскими исламских материалов.
16 января издание «Коммерсантъ» опубликовало выдержки из новой лингвистической экспертизы. Мочалова сочла, что драматург и режиссер специально сформировали в пьесе «романтический образ террориста», чтобы сделать его «интересным и привлекательным для девушек и женщин», в отличие от русских мужчин, которых героини пьесы характеризуют негативно. Мочалова полагает, что способствует оправданию терроризма готовность героинь к вступлению в шариатский брак, при этом она пишет, что «феномен мусульманского “шариатского” брака представляет собой нерегyлируемые законодательством отношения между мужчиной (чаще всего боевиком) и женщиной (потенциальной террористкой), основывающиеся на вольной интерпретации норм шариата и подразумевающие различные формы полиамории между “женой” и другими членами террористической группировки. Главной особенностью такого “брака” является практически гарантированная невозможность женщины к возвращению в русло традиционной семейной жизни, ее неприятие в обществе, что ставит женщину на единственный возможный путь мести за погибшего “мужа” и повторные “браки”». «Из контекста исследуемых материалов, — пишет Мочалова, — следует, что Марьюшка осознает, что ее Финист Ясный Сокол является активным участником международной террористической организации (ИГИЛ, ИГИШ, ДАИШ), признанной террористической организацией и запрещенной на территории Российской Федерации. Но тем не менее желает переехать к нему на территорию Сирийской Арабской Респyблики». Такое поведение героини, по мнению эксперта, свидетельствует о том, что авторы пьесы задавались целью оправдать терроризм. Выдержки из заключения, приведенные "Коммерсантом", свидетельствуют о том, что в заключении Мочаловой приведены более чем сомнительные трактовки исламских традиций, проигнорирована общая и вполне очевидная идея спектакля, которая состоит в том, чтобы описать опасный механизм и тем самым способствовать профилактике втягивания женщин в религиозные террористические группировки, и делаются выводы не только лингвистического, но и юридического характера, что выходит за пределы квалификации эксперта.
